Жребий воина - [4]

— Череп?! — зачем-то переспросил Шурик.

— Как мне все надоело, — проговорил Леонид Петрович.

Тут он изобразил жутковатую гримасу и откусил от своей сигареты длинный фильтр и стал быстро-быстро, будто кролик, жевать.

Сергей на миг опешил, а потом крикнул:

— Стой!

Леонид Петрович смотрел на него выпученными глазами, и лицо его стремительно превращалось в неживую маску.

В считанные мгновения все было кончено: дух самоубийцы смотрел на сцену со стороны. Тело Леонида Петровича лежало навзничь, неуклюже подломив ноги.

— Что с ним? — спросил Шурик. — Сердце?

Сергей посмотрел на Шурика с некоторой долей презрения.

Он спустился на одно колено и взял из кармана джинсов красный складной ножичек. Он полез блестящим лезвием в рот покойника. Зубы были стиснуты, и лезвие разжало их с неприятным керамическим скрежетом.

Сергей осторожно, словно мертвец мог укусить его за нос, приблизил лицо к лицу трупа и понюхал его рот.

— Что там? — спросил Шурик.

— Миндаль… «Амаретто» пил когда-нибудь?

Он помолчал и флегматично добавил:

— Сейчас покурим спокойно. Ванна наберется — сунем его растворяться.

Что теперь? — спросил с какой-то опаской Шурик.

— Теперь? — повторил, закуривая, Сергей. — Да ничего теперь. Его можно было просто грохнуть. Я хотел еще разговорить его. Может, думал, Мазепе пригодится.

— А этот Егор правда такой крутой? — спросил Шурик.

— Нет, — уверенно покачал головой Сергей. — Крутые наверху. А таких, как Егор, убрать легко. Наши ребята вот-вот им займутся. Понял?

Шурик кивнул. Потом посмотрел внимательно на тело самоубийцы и спросил осторожно:

— Сергей, а ты не проверяешь их карманы? Я хочу сказать: может, посмотреть?

Сергей пристально посмотрел на Шурика и ухмыльнулся одним ртом:

— Думаешь, у него налички много? Посмотри. Что найдешь — твое.

Шурик благодарно кивнул и стал обшаривать карманы мертвеца.

Глава 2

В комнате с обшарпанными обоями тускло светил ночник. За голым окном сияли, как звездное небо, вечерние огни Москвы.

Виталий Жуков лежал в обнимку со своей подругой Женей на продавленном диване. Девушка положила свою русую голову ему на грудь, прислушиваясь к биению его сердца. Виталий поглаживал ее по спине и слушал, как его квартирная хозяйка неловко гремит на кухне посудой. Неловкость была следствием не то болезни Паркинсона, не то беспробудного пьянства.

Женя посмотрела на Виталия снизу вверх преданными глазами и быстро провела пальцем по его четко очерченным губам. Виталий выпятил губы и картинно чмокнул воздух, и девушка захихикала. Виталий погладил ее по взъерошенным волосам и улыбнулся одним уголком рта.

— Виталик, — произнесла Женя, и ее подвижное лицо сделалось тревожным. — Виталик, о чем ты молчишь?

— Ни о чем, — сказал он так, словно ждал этого вопроса.

— Нет, не сейчас. Вообще — о чем? — несколько обиженно сказала девушка.

— Не приставай ко мне, — властно сказал он. — А потом добавил, чувствуя, как напряглось тело девушки под его рукой: — Малыши не должны приставать к старшим.

Женя рывком села и обхватила свои джинсовые коленки тонкими руками. Глаза ее смотрели с тревогой на фотографию голой мулатки. Фотография была наклеена прямо на обои.

— Ты что-то затеял, — сказала она.

— Я? Может быть, — задумчиво протянул Виталий и поскреб мизинцем щетинистый подбородок.

— Ты последний месяц все время о чем-то думаешь.

После минутной паузы Виталий промолвил:

— Может случиться, мне скоро придется уехать.

Ему показалось, что девушка вздрогнула.

— К родителям? — спросила она и, не дождавшись ответа, сказала: — Ты был у них полгода назад.

— Я сказал «придется», — проговорил он. — А тогда я ездил просто так.

— Почему «придется»? — Она повернула голову так, чтобы видеть его.

— Я задумал одно дельце, — сказал он.

— Я так и знала, — упавшим голосом сказала она и отвернулась.

— Все будет нормально, — с наигранной небрежностью бросил он.

— Ничего не будет. Ничего, — почти прошептала она. — Зачем ты мне лгал? Я узнала: тебя не увольняли. Ты сам ушел. Ты уже целый месяц нигде не работаешь. T^i только смотришь в потолок и что-то чертишь на бумажках. — Темп ее взволнованной речи все ускорялся. — Что ты там пишешь? Почему ты рвешь их мелко-мелко? Я знаю — у тебя деньги кончаются. Зачем ты купил тот дурацкий портфель? Тебе мало сумки?

Девушка развернулась к нему лицом, и он увидел ее покрасневшие глаза.

— Что ты задумал, Витус?

Они устроили поединок взглядов. По его окончании у девушки потекли слезы, а у Жукова часто-часто заморгали глаза.

— Я решил заработать. Давно пора. Мне уже тридцать стукнуло.

— Витус, миленький! — Девушка молитвенно сложила ладошки. — Я сердцем вижу: ты дерьмо задумал! Не хочешь быть в Москве — не надо. Давай уедем. Давай? Тула — хороший город. Мои родители уедут в село, а мы будем жить в квартире. Ты не будешь работать ни на каких противных дураков. А хочешь, поедем к тебе в Воронеж? Хочешь?

В лице Виталия что-то дрогнуло, и он привлек ее к себе со словами:

— Пока я хочу только тебя…

Глава 3

Шурик не спеша вел машину по шоссе. Сергей приоткрыл окно и смачно курил. Встречные фуры слепили их огненными глазищами.

— Сейчас будет кемпинг. За него проедешь метров двести до проселочной. Свернешь и пристройся в посадке, — распорядился Сергей.