Жук золотой - [63]
Однажды я вихрем налетел на приблатненного урку, замахнувшегося ножом на Бурыху, и столкнул противника с обрыва.
Я был самый маленький в классе, щуплый и пронырливый.
Шкет. И я заслуженно носил кличку Куприк.
Острословы в деревне не переводились.
Адольф Лупейкин авторитетно заявлял, что «мару», с японского, море. Лупейкину надо было верить. Он ходил в хромовых сапогах, в габардиновых, цвета «тухлая сирень», брюках с напуском, в тельняшке и кожаной куртке. С напуском особый вид: брючины не просто заправлены, а с некоторым наплывом, волной ниспадают на голенища блестящих сапог. Адольф работал на дебаркадере старшим матросом. Напомню здесь вкратце. Знакомясь с симпатичными городскими девахами, он небрежно представлялся: «Лупейкин Адольф – дебаркэйдер-мэйстер!»
Он думал, что так звучит иностранней.
Дебаркэйдер Адольфа Лупейкина – облезлая и ржавая баржа, которая называлась «Страна Советов», стоял, навечно пришвартованный к берегу. Лупейкин был настоящим мастером! По женской части. Он и жил на дебаркадере, в тесной каморке, куда в итоге попадали на рандеву все, или почти все, залетные городские девахи. Лупейкин, конечно, тяготел к морскому делу. Рандеву – специальный морской термин, означающий заранее назначенное место встречи или соединения. От французского rendes-vous. Красивым словом рандеву Лупейкин называл то, что происходило в его каюте и что слегка описано автором в первой части «Жука» под кодовым названием «на стон пошла». Распаренный Лупейкин выскакивал из своей пиратской каюты, заправляя рубаху в брюки, и трагическим шепотом объявлял притихшим Бурыхе, Пыжику и Куприку, ожидающим его на корме: «На стон пошла!» Мы тогда уже примерно догадывались, что происходило в берлоге Адольфа, но нисколько не осуждали его очередную зазнобу, появляющуюся чуть позже Лупейкина на палубе «Страны Советов». И смущенно оправляющую летний сарафанчик. Лупейкин по-доброму шутил: «А ты боялась… Даже платье не помялось!» О мужских подвигах Лупейкина ходили легенды. Адольф был неоднократно бит уязвленными мужьями-рогоносцами. В деревне измену, грех и позор скрыть практически невозможно.
У них, стало быть, «мару», а у нас «Страна Советов» под командой усатого красавца Лупейкина. Позже, в жизни взрослой, я неоднократно убеждался в том, что красивые женщины предпочитают усатых мужчин. И еще почему-то лысых.
Лупейкин в полной мере отвечал их параметрам.
Впрочем, обладая, видимо, и другими, нам пока не ведомыми, достоинствами.
Хусаинка Мангаев, получеченец-полутатарин по национальности, уже к седьмому классу имел отчетливые усики, пробивающиеся над верхней губой. Что послужило решающим фактором.
Самая красивая девочка нашего класса по фамилии Тепленькая. Новенькая. Она выбрала Пыжика. Ее отца, майора Тепленького, перевели из города в нашу деревню охранять огромные нефтеналивные баки.
Самая красивая по моей, конечно, версии. Ее звали Лариса.
Тоже неслабо – да?! Лариса – еще и Тепленькая!
Мы сидим на причале, пахнущем смолой, пеньковым канатом и йодом. Так пахнут морские водоросли. Уже вечереет, пробивается закатное солнце, и чайки белым крылом, косо, падают в свинцовую гладь Амура. И мы смотрим, как в узкую Пальвинскую протоку, похожую на фиорд, вползает, словно монстр, очередной японский «мару».
О!
Он просто прекрасен, наш корабль-мечта в ржавой чешуе, с огромными якорями на скуле – ударение на последнем слоге. Так моряки называют нос судна, омытый солеными водами и обласканный ветрами всех широт. Он мог прийти в наш порт только из океана! Разумеется, каждый видит себя на капитанском мостике, у штурвала. «Доставай!» – командует Пыжик. Из школьного ранца я достаю тушь и иголки.
Сейчас мы будем колоть друг другу якорьки во впадинке между большим и указательным пальцем. Придет Лупейкин и покажет, как правильно делать татуировку: змея, обвитая вокруг стилета. Стилет – обоюдоострый кинжал. Мы говорили – кенжик.
Много лет спустя после описываемых событий я разговорился в Токийском университете с лингвисткой, уважаемым профессором Херуми-сан. К тому времени я уже кое-что знал про Японию. Древняя культура, конфуцианство, глубокие иероглифы, хокку, Мацуо Басё… То да се. В общем, все дела! Как говорит Юлия. К примеру, я знал, что добавка к японскому имени суффикса «сан» всего лишь нейтрально-вежливое обращение, сродни русскому «вы». А вот «тян» совсем другое дело!
Другой коленкор, как говорил Лупейкин. Лупейкина, кстати, хотелось бы здесь, в возникающем контексте, называть сансэем. Сансэй – уважительное обращение к учителю. Сейчас еще появилось словечко коуч. Адольф Лупейкин, коуч… Как-то не очень. Пузыристо.
Хотя кто же он был, если не сансэй, наш наставник Лупейкин?! В кружке юных корреспондентов я запрещаю называть меня коучем. Но сансэем меня не называют. Просто не знают японской эстетики. Надо учить…
Ну а «тян» – японский уменьшительно-ласкательный суффикс, применяемый в близких отношениях, Что-то сродни нашим Катюша, Настенька, Валечка. Херуми, несмотря на толстые очки в роговой оправе, мне сразу понравилась. Она была молодой, стильной и очень женственной. Отдаленно она мне напомнила Тепленькую. Не столько внешностью, сколько притягательным образом. Таких называют манкими. Хоть в России, а хоть и в Японии. Тепленькая, та, конечно, была блондинкой. Не блондинку полюбить в юном возрасте просто нереально. Не знаю, как сейчас.
Две повести московского прозаика Александра Куприянова «Таймери» и «О! Как ты дерзок, Автандил!», представленные в этой книге, можно, пожалуй, назвать притчевыми. При внешней простоте изложения и ясности сюжета, глубинные мотивы, управляющие персонажами, ведут к библейским, то есть по сути общечеловеческим ценностям. В повести «Таймери», впервые опубликованной в 2015 году и вызвавшей интерес у читателей, разочаровавшийся в жизни олигарх, развлечения ради отправляется со своей возлюбленной и сыном-подростком на таежную речку, где вступает в смертельное противостояние с семьей рыб-тайменей.
«Истопник» – книга необычная. Как и другие произведения Куприянова, она повествует о событиях, которые были на самом деле. Но вместе с тем ее персонажи существуют в каком-то ином, фантасмагорическом пространстве, встречаются с теми, с кем в принципе встретиться не могли. Одна из строек ГУЛАГа – Дуссе-Алиньский туннель на трассе БАМа – аллегория, метафора не состоявшейся любви, но предтеча её, ожидание любви, необходимость любви – любви, сподвигающей к жизни… С одной стороны скалы туннель копают заключенные мужского лагеря, с другой – женского.
Признанная королева мира моды — главный редактор журнала «Глянец» и симпатичная дама за сорок Имоджин Тейт возвращается на работу после долгой болезни. Но ее престол занят, а прославленный журнал превратился в приложение к сайту, которым заправляет юная Ева Мортон — бывшая помощница Имоджин, а ныне амбициозная выпускница Гарварда. Самоуверенная, тщеславная и жесткая, она превращает редакцию в конвейер по производству «контента». В этом мире для Имоджин, кажется, нет места, но «седовласка» сдаваться без борьбы не намерена! Стильный и ироничный роман, написанный профессионалами мира моды и журналистики, завоевал признание во многих странах.
Россия, наши дни. С началом пандемии в тихом провинциальном Шахтинске создается партия антиваксеров, которая завладевает умами горожан и успешно противостоит массовой вакцинации. Но главный редактор местной газеты Бабушкин придумывает, как переломить ситуацию, и антиваксеры стремительно начинают терять свое влияние. В ответ руководство партии решает отомстить редактору, и он погибает в ходе операции отмщения. А оказавшийся случайно в центре событий незадачливый убийца Бабушкина, безработный пьяница Олег Кузнецов, тоже должен умереть.
Ремонт загородного домика, купленного автором для семейного отдыха на природе, становится сюжетной канвой для прекрасно написанного эссе о природе и наших отношениях с ней. На прилегающем участке, а также в стенах, полу и потолке старого коттеджа рассказчица встречает множество животных: пчел, муравьев, лис, белок, дроздов, барсуков и многих других – всех тех, для кого это место является домом. Эти встречи заставляют автора задуматься о роли животных в нашем мире. Нина Бёртон, поэтесса и писатель, лауреат Августовской премии 2016 года за лучшее нон-фикшен-произведение, сплетает в едином повествовании научные факты и личные наблюдения, чтобы заставить читателей увидеть жизнь в ее многочисленных проявлениях. В формате PDF A4 сохранен издательский макет книги.
В книгу вошли повести и рассказы о Великой Отечественной войне, о том, как сложились судьбы героев в мирное время. Автор рассказывает о битве под Москвой, обороне Таллина, о боях на Карельском перешейке.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.