Не миновала беда и прекрасную жрицу. Великий дар любви, вручающийся лишь по взаимному согласию, был растоптан и смят. И когда на её белоснежной коже расцвели кровавые цветы, когда её женское естество разрывал очередной чужеземец, вторгающийся в её тело так же, как в пределы страны — грубым и стремительным натиском — она, не выдержав муки, опалила свои губы черным проклятием. И услышала её темная сила, и воплотились страшные слова, сделав кошмары реальностью. Почернели розы в прекрасном саду, вытянулись их ветви, покрылись длинными шипами… Ожили цветы, впитавшие в себя вместе с семенем силу и храбрость воинов, не рожденные дети златокудрой жрицы обрели свободу, превратились в чудовищ… Взвились руки-плети, потекли кровавые реки, один за другим гибли варвары, испытывая прежде не испытанный ужас, ибо острейшая сталь рассыпалась сверкающими осколками, столкнувшись с ветвями жутких порождений проклятия… Поредела туча захватчиков, развеялась алыми брызгами, исчезла, оставив после себя разоренную землю. Увидела жрица, чем обернулось её проклятие, увидела, во что превратился прежде прекрасный сад… Увидела чёрные слезы на мраморном лице богини… Пронзило ядовитой стрелой её сердце чувство огромной вины. Ибо создана она была для любви и мира, а породила ужасающую месть. И пала она без чувств. Её чудовища-дети окружили дом, оплели его ветвями, замерли…
Долгие годы жрица, преступившая законы Великой богини, лежала в летаргическом сне. Сменялись поколения, стиралась память о страшном вторжении, люди уже не помнили о проклятии и возмездии… Правда сменялась легендами. Сказками о прекрасной златокудрой принцессе, спящей в ожидании смелого Принца… Сказками о злобной колдунье, ждущей часа освобождения…А чёрные розы по прежнему хранили покой жрицы. И давно уже простила её Великая богиня, но она так и не просыпалась. Потому что сложнее всего человеку простить самого себя.
