Зигмунд Фрейд - [26]
– Я тебя об этом не попрошу! – безразлично ответила Лора.
– Я знаю… – горько улыбнулся Джейсон.
– Нет, если серьезно… Без всяких там убийств, то на что ты готов ради Лоры? – продолжил выпытывать Дастин.
– Ну что ж… – Джейсон сделал вид, что прикидывает варианты в уме. – Готов потерять друга! – уверенно заявил он, окинув Зита взглядом соперника.
– Дааа! Это большая жертва! – пораженно покачал головой Дастин.
– Ну а ты…, Зиги… На что ты готов ради Лоры? – слащаво, словно змей-искуситель, спросил Джейсон у друга. – Отбросим там всякие преступления и злодеяния… Их от тебя никто не требует… – уточнил он. – Без всего этого… Просто скажи нам… На что?
Зит с нежностью посмотрел во влюбленные глаза Лоры.
– Ради нее я готов на все! – со спокойной уверенностью тихо сказал он, не отрывая взгляда от своей невесты.
– Еее! – одобрительно захлопали Гильберт и Дастин.
– Похвально, похвально… – присоединился к ним Джейсон. – И даже пошел бы на войну защищать свободу и интересы страны, зная, что тем самым… защищаешь ее?
Будто охотник, выслеживающий жертву, затаил дыхание Джейсон.
– Да. Пошел бы! – серьезно ответил Зит.
– Прекрасно… – довольный ответом, коварно закивал Джейсон. – Вот и прекрасно…
50 оттенков секса
– Вот и прекрасно! – довольно промурлыкал себе под нос Дэвид, наткнувшись на свободное парковочное место на подземной парковке торгового комплекса. – Вы, кажется, вздремнули? – бодрым голосом спросил он Зигмунда.
– Нет… Немного замечтался… – разглаживая бородку, ответил тот.
– Ну хорошо! – не споря с ним, Дэвид кратко изложил свой план. – Сейчас отыщем Рейчел с детьми, где-нибудь тут отужинаем и домой. Торговый комплекс большой, толпы народа, так что держитесь все время около меня! – закончил он строгое напутствие.
– Охотно примерю на себя роль выжившего из ума старикашки, – язвительно улыбнулся Зигмунд.
– Это было смешно! Вот все что вы до этого говорили, смешно не было… А вот это было смешно! – с кислым лицом похвалил Дэвид, давящегося от неудержимого смеха старика. – Ладно, пошли уже! – не выдержав и рассмеявшись сам, по-дружески поторопил его Дэвид.
Они поднялись на лифте на этаж выше и вышли к центральной площадке торгового здания. Повертевшись по сторонам, Дэвид заметил жену с детьми, ждущих их на условленном месте и радостно машущих ему.
– Как ваш научный музей? – поинтересовался он у подбежавших к нему детей.
– Натан и Арон стащили на пол скафандр, чтобы посмотреть, как он одевается, – наябедничала Ребекка на братьев.
– Да? – хмуро покосился на сыновей Дэвид. – Эта была не самая лучшая идея, ребята! – отчитал он их и погладил по голове дочь: – Но ты же была хорошей девочкой? Ты не трогала скафандр?
– Нет, не трогала! Я была хорошая! – развеселившись, покривлялась она перед отцом.
– Молодец! – похвалил он.
– Я лазила по луноходу! – выпалила следом Ребекка.
– По луноходу?! – ошеломленно уставился на нее Дэвид.
– Угу! Ты не представляешь! Это намного интереснее, чем лазалки на детской площадке! – рассказывала дочь о своих захватывающих приключениях.
Дэвид повернулся к жене, всем своим видом требуя объяснений.
– Ничего страшного! – отмахнулась та. – Нам настойчиво предложили перейти в другой зал. И мы пошли смотреть на самолеты. А как ваш музей? Вы тоже куда-то ходили? – спросила она мужа, мимолетно взглянув на Зигмунда.
– Да! – воскликнул Дэвид и важно заявил: – Мы были в музее Фрейда!
– Оу! – восхитилась Рейчел. – Должно быть, очень интересное место.
– Да, это было замечательно… – скромно потупил взгляд Зигмунд.
– Так значит, вы проголодались? – сделала неожиданный вывод она.
– Да вообще-то нет… – растерялся старик.
– По-моему, это хорошая мысль что-нибудь перекусить! – правильно понял намек жены Дэвид. – Может, поднимемся в кошерный ресторан «Isola Bella»?
– Сегодня суббота, он закрыт, как ты понимаешь, – с укоризной напомнила ему Рейчел.
– Ах да…, точно – огорченно сник Дэвид. – Ну можно тогда в «Bill’s» – та же рыба в сухарях и картошка фри, только без хумуса.
– Нет! Сначала магазин «Дисней»! – запротестовали дети.
– Ну хорошо! – уступил Дэвид. – Быстро заскочим в «Дисней» и сразу же в ресторан.
Дети с радостными криками кинулись вперед, не дожидаясь взрослых. Родители и Зигмунд спешно последовали за ними, пробиваясь сквозь двухсторонний поток, куда-то спешивших и вальяжно прогуливающихся по центру обывателей и гостей города.
– Зигмунд, вы с нами или подождете здесь? – с тревогой спросил Дэвид, остановившись перед диснеевским магазином, разрываясь между желанием остаться с беззащитным стариком и неугомонными детьми, атаковавшими полки.
– Не беспокойтесь, все в порядке. Я никуда не денусь, – пообещал Зигмунд.
– Хорошо, – отступил Дэвид и, убедив себя, что все действительно будет хорошо, метнулся на подмогу Рейчел.
Зигмунд расслабленно вздохнул и, пытаясь сориентироваться, огляделся вокруг. Его взор привлекла манящая к себе витрина, находящаяся фактически напротив детского магазина, уставленная женскими манекенами в эротичном белье. Над входом красовалось название «Энн Саммерс» с эмблемой в виде красного, похоже надкусанного самой Евой, яблока… Зигмунд обернулся, посмотрел на увлеченно перебирающих игрушки детей и их не менее увлеченных родителей и, решив, что никуда они не денутся, смело шагнул в сторону порочного магазина…
«Пойти в политику и вернуться» – мемуары Сергея Степашина, премьер-министра России в 1999 году. К этому моменту в его послужном списке были должности директора ФСБ, министра юстиции, министра внутренних дел. При этом он никогда не был классическим «силовиком». Пришел в ФСБ (в тот момент Агентство федеральной безопасности) из народных депутатов, побывав в должности председателя государственной комиссии по расследованию деятельности КГБ. Ушел с этого поста по собственному решению после гибели заложников в Будённовске.
Рассказ о жизни и делах молодежи Русского Зарубежья в Европе в годы Второй мировой войны, а также накануне войны и после нее: личные воспоминания, подкрепленные множеством документальных ссылок. Книга интересна историкам молодежных движений, особенно русского скаутизма-разведчества и Народно-Трудового Союза, историкам Русского Зарубежья, историкам Второй мировой войны, а также широкому кругу читателей, желающих узнать, чем жила русская молодежь по другую сторону фронта войны 1941-1945 гг. Издано при участии Posev-Frankfurt/Main.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Уникальное издание, основанное на достоверном материале, почерпнутом автором из писем, дневников, записных книжек Артура Конан Дойла, а также из подлинных газетных публикаций и архивных документов. Вы узнаете множество малоизвестных фактов о жизни и творчестве писателя, о блестящем расследовании им реальных уголовных дел, а также о его знаменитом персонаже Шерлоке Холмсе, которого Конан Дойл не раз порывался «убить».
Настоящие материалы подготовлены в связи с 200-летней годовщиной рождения великого русского поэта М. Ю. Лермонтова, которая празднуется в 2014 году. Условно книгу можно разделить на две части: первая часть содержит описание дуэлей Лермонтова, а вторая – краткие пояснения к впервые издаваемому на русском языке Дуэльному кодексу де Шатовильяра.
Книга рассказывает о жизненном пути И. И. Скворцова-Степанова — одного из видных деятелей партии, друга и соратника В. И. Ленина, члена ЦК партии, ответственного редактора газеты «Известия». И. И. Скворцов-Степанов был блестящим публицистом и видным ученым-марксистом, автором известных исторических, экономических и философских исследований, переводчиком многих произведений К. Маркса и Ф. Энгельса на русский язык (в том числе «Капитала»).
Мемуары выдающегося менеджера XX века «Моя жизнь» – одна из самых известных настольных книг предпринимателей, в которой содержится богатейший материал, посвященный вопросам организации деятельности. Выдержав более ста изданий в десятках стран мира, автобиография Генри Форда не потеряла своей актуальности для многих современных экономистов, инженеров, конструкторов и руководителей. За плечами отца-основателя автомобильной промышленности Генри Форда – опыт создания производства, небывалого по своим масштабам и организации.
«Без любви жить легче» – это воспоминания человека, который «убивал на дуэли, чтоб убить, проигрывал в карты, проедал труды мужиков, казнил их, блудил, обманывал», но вечно стремился к благу и, оценивая прошлое, искренне раскаивался во всем содеянном. Приступая к изложению «трогательной и поучительной» истории своей жизни, Л. Н. Толстой писал: «Я думаю, что такая написанная мною биография будет полезнее для людей, чем вся та художественная болтовня, которой наполнены мои 12 томов сочинений…» Перед вами исповедь горячего сердца, которое металось от безверия к отрицанию искусства, но вечно стремилось к внутренней правде: «Когда я подумал о том, чтобы написать всю истинную правду, не скрывая ничего дурного моей жизни, я ужаснулся перед тем впечатлением, которое должна была бы произвести такая биография.».
«Живу до тошноты» – дневниковая проза Марины Цветаевой – поэта, чей взор на протяжении всей жизни был устремлен «вглубь», а не «вовне»: «У меня вообще атрофия настоящего, не только не живу, никогда в нём и не бываю». Вместив в себя множество человеческих голосов и судеб, Марина Цветаева явилась уникальным глашатаем «живой» человеческой души. Перед Вами дневниковые записи и заметки человека, который не терпел пошлости и сделок с совестью и отдавался жизни и порождаемым ею чувствам без остатка: «В моих чувствах, как в детских, нет степеней».Марина Ивановна Цветаева – великая русская поэтесса, чья чуткость и проницательность нашли свое выражение в невероятной интонационно-ритмической экспрессивности.
Когда подняли безымянную плиту, под нею оказались еще несколько тяжелых плит (две были отлиты из металла). Император покоился в четырех гробах, заключенных друг в друга. Так англичане стерегли его после смерти… Наконец открыли последний гроб. В истлевшей одежде, покрытый истлевшим синим плащом с серебряным шитьем (в нем он был при Маренго), император лежал совершенно… живой. Он был таинственно не тронут тлением!