Журба - [8]
— Это что, про насекомых?
— Сам ты насекомый! Про капиталистов и рабочих. Это азбука революционера!
Через несколько дней Журба вернул книжицу Сологубу и на вопрос: «Ну как?» — молча покачал головой.
— Не понял или не понравилось?
— Не понравилось.
— Дать что-нибудь другое?
— В этом же роде?
— Да.
— Не надо. Я сейчас читаю «Войну и мир». Вот это вещь!
— Ну и читай своего графа! Эх ты… слепой щенок!
«Союзники» надолго отстали от Ивана. Между тем в затерянный на просторах Дальнего Востока уездный городок одна за другой врывались, подобно тайфунам, вести, прекрасные и грозные. В Питере произошла еще одна революция! К власти пришли Советы! В Приморье началась интервенция!
…Многие русские города гордятся тем, что на их землю никогда не ступала нога иноземного солдата. Владивосток же на пятьдесят восьмом году своего существования — возраст для города почти младенческий — испытал нашествие войск двунадесяти, как говаривали в старину, стран.
Сначала они вошли в воды Владивостока — в бухту Золотой Рог. «На мирно голубевший рейд был, как перчатка, кинут крейсер», — писал в те дни молодой приморский поэт Коля Асеев. Таких «перчаток» — вызовов — в восемнадцатом году и позже интервенты накидали на акваторию бухты немало: американский крейсер «Бруклин», японские «Ивами» и «Асахи», английский «Суффолк», итальянский «Витторе Эммануил», французский «Жанна д’Арк» и прочие греки и румыны…
Сам Владивосток тоже напоминал корабль, громадный океанский лайнер, лежащий в дрейфе: его мачтами были сопки Тигровая и Орлиная, надстройками — дома по их склонам, а ватерлинией — Светланская улица, тянущаяся по-над бухтой Золотой Рог. И этот красавец-корабль чуть ли не ежедневно брали на абордаж чужеземные пираты.
Гудели судовые гудки, громыхали якорные цепи, посвистывали паровые лебедки, и на причалы волна за волной обрушивались десанты. Слышались разноязыкие команды, мелькали разноцветные лица и знамена. Походными колоннами под грохот барабанов шли незваные заморские гости по главной улице города. Подкованные сапоги высекали из дикого булыжника бледные искры. Задумчивые першероны тянули орудия, полевые кухни и фуры с армейским добром.
Узкие тротуары были забиты народом. В толпе говорили о том, что японцы, высадившиеся во Владивостоке первыми, сделали это для того, чтобы защитить своих подданных, проживающих в городе, потому что в конторе некоего Исидо (или как там его?) неизвестными были убиты два клерка, но скорее всего это сделали сами японцы, точнее, ихние спецслужбы, чтобы создать предлог для интервенции; велись и другие подобные разговоры. Горожане — одни с громогласной радостью, другие с угрюмым молчанием, третьи с недоумением — смотрели на этот странный парад завоевателей, с которыми никто не воевал. Появление каждой колонны сопровождалось репликами и комментариями зевак.
— Гляньте, ребята: нипонцы! Экие махонькие!
— Эти махонькие уже один раз набили нам морду! В пятом году.
Четким мелким шагом, остекленело глядя перед собой, шли низкорослые солдаты в мундирах цвета хаки, с поперечными красными погончиками, в фуражках с желтыми околышами, в тяжелых ботинках с обмотками. Винтовки с примкнутыми штыками они несли на плече.
— А это кто такие нарядные?
— Кажись, макаронники…
Итальянцы в голубой форме, в синих беретах, в башмаках на толстой подошве и обмотках все того же небесного цвета, шли какой-то странной подпрыгивающей походкой, вроде как легонько бежали трусцой.
— Ой, держите меня, умру! Девки идуть!
— Какие девки, дура! Не видишь разве — с бакенбардами!
«Девками с бакенбардами» были шотландские стрелки — одно из подразделений британского контингента. Они были одеты в короткие гофрированные юбочки из клетчатой ткани и кокетливые береты с помпонами. Зато второй отряд англичан — 25-ый батальон Миддльсекского полка — более походил на солдат: мундиры, сапоги, каски. Правда, офицеры выглядели франтами: у многих в глазницах поблескивали монокли, в руках посвистывали стэки.
— А вон тех, видать, не покормили — едят, бедняги на ходу!
— Это американцы. И не едят они, а жвачку жуют, «гам-гам» называется, навроде конфекты…
American boys — орлы полковника Гревса — брели, соблюдая лишь видимость строя, их белые гетры мелькали вразнобой. Янки с любопытством вертели по сторонам головами в широкополых шляпах, весело переговаривались, то и дело сплевывали себе под ноги.
Не все показались на этом параде контрреволюции, всех было слишком много. Отсутствовали бывшие пленные чехословаки, бузившие по всей Сибири, ну и, конечно, родная контра — колчаковцы, семеновцы и прочие. Силища? Силища! И что можно ей противопоставить?
— Красную гвардию!
— Красную гвардию? Простите, милостивый государь, не знаю такой! Знаю преторианскую гвардию Цезаря, гвардию Петра Первого, наполеоновскую гвардию, знаю лейб-гвардию его императорского величества Николая Второго… Гвардия — это опора трона! А красная… надо полагать, рабоче-крестьянская гвардия — это нонсенс! Нет, не было и не может быть такой!
— Ошибаетесь, господин хороший! Была, еще в 1905 году. Она первой вступила в бой с царизмом и не победила только потому, что ее не поддержала армия…
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Роман «Буревестники» - одна из попыток художественного освоения историко-революционной тематики. Это произведение о восстании матросов и солдат во Владивостоке в 1907 г. В романе действуют не только вымышленные персонажи, но и реальные исторические лица: вожак большевиков Ефим Ковальчук, революционерка Людмила Волкенштейн. В героях писателя интересует, прежде всего, их классовая политическая позиция, их отношение к происходящему. Автор воссоздает быт Владивостока начала века, нравы его жителей - студентов, рабочих, матросов, торговцев и жандармов.
Повесть приморского литератора Владимира Щербака, написанная на основе реальных событий, посвящена тинейджерам начала XX века. С её героями случается множество приключений - весёлых, грустных, порою трагикомических. Ещё бы: ведь действие повести происходит в экзотическом Приморском крае, к тому же на Русском острове, во время гражданской войны. Мальчишки и девчонки, гимназисты, начитавшиеся сказок и мифов, живут в выдуманном мире, который причудливым образом переплетается с реальным. Неожиданный финал повести напоминает о вещих центуриях Мишеля Нострадамуса.
Книга посвящена жизни и деятельности М. М. Литвинова, члена партии с 1898 года, агента «Искры», соратника В. И. Ленина, видного советского дипломата и государственного деятеля. Она является итогом многолетних исследований автора, его работы в советских и зарубежных архивах. В книге приводятся ранее не публиковавшиеся документы, записи бесед автора с советскими дипломатами и партийными деятелями: А. И. Микояном, В. М. Молотовым, И. М. Майским, С. И. Араловым, секретарем В. И. Ленина Л. А. Фотиевой и другими.
В книге рассматривается история бурной политической карьеры диктатора Ирака, вступившего в конфронтацию со всем миром. Саддам Хусейн правит Ираком уже в течение 20 лет. Несмотря на две проигранные им войны и множество бед, которые он навлек на страну своей безрассудной политикой, режим Саддама силен и устойчив.Что способствовало возвышению Хусейна? Какие средства использует он в борьбе за свое политическое выживание? Почему он вступил в бессмысленную конфронтацию с мировым сообществом?Образ Саддама Хусейна рассматривается в контексте древней и современной истории Ближнего Востока, традиций, менталитета л национального характера арабов.Книга рассчитана на преподавателей и студентов исторических, философских и политологических специальностей, на всех, кто интересуется вопросами международных отношений и положением на Ближнем Востоке.
Вашем вниманию предлагается биографический роман о турецком писателе Намык Кемале (1840–1888). Кемаль был одним из организаторов тайного политического общества «новых османов», активным участником конституционного движения в Турции в 1860-70-х гг.Из серии «Жизнь замечательных людей». Иллюстрированное издание 1935 года. Орфография сохранена.Под псевдонимом В. Стамбулов писал Стамбулов (Броун) Виктор Осипович (1891–1955) – писатель, сотрудник посольств СССР в Турции и Франции.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книгу выдающегося советского писателя Героя Социалистического Труда Валентина Катаева включены его публицистические произведения разных лет» Это значительно дополненное издание вышедшей в 1962 году книги «Почти дневник». Оно состоит из трех разделов. Первый посвящен ленинской теме; второй содержит дневники, очерки и статьи, написанные начиная с 1920 года и до настоящего времени; третий раздел состоит из литературных портретов общественных и государственных деятелей и известных писателей.
Книга В.Носовой — жизнеописание замечательных русских танцовщиц Анны Павловой и Екатерины Гельцер. Представительницы двух хореографических школ (петербургской и московской), они удачно дополняют друг друга. Анна Павлова и Екатерина Гельцер — это и две артистические и человеческие судьбы.