Зима под столом - [4]
ФЛОРАНС (смеется, снова надевая блузку). Я пользуюсь обыкновенным мылом, которое покупаю в уцененных товарах! О-ля-ля! Я у Вас тут все перевернула вверх тормашками.
ДРАГОМИР. Это совершенно неважно. Жаль только, что мы ее не нашли.
ФЛОРАНС. Мне остается только попрощаться с Вами и принести извинения.
ДРАГОМИР. Не за что. Все-таки проведите рукой по телу, когда будете раздеваться, чтобы лечь спать.
ФЛОРАНС. Безнадежно, я везде смотрела.
ДРАГОМИР. А под юбкой?
ФЛОРАНС (поднимает юбку – под ней трусики и пояс с подвязками. Очень сексуально). Нет, здесь ничего нет.
ДРАГОМИР (робко протягивая руку). Простите… Мне кажется… Там…
ФЛОРАНС (полна надежды). Вы ее видите?
ДРАГОМИР (проводит пальцем по верху чулка). Нет, ложная тревога.
ФЛОРАНС (вздыхая и оправляя юбку). Что ж, стало быть, она потерялась. В конце концов, это не так важно. (Опускает голову, чтобы выползти из-под скатерти).
ДРАГОМИР (голос звенит). Вы ничего не забыли, мадмуазель Мишалон?
ФЛОРАНС (оборачивается к нему). Вы о чем?
ДРАГОМИР (протянутая ладонь). Вот.
ФЛОРАНС (вне себя от радости). Моя пуговица!!! Где она была?
ДРАГОМИР (разражается счастливым смехом). В японском саду! Под маленьким мостиком!
ФЛОРАНС. О, Драгомир, я Вас обожаю!
Она касается его губ легким поцелуем.
Затемнение.
5. День. Драгомир готовит обед. Кастрюля стоит на слабом огне. Сняв пробу, он добавляет разные специи, потом снова принимается за ремонт обуви. Флоранс за столом печатает на машинке. Каждый говорит свое. Шум стоит большой, но в нем сохраняется обаяние повседневности. Ничего неприятного.
ФЛОРАНС (перепечатывая рукопись). …Это «т» или «м»? Ах, «ш»… «Мы всего лишь снабженная формой грязь, возникшая из ничего и осужденная на гниение. Где было мое тело в минувшие века? Есть ли что в мире постыднее, чем зачатие тела, его появление на свет и недуги его детства?..» Черт! Не могу себя прочесть… непогоды… несчастья… А, вот что… «Нынешние невзгоды, которые переносит тело, оскорбляют нас не меньше… Они даже возрастают… Несмотря на все заботы, которыми мы окружаем свое тело, оно остается сосудом грязи, кучей преступной плоти, которая истязает нас своими жестокими наклонностями; плоть подвержена всем болезням и немощам, она вынуждена прибегать к экскрементам земли и шкурам животных, дабы сохранить себя и оградить от разрушительного воздействия атмосферы... Что станет с этим телом через какое-то время? Изнуренное усталостью и разбитое старостью, оно превратится в отвратительный труп, заразную грязь, пищу для червей и, наконец, в бесполезную пыль». Уф, конец главы.
ДРАГОМИР (говорит одновременно, но его голос сильнее). Вот! по шеям, и вот! по гвоздям, и вот! по спине, и вот! по длине, и вот! по заду, вот! по граду, вот! по ляжкам, и вот! по барашкам… Ножки у нее и в самом деле восхитительные. Такие ножки, на сотню женщин не найдется и одной с подобными ногами… Да что я говорю – на тысячу и даже на сотню тысяч… Маленькие ступни, совсем крошечные, точеные лодыжки, а икры… и колени, ах, эти колени, вот что определяет красоту ноги! Прекрасные ноги с костлявыми коленками уже не прекрасны… Круглые колени, мягкие, - когда они сдвигаются, то напоминают грудь… Когда она их раздвигает, они тянут к себе руки, словно кресло… Никогда не видел таких красивых ног… У Марики тоже были недурные ноги, но этим они и в подметки не годятся… а Анна? Ее ноги неплохи, конечно, но какие восхитительные ягодицы! Маленькие, круглые, твердые, два персика, нет, две детских щечки… Интересно, а какие ягодицы у Флоранс… Ну, они должны быть на высоте, с такими ножками иначе быть не может, я уверен, нечего и беспокоиться…
ФЛОРАНС (закончив печатать). Драгомир! Вы у себя, мсье Драгомир?
ДРАГОМИР (очнувшись от грез). Да, мадмуазель Мишалон?
ФЛОРАНС. Из Вашей кухни идет такой аромат! Что это так пахнет?
ДРАГОМИР (вздрагивает). Моя кастрюля! (Поднимает крышку, чтобы проверить). Это всего лишь лук, мадмуазель Мишалон? Но лук по рецепту Драгомира.
ФЛОРАНС (весело). И что такое «лук а ля Драгомир»?
ДРАГОМИР. Обжариваю в масле немного муки, кладу две прекрасных больших луковицы целиком, добавляю сахар и множество специй, закрываю крышкой и оставляю тушиться на слабом огне. Поверьте, это объедение. Иногда, в последний момент я добавляю каплю коньяка - тогда это просто лакомство. С гренками тоже чудесно. Можно даже положить мед вместо сахара, если он есть. Клянусь Вам, это объедение.
ФЛОРАНС. От Ваших слов у меня уже слюнки текут. Сама я не способна приготовить ничего, кроме яиц вкрутую. Где Вы этому научились?
ДРАГОМИР. У нас приготовление пищи входит в воспитание мальчиков точно так же, как и девочек… Я думаю, Вы бы могли придти попробовать мой лук, мадмуазель Мишалон? Без церемоний, отведать, что Бог послал?
ФЛОРАНС. Ладно, не могу устоять перед таким искушением! Но при одном условии: Вы придете ко мне и сядете со мной за стол.
ДРАГОМИР. Вы приглашаете меня в гости, мадмуазель Мишалон?
ФЛОРАНС. Да, если Вы принесете угощение!
ДРАГОМИР. Нет проблем. Иду.
Драгомир проводит расческой по волосам, поплевывает на ладонь, чтобы пригладить их, и с кастрюлей в руке вылезает из-под стола.
Выдающийся французский художник, писатель-сюрреалист, артист, сценарист, телережиссер Ролан Топор (1938–1987) родился в Париже в семье польского иммигранта.В начале 60-х годов Ролан Топор вместе со своими друзьями, такими же беженцами и странниками в мире реальном и вымышленном — драматургом Аррабалем и писателем Ходоровским — создает группу «Паника». Он начинает не только рисовать карикатуры, ставшие сейчас классикой искусства 20 века, но и сочинять романы, рассказы и пьесы.Любое творчество увлекает его: он рисует мультфильмы, пишет стихи для песен, иллюстрирует книги, снимается в кино.Сказка «La Princesse Angine» вышла отдельной книгой в 1967 году, и уже в мае следующего года студенты Сорбонны возводили баррикады из автомобилей и громили буржуазный Париж, поднимая над головами лозунги: «Вся власть воображению!», «Да здравствует сюрреализм!», «Сновидения реальны».
Трагическая тема безумия и самоубийства объединила в этой книге два разнородных произведения, впервые публикуемых на русском языке. Известный французский мастер «черных сюжетов» Роланд Топор в своем романе «Жилец» рисует картину наступающего безумия как бы изнутри. Картина эта столь же загадочна, сколь и ужасна. В романе американского писателя Фредерика Брауна «Мозговик» показана эпидемия самоубийств людей и животных, охватившая небольшой провинциальный городок. Это безумие на самом деле направляется сверхмощным внеземным интеллектом, который вынашивает дьявольские замыслы, грозящие всему человечеству смертельной опасностью…
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Признаться своему лучшему другу, что вы любовник его дочери — дело очень деликатное. А если он к тому же крестный отец мафии — то и очень опасное…У Этьена, адвоката и лучшего друга мафиозо Карлоса, день не заладился с утра: у него роман с дочерью Карлоса, которая хочет за него замуж, а он небезосновательно боится, что Карлос об этом узнает и не так поймет… У него в ванной протечка — и залита квартира соседа снизу, буддиста… А главное — с утра является Карлос, который назначил квартиру Этьена местом для передачи продажному полицейскому крупной взятки… Деньги, мафия, полиция, любовь, предательство… Путаница и комические ситуации, разрешающиеся самым неожиданным образом.
Французская комедия положений в лучших традициях с элементами театра абсурда. Сорокалетний Ален Боман женат на Натали, которая стареет в семь раз быстрее него, но сама не замечает этого. Неспособный вынести жизни с женщиной, которая годится ему в бабушки, Ален Боман предлагает Эрве, работающему в его компании стажером, позаботиться о жене. Эрве, который видит в Натали не бабушку, а молодую привлекательную тридцатипятилетнюю женщину, охотно соглашается. Сколько лет на самом деле Натали? Или рутина супружеской жизни в свела Алена Бомона с ума? Или это галлюцинации мужа, который не может объективно оценить свою жену? Автор — Себастьян Тьери, которого критики называют новой звездой французской драматургии.
Двое людей, Он и Она, встречаются через равные промежутки времени, любят друг друга. Но расстаться со своими прежними семьями не могут, или не хотят. Перед нами проходят 30 лет их жизни и редких встреч в разных городах и странах. И именно этот срез, тридцатилетний срез жизни нашей страны, стань он предметом исследования драматурга и режиссера, мог бы вытянуть пьесу на самый высокий уровень.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Простая деревенская девушка Диана неожиданно для себя узнает, что она – незаконнорожденная дочь знатного герцога, который, умирая, завещал ей титул и владения. Все бы ничего, но законнорожденная племянница герцога Теодора не намерена просто так уступать несправедливо завещанное Диане. Но той суждено не только вкусить сладость дворянской жизни, но полюбить прекрасного аристократа, который, на удивление самой Диане, отвечает ей взаимностью.
В одном только первом акте «Виндзорских проказниц», — писал в 1873 году Энгельс Марксу, — больше жизни и движения, чем во всей немецкой литературе.