Жуть-2 - [61]
Он подбегает к окну и садит в него багром. Квадрат стекла звонко лопается, осколки льются на бетон, в дребезжащей раме остаются несколько блестящих на солнце клыков.
— А, суки! — Ты бьёшь в соседнее окно, чтобы Гвоздь видел, чтобы мог оценить разрушительную силу твоего клинка. Парочка мелких осколков летит тебе в лицо.
Это прекрасно. «Нештяково», — как говорит Гаря. Ты видишь результат своей силы, ты — не струхнувший Груша.
Ты бьёшь ещё и ещё. Дождь из стекла. Глазницы уничтоженных окон. Конечно, внутри нет террористов, там — призраки, вурдалаки, вывернутые наизнанку демоны, и они уже напуганы до усрачки, скуля, заползают в глубокие щели, улепётывают в подвал.
— Ах вы ублюдки малолетние!
Это не твой крик. И не пацанов. Кричит какой-то старик.
Теперь ты испуган. Завод не совсем пуст. Сторож! Ты едва не бросаешь металлический прут на землю, ладони в перчатках взмокли.
— Димон, Гаря, отвлеките старого мудака, — командует Гвоздь. — Костик, за мной.
Ты ныряешь за Гвоздём в разбитое окно, рвёшь об осколок футболку. Гаря и Димон продолжают бить стёкла, отступают к углу здания. Старик ковыляет мимо, матерится, размахивает клюкой. Ты наблюдаешь за ним из-за колонны внутри цеха.
— Тут где-то должна быть сторожка этого пердуна, — шепчет Гвоздь, и ты киваешь.
А теперь возвращайся в свою комнату (3) и вспоминай, чем всё закончилось.
Если не хочешь, дуй в 4.
— 3 —
Сторожка нашлась быстро. Тесная комната со столом, двумя стульями и покосившимся шкафом. Единственное окно выходит на возвышающееся над забором здание городского архива.
Ты хорошо помнишь каждый предмет в этой убогой комнатушке. И старый чайник (недавно вскипевший), в который Гвоздь засунул перепачканную мазутом тряпицу. И плакат со Сталлоне к фильму «Изо всех сил», который Гвоздь раскроил финкой. И вазочку с вареньем, в которую ты высыпал пепельницу (сигарет, к вашему разочарованию, не нашлось). И подключённую к радио старенькую акустическую колонку, которую вы прихватили с собой, едва не попавшись в артритные руки обошедшего здание старика.
Вы переваливаетесь через забор со смехом, со свистом.
Стыд придёт позже.
— Заныкай у себя, Костян, — говорит Гвоздь, передавая колонку. — Твоей мамке всё равно, что ты домой тащишь. Как старик твой дёру дал — только со стаканом дружит.
Ты хочешь дать Гвоздю в глаз, но лишь киваешь. Ты ненавидишь себя за это. Ты ненавидишь себя за тряпку в чайнике, за пепел в варенье, за украденного у сторожа собеседника — жалкое, но родное эхо радиоволны.
Это совсем не круто (не нештяково) — так поступить со стариком. Бить стёкла — одно, но это… Ты представляешь, как старик, сгорбившись, сидит на ветхом стуле, как вместо чая и варенья довольствуется слезами досады и злости. Ты сам едва не плачешь.
Ты смотришь на колонку, как на отрезанную голову. Осторожно поворачиваешь её, видишь потемневшую бумажку на заднике деревянного каркаса:
«Система акустическая 10АС-318. Цена: 383 руб. (двух систем вместе со стоимостью магнитофона-приставки «Маяк-233-СТЕРЕО»)
У тебя в комнате стоит проигрыватель ВИНИЛА «АККОРД 201 СТЕРЕО» с двумя большими колонками. Подарок отца на десятилетие. Подарок исчезнувшего призрака.
— Зачем вы это сделали, молокососы? — неожиданно произносит колонка.
Ты аж подпрыгиваешь. Этого не может быть.
— Я знаю, что ты слышишь, — доносится из динамика ни к чему не подключённой акустической коробки. — Будь мужчиной, отвечай за свои поступки!
У тебя буквально отваливается челюсть. Внутри всё сжимается. Дверь в зал кажется такой далёкой, колонка — такой близкой… живой.
Твои действия:
— хватаешь колонку и швыряешь в окно (5).
— говоришь: «Мне очень жаль» (6).
— 4 —
Что, прибежал?
Ты ещё больший трус, чем твой друг Груша. Ты совершил плохой поступок и пытаешься от него отмахнуться.
Если всё-таки нашёл в себе силы вернуться к воспоминаниям и попытаться хоть что-то исправить — следуй к непрочитанным главам 2 или 3.
Нет?
Что ж. Живи с этим, страус.
— конец —
— 5 —
Колонка падает с пятого этажа на площадку для сушки белья и разваливается на куски.
Перепуганный до чёртиков, ты идёшь на кухню. Хорошо, что мама на работе в детском саду, вид у тебя жуткий — бледное лицо, капли пота на лбу. Хотя, она, наверное, и не заметила бы, сразу направившись к бару. Тут Гвоздь прав, но одно дело признаваться в алкоголизме мамы себе, а другое — слышать от кого-то. Мама любит тебя, но по-прежнему ждёт отца, делая вид, что ничего не было: ни криков в телефонную трубку, ни визита другой женщины.
Треск расколовшейся коробки звучит у тебя в голове, он поселился там. Ты шагаешь на кухню, чтобы выпить лимонада и видишь… целёхонькую колонку «10АС-318». Она стоит на подоконнике и словно смотрит на тебя сетчатым квадратным глазом.
— Ты поступил отвратительно! — говорит она, и ты вскрикиваешь. — А если кто-нибудь сделал бы то же самое с комнатой твоей мамы?
— Как ты это делаешь! — кричишь ты. — Замолчи!
— Ага! Значит, теперь я тебе мешаю?
— Да! Ты меня пугаешь!
— Ты заслужил это. Как и твои друзья. Правда, с ними я разобрался по-другому.
Колонка смеётся.
Ты бросаешься к телефону.
Звонишь Гвоздю — на линию 7.
Звонишь Гаре — на линию
Мир после катастрофы, о которой никто не помнит. Мир, в котором есть место магии, голосам мертвых и артефактам прежней эпохи. Мир, в котором обитают кракены. И убийца кракенов, Георг Нэй, придворный колдун из Сухого Города. Мир за пределами острова-крепости – Мокрый мир, соленый и опасный, подчиненный воле Творца Рек. Неисповедимо течение темных вод. Оно может поглотить Нэя или сделать его легендой. И да поможет Гармония смельчакам, покинувшим клочки суши ради правды, похороненной на дне Реки.
Максим Кабир — писатель, поэт, анархист. Беззаветный фанат жанра ужасов и мистики. Человек, с рассказами которого знакомы ВСЕ поклонники хоррора. И роман, который сравнивают с творчеством Кинга, Литтла, Лаймона — причем зачастую не в пользу зарубежных мэтров. Тихий шахтерский городок где-то в российской глубинке. Канун Нового года. Размеренная жизнь захолустья, где все идет своим чередом по заведенному порядку. Периодически здесь пропадают люди, а из дверного глазка пустой квартиры на вас смотрит то, что не должно существовать.
Новая леденящая кровь история от Максима Кабира, лауреата премий «Мастера ужасов» и «Рукопись года», автора романов «Скелеты» и «Мухи»! Добро пожаловать в провинциальный городок Московской области, где отродясь не происходило ничего примечательного. Добро пожаловать в обычную среднюю школу, построенную в шестидесятые – слишком недавно, чтобы скрывать какие-то мрачные тайны… Добро пожаловать в мир обычных людей: школьников, педагогов. В мир, где после банальной протечки водопровода на бетонной стене проявляется Нечестивый Лик с голодными глазами. Добро пожаловать в кровавый кошмар.
«Байки из склепа» по-нашему! У мальчика Алеши плохая наследственность – его бабушка медленно сходит с ума, но об этом мало кто догадывается. Ничего не подозревающие родители отправляют Алешу в деревню на все лето. А бабушка в наказание за мнимое баловство запирает мальчика в темном страшном подвале. Долгими часами сидит Алеша во мраке и сырости, совсем один, перепуганный и продрогший… пока не начинает слышать «голоса». Они нашептывают ему истории, от которых кровь стынет в жилах. Рассказывают о жизни и смерти, любви и ненависти, предательстве и жестокой мести.
Максим Кабир – писатель, поэт, анархист. Беззаветный фанат жанра ужасов и мистики. Лауреат премий «Рукопись года» и «Мастера ужасов». Добро пожаловать в мир призраков Максима Кабира! Здесь пропавшая много лет назад девочка присылает брату письмо с предложением поиграть. Здесь по улицам блокадного Ленинграда бродит жуткий Африкан. Здесь самый обыкновенный татуировщик и самый обыкновенный сосед по больничной палате оказываются не теми, за кого себя выдают. И зловещая черная церковь звенит колоколами посреди болота в глубине тайги. Добро пожаловать в мир призраков Максима Кабира!