Зимняя ночь - [20]

Какая это была чудесная ночь! Никогда еще луна, звезды, городские огни не казались Адилю такими прекрасными. Даже прохожие и те смотрели, на него как-то по-особенному, ласково. Улицы раздвинулись, стали шире. Все представлялось ему новым, свежим, красивым.

Он думал о Джейран, шел вместе с нею, разговаривал...

Ах, первая любовь! Первое свидание! Волшебные минуты... Кто пережил их, тот никогда не забудет этого необъяснимого чувства. Его не передашь словами. Как самое дорогое воспоминание молодости, это чистое, невинное чувство живет в сердце до конца наших дней.

Первая любовь! Первая встреча! Самое главное и значительное в жизни, в молодости уже после этого.

Кто пережил, тот знает: муки первой любви сладостны.

Можно понять Адиля.

Было около часу ночи, когда Адиль подходил к своему дому. Мысленно же он все еще был с Джейран. У ворот остановился, прислонился спиной к забору, взглянул на небо. Только сейчас он почувствовал, что сильно устал. А перед глазами стояла Джейран. В ушах звучал ее голос. "Только хочу вас предупредить, мою маму провести очень трудно. Это во-первых. А во-вторых, она хорошо знает всех моих школьных товарищей",

"Напрасно я так быстро расстался с ней, - ругал себя Адиль. - Попросил бы постоять еще минут пять. Конечно, она не отказала бы. Пять-то минут... А может, и все десять? Мы бы разговаривали, разговаривали... Ну, ничего. Что было, то прошло. Для меня это хороший урок. В следующий раз буду знать, что делать..."

Адиль закрыл глаза и замер. Шли минуты. "Вы очень хорошо играете "Канарейку"!" Адиль словно очнулся ото сна. Оправил пиджак. Глянул по сторонам: поблизости не было никого,

Не будь в доме Дилефруз, он вышел бы сейчас в галерею, распахнул окно, прижал к груди тару... Играл бы всю ночь. Джейран услышала бы его и поняла, что он играет для нее, только для нее.

Адилю не верилось, что они условились встретиться через неделю, опять в среду вечером. Он ясно помнил, Джейран сама назначила день и час. И все-таки не верил: "Нет, нет, наверно, это сон". Но ведь он хорошо слышал, как Джейран оказала: "К сожалению, Адиль, раньше среды мы не увидимся. Только в этот день мама бывает дома, и я могу выйти погулять..."

В эту минуту, мечтая о будущих встречах, Адиль был согласен, чтобы среда наступала через каждые два-три дня. Пусть дни и недели станут короче... Пусть даже сократится жизнь!

... Еще в четвертом классе Джейран подружилась с красивой девочкой, Халидой. У Халиды были темные коротко подстриженные волосы и круглые щеки, которые и летом и зимой алели, словно маки.

В классе училась еще одна Халида. Чтобы их не путать, ребята прозвали подружку Джейран "краснощекой Халидой". Тонкие короткие брови, черные раскосые глаза придавали девочке сходство с китаянкой. Когда Халида смеялась, ее и без того узкие глаза совсем исчезали за пухленькими щечками.

Подруги вместе ходили в школу, вместе гуляля, вместе готовились к экзаменам. Иногда они даже шили ceбe платья из одинаковой материи, и если, случалось, надевали их одновременно, все принимали девочек за, сестер близнецов.

На уроках Халида и Джейран любили поболтать. Поэтому их всегда рассаживали. Но при случае девочки опять садились за одну парту, и тогда начинались, шутки, смех, баловство.

После семилетки подружки не расстались, вместе поступили в художественный техникум. Своей страстью, к живописи Джейран еще в школе заразила и подругу...

Окончив техникум, Халида получила направление в сельскую школу на должность учительницы рисования. Девушка очень любила природу, поэтому уехала в район задолго до начала занятий, чтобы провести там свой летний отдых. Вот уже два месяца подружки поверяли друг другу свои "секреты" с помощью писем.

Когда, расставшись с Адилем, Джейран пришла домой, мать первым делом подала ей письмо.

- Вот читай... От краснощекой Халиды.

Джейран вскрыла конверт. Буквы - ровные, аккуратные, - сразу видно: писала художница. Халида, кай обычно, не могла удержаться от шутки. Письмо начиналось словами: "Моя славная пятнистая Джейран!" Затем шли восторженные описания деревни, школы, природы...

"До начала занятий, - писала Халида, - я решила взять работу в клубе. Местные артисты готовят новую постановку. Меня попросили сделать эскизы к декорациям. Масляные краски, которые я привезла с собой, оказались очень кстати. Вот уже несколько дней я работаю в клубе.

Дорогая Джейран, мне даже неудобно тебе писать... Здесь есть один артист, Надир, исполнитель главных ролей. Так вот он целыми днями не отходит от меня, только и говорит что о кино и театре..."

Джейран услышала за спиной шаги матери и быстро сложила письмо.

- Ну, доченька, что пишет наша краснощекая Халида? Наверно, и там продолжает проказничать?

- Она шлет тебе привет, мама...

Не желая, чтобы мать видела ее лицо, Джейран нагнулась, делая вид, будто поправляет носки.

Прочитав письмо Халиды, девушка задумалась. За столом тоже была рассеяна. Чай остыл. Домашние собирались спать. Джейран отодвинула чашку, встала, прошла к себе в комнату, зажгла лампу, села, еще раз перечла письмо подруги, подперла рукой подбородок. Щеки пылали. И тут ей почудилось, будто где-то далеко-далеко заиграли на таре. Губы девушки невольно зашептали: