Зима мира - [326]

Стрела экскаватора начала опускаться, пока не остановилась под углом в сорок пять градусов над кустами и клумбами западного сада. Ковш оказался над крокетной площадкой. Наступил долгий миг ожидания. Толпа смолкла.

– Да начинайте же, ради бога! – громко сказал Билли.

Инженер в шляпе-котелке дунул в свисток.

Ковш упал на землю с тяжелым глухим ударом. Его стальные зубья вонзились в ровную зеленую лужайку. Канат натянулся, раздался натужный громкий скрип механизма, и ковш двинулся обратно. Поднимаясь из земли, он вырвал клумбу больших желтых подсолнечников, розарий, куст клетры ольхолистной, деревце конского каштана и небольшую магнолию. В конце своего пути ковш был полон земли, цветов и кустов.

Потом ковш поднялся на семиметровую высоту, просыпая землю и растения.

Стрела качнулась в одну сторону, потом в другую. Ллойд увидел, что она выше дома. Ему показалось, что ковш сейчас выбьет окно на верхнем этаже, но водитель был опытный и в нужный момент остановил ковш. Натяжение каната ослабело, и шесть тонн сада упало на землю в нескольких шагах от входа.

Ковш вернулся в исходное положение, и процесс повторился.

Ллойд посмотрел на Фица и увидел, что тот плачет.

Глава двадцать третья 1947 год

I

В начале 1947 года казалось возможным, что вся Европа станет коммунистической.

Володя Пешков не знал, чего он хочет: чтобы это произошло – или нет.

Красная Армия господствовала в Восточной Европе, а в Западной на выборах побеждали коммунисты. Коммунистов уважали за их роль в сопротивлении нацистам. Во Франции на послевоенных выборах за коммунистов проголосовало пять миллионов человек, и коммунистическая партия стала там самой популярной. В Италии союз коммунистов и социалистов получил сорок процентов голосов. В Чехословакии коммунисты самостоятельно набрали тридцать восемь процентов и возглавили демократически избранное правительство.

Иначе было в Австрии и Германии, где избиратели помнили, как их грабила и насиловала Красная Армия. На городских выборах в Берлине социал-демократы получили 63 из 130 мест, а коммунисты – только 26. Однако Германия была в руинах и голодала, и Кремль все же надеялся, что люди в отчаянии могут обратиться к коммунизму, как во время депрессии они обратились к нацизму.

Самым большим разочарованием стала Британия. Там на послевоенных выборах в парламент прошел лишь один коммунист. А все, что обещали коммунисты, воплощало в жизнь правительство лейбористов: пособие по безработице, бесплатную медицину, образование для всех, даже пятидневную рабочую неделю для шахтеров.

Но в остальной Европе капитализм был не в силах вытащить людей из послевоенной депрессии.

И погода – на стороне Сталина, думал Володя, глядя, как на луковичных куполах растет слой снега. Зима с 1946 на 1947 год была самой холодной в Европе за столетие. Снег выпал даже в Сан-Тропе. По британским дорогам проехать было невозможно, и промышленность встала – нечто невиданное и во время войны. Во Франции продуктовые пайки стали еще меньше, чем во время войны. Организация Объединенных Наций подсчитала, что сто миллионов европейцев жили на 1500 калорий в сутки – на этом уровне человек начинает страдать от недоедания. Так как механизм производства работал все медленнее и медленнее, люди стали думать, что им уже нечего терять, и революция начала представляться единственным выходом.

Когда у СССР будет ядерное оружие, никакая другая страна не сможет встать у нее на пути. Володина жена Зоя и ее коллеги сделали ядерный реактор в лаборатории № 2 Академии наук – намеренно неопределенное название для центра советских ядерных исследований. Реактор был готов к запуску в Рождество, через шесть месяцев после рождения Константина, и сейчас малыш спал в яслях при лаборатории. Если эксперимент пойдет неудачно, то маленькому Коте не поможет, что он находится в двух-трех километрах от них: сровняет с землей весь центр Москвы.

Рождение сына вновь всколыхнуло у Володи противоречивые чувства относительно будущего. Он хотел, чтобы Котя вырос гражданином гордой и сильной страны. Советский Союз достоин того, чтобы доминировать в Европе, считал он. Именно Красная Армия разбила нацистов за четыре тяжелых года непрерывных военных действий; остальные союзники стояли в стороне, вели локальные войны и лишь в последние одиннадцать месяцев открыли второй фронт. Все их потери, вместе взятые, были крошечной частицей по сравнению с тем, что перенес советский народ.

Но потом он думал о том, что значил коммунизм. Произвол, репрессии, пытки в подвалах НКВД, доведение победивших солдат до крайних зверств, целая огромная страна вынуждена подчиняться капризам тирана более могущественного, чем был царь. Действительно ли Володе хочется установить эту деспотическую систему и на остальной части континента?

Он вспомнил, как пришел на Пенсильванский вокзал в Нью-Йорке и купил билет до Альбукерке, не получая ни у кого разрешения и не показывая документов; и какое восхитительное чувство свободы захлестнуло его. Он давно сжег каталог Сирса и Робака, но в памяти Володи он остался – с сотнями страниц полезных вещей, доступных всем. Русский народ верил, что рассказы о западной свободе и процветании – просто пропаганда, но Володя знал об этом больше. В глубине души он отчасти хотел, чтобы с коммунизмом было покончено.