Жрец смерти - [47]
Его рука тем временем лезла мне под юбку. Я попыталась вскочить, но Автоген удержал меня и вдруг полез ко мне с поцелуями. Не долго думая, я ударила мужчину коленкой в пах. Директор повалился на пол, утробно завывая. Я бросилась к двери, забыв, что та заперта.
Но Автоген настиг меня, швырнул на пол и… То, что произошло дальше, навсегда осталось у меня в памяти. Поэтому говорить об этом не хочется. Но все же скажу: мерзавец овладел мной, то есть, попросту говоря, изнасиловал у себя в кабинете.
А завершив свое грязное дело, поднялся, застегнул ширинку и заявил:
– Думаю, именно это тебе и требовалось, Соловьева. Теперь станешь вести себя как и надлежит. И будешь обслуживать меня раз в неделю. Ну, или чаще, уж как мне захочется.
Я беззвучно плакала, давясь слезами. Автоген же, довольный собой, посмотрел на меня и сказал:
– Чего ноешь? Хочешь сказать, что не понравилось? Не поверю! Все вы, девчонки, до этого охочи!
Затем он снова извлек из кармана фотографию и показал ее мне.
– А фотокарточка пусть пока побудет у меня. В качестве, так сказать, залога того, что ты будешь вести себя вменяемо. Ну, а теперь собирайся и проваливай, мне надо делами заняться!
Я медленно поднялась с ковра, поправила одежду, кое-как привела себя в порядок. Директор наконец выпустил меня из кабинета, и я поплелась в туалет, а там бурно разрыдалась. И плакала довольно долго, не имея сил совладать с обуревавшими меня чувствами.
Но вдруг до меня дошло – Автоген сам загнал себя в ловушку. Мое тело было лучшим доказательством того, что он – преступник. Более того, насильник. И его жертва – несовершеннолетняя. Именно так я и избавлюсь от него. Причем не только я, но и весь наш детский дом!
Поэтому, вместо того чтобы вернуться в спальню, я покинула здание и направилась в город, в ближайшее отделение милиции. Мне стоило определенных усилий, чтобы убедить дежурного милиционера в том, что меня только что изнасиловали. Наконец на милицейском «уазике», в сопровождении трех защитников порядка, я отправилась обратно в детский дом. Было уже раннее утро, и все еще спали.
Именно таким – сонным, недовольным, напуганным – милиционеры и застали Автогена. И я, указав на него пальцем, повторила то, о чем уже рассказала в отделении милиции:
– Он меня изнасиловал! По нему тюрьма плачет!
Я заметила мечущийся взгляд Автогена, его дрожащие губы и налившиеся кровью уши. Он попытался возразить, но один из милиционеров, чем-то похожий на нашего прежнего директора, сухо сказал:
– Геннадий Януарьевич, вам есть что сказать? Вы хотите сделать заявление?
– Это неслыханно… – проблеял Автоген. – Да, хочу! Только не в присутствии этой особы! Уведите ее!
Мне пришлось выйти в коридор, где уже толпились разбуженные визитом милиции воспитанницы и учителя. Судя по тому, что Автогена допрашивали, причем долго, его короткой эре пришел конец.
Я уже представляла себе, как его, закованного в наручники, выведут прочь из детского дома, запихнут в «уазик» и увезут туда, где и положено быть подобным ему преступникам.
По коридору промаршировала Морковка, спешившая на выручку своему боссу. Она на ходу бросила на меня полный ненависти взгляд. Ничего, этой особе тоже придется убраться восвояси. Потому что такие, как она, здесь явно не нужны!
Наконец дверь распахнулась и оттуда, как я и ожидала, вышли милиционеры в сопровождении Автогена. Только наручников на нем не было, и это несколько подпортило общую картину. Но какая разница – в наручниках или без, главное, что мы от него избавимся, окончательно и бесповоротно.
Но милиционеры и не думали брать директора под белы рученьки и уводить вниз по лестнице к «уазику». Вместо того они обступили меня, и Морковка, тыча в меня пальцем, заголосила:
– Врет, курит, пьет! И теперь, как выясняется, еще и поклеп на честных людей возводит! Ну что же вы, товарищи милиционеры? Вам надо ее как следует допросить!
Милиционеры взяли с собой не Автогена, а меня. И вместе с нами поехала и Морковка, у которой, как оказалось, папаша и старший брат работали в милиции и были хорошими знакомыми начальника отделения, куда я обратилась.
В отделении со мной беседовал этот самый начальник, причем вел себя так, будто я не жертва, а преступница. А потом меня отправили к злобной толстой врачихе, которая после осмотра пришла к выводу, что действительно имеются следы полового акта, но никаких доказательств того, что я была подвергнута насилию, нет.
– Сколько тебе лет? Пятнадцать? Половую жизнь давно ведешь? Чего молчишь? С кем гуляла? С каким-нибудь алкашом? А потом решила вину переложить на вашего замечательного директора? Я с семьей Геннадия Януарьевича знакома, он великолепный, чуткий человек! Прирожденный педагог!
Все закончилось тем, что мое заявление к рассмотрению не приняли, ибо врачиха объявила, что я историю об изнасиловании выдумала. В итоге меня поставили на учет, а потом отвезли обратно в детский дом.
Когда я прошла в холл, то первой меня встретила там Морковка. И, схватив за волосы, поволокла в карцер. Причем там даже не оказалось кровати, только вонючий тюфяк лежал в углу.
В карцере меня продержали две недели. Но хуже всего то, что каждый вечер ко мне наведывался Автоген. Нет, директор больше не пытался меня изнасиловать и даже не заходил внутрь, а только через крошечное зарешеченное окошко вел «душеспасительные» беседы, оставаясь по другую сторону двери, в коридоре.
Этот отпуск у моря они хотели запомнить надолго. Потом Марина многое бы отдала, чтобы обо всем забыть... Встреча с сынками высокопоставленных родителей закончилась трагически: две ее подруги погибли, а саму Марину вынудили дать подписку о неразглашении. Но через два года она не выдержала, рассказала ту страшную историю жениху-журналисту и... потеряла любимого, которому удалось собрать улики, – его убили! Остается одно: сбежать из родного города и начать новую жизнь... Судьба занесла Марину в Италию, в замок герцога Сфорца-Малатеста.
Меня убил Зодиак, маньяк, на руках которого кровь шести человек и на чьей совести смерть на электрическом стуле несправедливо осужденного. Однако я, Ирина Мельникофф, помощница великого писателя, автора известных во всем мире детективов Квентина Мориарти, не могу рассказать о том, что знаю. Ведь я мертва, погибла в день казни невиновного Джека Тейлора. Но в этом мире ничто не кончается! Я о многом хотела бы поведать. Назвать имя своего убийцы, а также того, кто продолжил «зодиакальный цикл» преступлений спустя семьдесят лет… Однако, похоже, не только я вычислила маньяка из прошлого и его преемника в настоящем, ведь расследование ведет Айрин Мориарти, внучка моего любимого писателя…
Одна из них стала женой американского миллиардера, другая – наемным убийцей, выполняющим «заказы» по всему миру. Что их объединяет? Ольга и Инна – простые русские женщины, к которым судьба оказалась ох как не ласкова! И вот теперь ребенок одной из них похищен, а другая оказалась на скамье подсудимых за убийство мужа и свекрови… Инна знает о существовании Ольги, а та остается в полном неведении, ожидая вынесения трех пожизненных сроков за преступления, которых не совершала. Или все-таки совершала? Американский мир взбудоражен, с негодованием удивляясь, на что способна загадочная славянская душа.
Неожиданно для себя доктор психологии Стелла Конвей поспособствовала развалу обвинительного процесса против маньяка-убийцы Вацлава Черта. Когда-то она сама едва не стала его жертвой и пыталась это скрыть. А в результате адвокат Черта представила дело так, словно Стелла была его любовницей! Выйдя на свободу, маньяк решил довести начатое до конца и снова начал преследовать девушку… Начальник доктора Конвей спрятал ее в глухой провинции. Но Стелла и там оказалась в опасности: в городке происходят загадочные убийства, которые приписывают мифическому существу – вулкодлаку.
Еще никогда и никому не удавалось бежать из этой тюрьмы. Никому… кроме Тани Полесской!.. Юная русская студентка приезжает навестить своего отца — посла в крохотном княжестве Бертранском.В результате шпионских игр русских и американских секретных агентов у Тани в багаже оказывается микрочип с необычайно важной информацией. Так ни в чем не повинная девушка получает тридцать лет тюрьмы! Что делать? Смириться с несправедливостью и провести лучшие годы в неволе? Конечно, нет — поэтому на подготовку побега уходят все мысли и силы.
Когда Вика понимает, что ее новый друг Виктор Титов вовсе не так прост и безобиден, как кажется на первый взгляд, оказывается уже поздно. Виктор прочно входит в ее жизнь, а Викины родители обожают нового друга дочери и даже видят в нем будущего зятя. Никто, кроме нее, не замечает, что это на самом деле за человек и какие страшные тайны скрывает не только его прошлое, но и настоящее. И помощи ждать неоткуда, ведь Виктор не погнушается и убийством, чтобы заставить Вику остаться рядом с ним. Он назначает ее своим идеалом и не намерен от него отказываться, невзирая на желания самой девушки…
Егор Кремнев — специальный агент российской разведки. Во время секретного боевого задания в Аргентине, которое обещало быть простым и безопасным, он потерял всех своих товарищей.Но в его руках оказался секретарь беглого олигарха Соркина — Михаил Шеринг. У Шеринга есть секретные бумаги, за которыми охотится не только российская разведка, но и могущественный преступный синдикат Запада. Теперь Кремневу предстоит сложная задача — доставить Шеринга в Россию. Он намерен сделать это в одиночку, не прибегая к помощи коллег.
Опорск вырос на берегу полноводной реки, по синему руслу которой во время оно ходили купеческие ладьи с восточным товаром к западным и северным торжищам и возвращались опять на Восток. Историки утверждали, что название городу дала древняя порубежная застава, небольшая крепость, именованная Опорой. В злую годину она первой встречала вражьи рати со стороны степи. Во дни же затишья принимала застава за дубовые стены торговых гостей с их товарами, дабы могли спокойно передохнуть они на своих долгих и опасных путях.
Как часто вы ловили себя на мысли, что делаете что-то неправильное? Что каждый поступок, что вы совершили за последний час или день, вызывал все больше вопросов и внутреннего сопротивления. Как часто вы могли уловить скольжение пресловутой «дорожки»? Еще недавний студент Вадим застает себя в долгах и с безрадостными перспективами. Поиски заработка приводят к знакомству с Михаилом и Николаем, которые готовы помочь на простых, но весьма странных условиях. Их мотивация не ясна, но так ли это важно, если ситуация под контролем и всегда можно остановиться?
Из экспозиции крымского художественного музея выкрадены шесть полотен немецкого художника Кингсховера-Гютлайна. Но самый продвинутый сыщик не догадается, кто заказчик и с какой целью совершено похищение. Грабители прошли мимо золотого фонда музея — бесценной иконы «Рождество Христово» работы учеников Рублёва и других, не менее ценных картин и взяли полотна малоизвестного автора, попавшие в музей после войны. Читателя ждёт захватывающий сюжет с тщательно выписанными нюансами людских отношений и судеб героев трёх поколений.
Александра никому не могла рассказать правду и выдать своего мужа. Однажды под Рождество Роман приехал домой с гостем, и они сразу направились в сауну. Александра поспешила вслед со свежими полотенцами и халатами. Из открытого окна клубился пар и были слышны голоса. Она застыла, как соляной столп и не могла сделать ни шага. Голос, поразивший её, Александра узнала бы среди тысячи других. И то, что обладатель этого голоса находился в их доме, говорил с Романом на равных, вышибло её из равновесия, заставило биться сердце учащённо.
Если вы снимаете дачу в Турции, то, конечно, не ждете ничего, кроме моря, солнца и отдыха. И даже вообразить не можете, что столкнетесь с убийством. А турецкий сыщик, занятый рутинными делами в Измире, не предполагает, что очередное преступление коснется его собственной семьи и вынудит его общаться с иностранными туристами.Москвичка Лана, приехав с сестрой и ее сыном к Эгейскому морю, думает только о любви и ждет приезда своего возлюбленного, однако гибель знакомой нарушает безмятежное течение их отпуска.
Что реальнее — холодный бункер с мигающей неоновой лампой или огромный особняк, опустевший после гибели родителей? Почему Юлию буквально преследуют изображения белок, а в памяти назойливо крутятся слова «весёлые бельчата»? Реальна ли являющаяся ей мёртвая девочка с черными глазницами и зашитым проволокой ртом или она живёт только в ее воображении? Неужели Юлия сходит с ума? Доктора клиники, куда устроил ее любящий муж, подтверждают эту догадку. Ведь она — преступница, убившая своего брата и родителей.
Искусствовед известного аукционного дома Анна Енгалычева не представляла, зачем ее вызывает шеф. Каково же было ее удивление, когда он предложил ей отправиться в старинную усадьбу Чертяково, где якобы спрятана уникальная антикварная коллекция князей Святополк-Донских. Один из сотрудников усадьбы продал в аукционный дом старинные часы в виде слона с сидящим на нем махараджей, после чего бесследно исчез. А его коллегу обнаружили зверски растерзанным – по слухам, в окрестностях Чертякова с давних времен обитает неведомый монстр, который раз в несколько десятилетий выходит на охоту… Несмотря на все это, Анна согласилась поехать в усадьбу.
Начинающая журналистка Оксана Волынцева очень хотела прославиться, вот и согласилась устроиться горничной в поместье миллиардера Юркуна – его жена Альбина, по слухам, изменяла ему с известным футболистом. Только сенсационный репортаж с места событий помог бы газете Оксаны поднять рейтинг! Ей удалось добыть кое-какую пикантную информацию, но потом все пошло не по плану – девушка стала случайной свидетельницей ссоры супругов, которая завершилась... гибелью Альбины от руки мужа! Теперь у Оксаны есть куда более серьезный компромат на олигарха – видеозапись убийства, и за опасной свидетельницей начинается настоящая охота...
В этом провинциальном городе уже несколько лет творится нечто жуткое и непонятное – бесследно исчезают люди. Все они – приезжие студенты, поэтому местные жители не поднимают шума. Однако бродят зловещие слухи о маньяке, которых власти почему-то предпочитают не замечать, относя к разряду городских страшилок. Журналистка Вера, давно мечтавшая занять место главного редактора газеты, получает очередное доказательство существования маньяка и решает сделать об этом эксклюзивный материал. После публикации статьи город взрывается – тайное наконец становится явным.