Зимних Дел Мастер - [15]

Все еще красная от стыда и злости, Тиффани вытащила книгу, борясь с паутиной. Паутина отскакивала с треньканьем, с книги сыпалась пыль. От книги пахло старостью и пергаментом, как от самой мисс Тенеты. Золотые буквы заголовка почти стерлись, но можно было разобрать название — «Античная и Классическая Мифология» Чаффинча. В книге было полно закладок.

— Страницы восемнадцать и девятнадцать, — сказала мисс Тенета, не поворачивая головы. Тиффани раскрыла книгу.

— Тацен Времен года? — спросила она. — Разве не Танец Времен Года?

— Увы, Дон Вайцен де Йойо, кисти которого принадлежит этот шедевр, ладил с буквами хуже, чем с картинами, — сказала мисс Тенета. — Отчего-то они его смущали. Кстати, ты первым делом разглядела слова, а не картинки. Книжный ребенок.

Картина была… странной. На ней были изображены две фигуры. Тиффани никогда не видела маскарадных костюмов. У них в семье не было денег для подобных вещей. Но она читала о них, и эти рисунки были очень похожи на то, что она себе воображала.

На странице были нарисованы мужчина и женщина. Женщина называлась «Лето» и была высока и светловолоса. Поэтому невысокая и русоволосая Тиффани сразу же отнеслась к ней с недоверием. В руках у женщины была корзинка в виде морской раковины, наполненная фруктами.

Мужчина назывался «Зима», он был стар, сед и сутул. Льдинки посверкивали в его бороде.

— Ага, вот он какой, Зимовой, наяву-то, — сказал Роб Всякограб расхаживая по странице. — Деда Морозище.

— Это он? — удивилась Тиффани. — Вот это Зимовой? Да ему на вид лет сто!

— Юнец, а? — ехидно заметила мисс Тенета.

— Не дозволяй ему себя почеломкать, а то нос у тя посинеет и отвалится! — жизнерадостно добавил Вулли Валенок.

— Вулли Валенок, как ты смеешь говорить такие вещи! — сказала Тиффани.

— Да я что, потешить всех хотел, — ответил Вулли, потупившись.

— Само собой разумеется, это всего лишь художественное восприятие, — сказала мисс Тенета.

— Что это значит? — спросила Тиффани, не сводя глаз с картинки. Картинка была неправильной. Совсем не так он выглядел.

— То значит, он все выдумал, — ответил Билли Подбородище. — Сам он его не лицезрел, никто Зимнего Кузнеца в глаза не видывал.

— Доселе! — вставил Вулли Валенок.

— Вулли, — сказал Роб Всякограб, поворачиваясь к брату. — А не сказывал я те про тактичны замечания?

— Айе, Роб, сказывал, — послушно ответил Вулли.

— Так вот это сейчас было не из таких, — сказал Роб.

Вулли понурился.

— Прощения просим, Роб.

Тиффани стиснула кулаки.

— Я не думала, что так получится!

Мисс Тенета развернула кресло с некоторой церемонностью.

— А чего ты ожидала? Не расскажешь ли мне? Может, ты пошла плясать из-за обычного стремления подростков сделать все наперекор? Совершать поступки - значит, думать! А ты вообще о чем-нибудь думала? И раньше находились желающие потанцевать. Дети, пьяные, юнцы на спор… ничего не происходило. Весенний и осенний танцы - это… всего лишь древний обычай, как полагает большинство людей. Всего лишь дни, когда огонь и лед передают друг другу владычество над миром. Но кое-кто полагает, что знает больше. Мы полагаем, что во время танца что-то происходит. Для тебя танец ожил, и что-то случилось. И теперь Зимовой ищет тебя.

— Зачем? — выдавила Тиффани.

— Я не знаю. Когда ты танцевала, ты что-нибудь видела? Что-нибудь слышала?

«Как можно описать ощущение, когда ты повсюду и ты — все?» — спросила себя Тиффани. И она даже пытаться не стала.

— Я… Кажется я слышала голос или два голоса, — пробормотала она. — Эээ, они спросили меня, кто я такая.

— Ин-Те-Рес-Но, — произнесла мисс Тенета, — два голоса? Я поразмышляю о скрытых смыслах. Но вот что я не могу понять, так это как он тебя нашел. Надо подумать. А пока неплохо будет всем одеться потеплее.

— Айе, — сказал Роб Всякограб. — Зимовой жару не терпит. Ох, из головы-то повылетало. Вот те послание из дуплястого древа с того лесу. Вулли, карге его дай. Забрали мы его, сюда идучи.

— Письмо? — спросила Тиффани, а Вулли Валенок стал вытаскивать из-за пазухи грязный, свернутый в рулон конверт. Ткацкий станок постукивал позади них.

— От того мешка с дерьмом, что в замке сидит, — продолжал Роб Всякограб, пока его брат возился с конвертом. — Пишет, что живет не тужит, никому не служит, да тебя ждет-поджидает и тебе того же желает. Да всяко про барашков там разное, занудное на мой погляд, а на заду он накарябал Ж.О.К.С.Л., только мы еще не уразумели, что сие означает.

— Вы прочитали мое письмо? — с ужасом спросила Тиффани.

— Айе, — с гордостью ответил Роб. — Нае проблемо. Для долготных слов Билли Подбородище догадки давал, а так я сам.

Он просиял, но его улыбка тут же увяла, когда он заметил выражение лица Тиффани.

— Ах, вестимо печалит тя, что вскрыли мы энту конвертицию, — продолжил он. — Но все путем, потому как мы ее слизняком залепили. Нипочем те не прознать, что читано оно было.

Но Тиффани не сводила с него глаз, и он закашлялся. Фиглы побаивались вообще всех женщин, но ведьм особенно. Наконец, когда он совсем разволновался, Тиффани сказала:

— Откуда вы узнали, где лежало письмо?

Она искоса глянула на Вулли Валенка, жующего край своего килта. Так он обычно делал, только когда был по-настоящему перепуган.