Жуков. Мастер побед или кровавый палач? - [6]

Осенью Жуков был распределен в драгунский эскадрон. Жалел, что не в гусарский – форма тамошняя больше нравилась, да и слухи ходили, что гусарские унтеры добрее. Но выбирать не приходилось. Впрочем, взводный командир, старший унтер-офицер по фамилии Дураков, оказался далеко не глупым человеком – строгим, но сдержанным и справедливым начальником. А вот младший унтер-офицер Бородавко вполне соответствовал карикатурному образу унтера из царской армии – крикливый любитель рукоприкладства. Москвичей-«грамотеев» он терпеть не мог. По ночам проверял дневальных и нещадно бил провинившихся. А когда Дураков уехал в отпуск, то Бородавко окончательно распоясался. В конце концов разошелся по полной. Доведенные до крайности новобранцы во главе с Жуковым подкараулили Бородавко в конюшне, накинули ему на голову попону и жестоко поколотили. Замаячил призрак трибунала, но тут очень кстати вернулся взводный, который дело замял и избавил эскадрон от злобного унтера.

Вскоре взводный командир отговорил Георгия идти на передовую. Весной 1916 года Жуков оказался в числе лучших солдат, которых отобрали для обучения на унтер-офицеров. Поначалу он усомнился, что стоит снова идти в учебную команду вместо фронта, но взводный командир настоял на этом, сказав:

– На фронте ты еще, друг, будешь, а сейчас изучи-ка лучше глубже военное дело, оно тебе пригодится.

На новом месте Жуков столкнулся с очередным неадекватным начальником: «Я не помню его фамилии, помню только, что солдаты прозвали его Четыре с половиной. Такое прозвище ему дали потому, что у него на правой руке указательный палец был наполовину короче. Однако это не мешало ему кулаком сбивать с ног солдата. Меня он не любил больше, чем других, но бить почему-то избегал. Зато донимал за малейшую оплошность, а то и, просто придравшись, подвергал всяким наказаниям. Никто так часто не стоял «под шашкой при полной боевой», не перетаскал столько мешков с песком из конюшен до лагерных палаток и не нес дежурств по праздникам, как я».

Потом, неожиданно вроде как сменив гнев на милость, Четыре с половиной сказал Жукову:

– Вот что, я вижу, ты парень с характером, грамотный и тебе легко дается военное дело. Но ты москвич, рабочий, зачем тебе каждый день потеть на занятиях? Ты будешь моим внештатным переписчиком, будешь вести листы нарядов, отчетность по занятиям и выполнять другие поручения.

Жуков отказался:

– Я пошел в учебную команду не затем, чтобы быть порученцем по всяким делам, а для того, чтобы досконально изучить военное дело и стать унтер-офицером.

Тогда тот снова рассвирепел и пообещал Жукову, что тот никогда унтер-офицером не станет. И почти осуществил угрозу. Незадолго до окончания учебы Жукову было объявлено, что он из-за множества нарушений дисциплины, а также неуважения к начальству отчислен из учебной команды. Но за него вступился вольноопределяющийся Скорино, который сообщил о ситуации начальнику учебной команды. Тот вызвал Жукова, расспросил его обо всем и отменил злосчастный приказ, после чего Жуков получил звание вице-унтер-офицера.

Вскоре после этого часть новоиспеченных унтеров отправили на фронт, и в числе первых – Жукова. Списки составлял Четыре с половиной, который, по убеждению будущего маршала, решил хоть так отыграться. Эшелон доставил Георгия вместе с другими в район Каменец-Подольска, где вскоре началась бомбежка. Этот момент Жуков считал своим боевым крещением.

Георгий и на передовой оставался неугомонным, несколько раз попадал в опасные переделки, но в эскадроне считался одним из лучших кавалеристов, чьи дерзкие вылазки часто приносили успех. Среди подвигов Жукова в ходе Первой мировой войны – захват в плен немецкого офицера, за что он был награжден Георгиевским крестом.

Но в октябре 1916 года Жукову не повезло: будучи в разведке на подступах к Сайе-Реген в головном дозоре, он вместе с товарищами наткнулся на мину. Двое были тяжело ранены, а Жуков – выброшен взрывом из седла и сильно контужен. Пришел в себя он только в госпитале сутки спустя. Последствия контузии долго напоминали о себе, прежде всего ухудшением слуха. После госпиталя Жуков был направлен в маршевый эскадрон в село Лагери, где встретил своих друзей по новобранческому эскадрону. «Попал я из эскадрона в учебную команду молодым солдатом, а вернулся с унтер-офицерскими лычками, фронтовым опытом и двумя Георгиевскими крестами на груди…» – вспоминал он.

Но реализовывать этот опыт Жукову пришлось уже при другой власти, в изменившейся до неузнаваемости стране. «Всякая революция лишь тогда чего-нибудь стоит, если она умеет защищаться», – и одной из первых задач молодой Советской республики стало создание собственной армии.

СОВЕТ НАРОДНЫХ КОМИССАРОВ РСФСР

ДЕКРЕТ от 22 августа 1919 года

О КРЕДИТАХ И СМЕТАХ НА СНАБЖЕНИЕ КРАСНОЙ АРМИИ

В развитие декрета Всероссийского Центрального Исполнительного Комитета от 8 июля 1919 года (Собр. Узак., 1919, № 35, ст. 349) для достижения назначенным этим декретом чрезвычайным уполномоченным Совета Рабоче-Крестьянской Обороны по снабжению Красной Армии и флота поставленных ему целей Совет Народных Комиссаров постановил: