Жребий принцессы - [14]

Хирел медленно повиновался. Он с радостью избавится от этого сумасшедшего. Маг, как же. Боги, ну разумеется. Еще немного, и варвар заставил бы Хирела поверить во все это.

Сареван осмотрел мешок Хирела, уложил в него тминовое печенье и яблоки, запеченные в тесте, прибавил к этому собственный бурдюк для воды и, порывшись в своем мешке, достал кошелек. Он положил его вместе с остальными припасами юноши, ни разу не взглянув на него и не сказав ни слова.

У Хирела перехватило горло. Сареван протянул ему мешок, и принц прижал его к груди. — Иди, — сказал жрец.

Хирел попытался проглотить ком в горле. Время шло, а он не мог даже пошевелиться.

Сареван сгреб его в охапку, и принц оказался на улице точно так же, как и вошел в дом: его волокли, будто капризного ребенка. Улицы были запружены народом, с приближением ночи тени удлинились. Хирел принялся брыкаться, но Сареван не обращал на это внимания. В теле жреца чувствовалось какое-то новое напряжение, натянутость, граничившая со страхом, но толкотня была слишком сильной, людской поток — слишком стремительным. Он мог сопротивляться, но не мог подняться над дорогой со всеми ее поворотами, подъемами, спусками и тупиками. Их словно заколдовали, прокляли, обрекая на бесконечные разочарования.

В конце концов оказалось, что дальше двигаться невозможно. С того места, где они остановились, все еще был виден постоялый двор, и его вывеска в виде солнечной птицы показалась Хирелу издевательством.

— Я сделаю это, — пробормотал вдруг Сареван. — Я должен. — Что…

Сареван выпрямился, глубоко вздохнул, и тут Хирел почувствовал… нечто. Словно искра. Словно вспышка огня, слишком короткая, чтобы быть в ней уверенным. Словно музыкальный звук на грани слышимости. Хирел ощутил, как волоски на его теле встали дыбом. — Там!

Солнце заблестело на военных шлемах; сенель тряхнул головой и привстал на задних ногах от резкого выкрика всадника, который указывал рукой на жреца. Сареван ринулся в толпу. Люди расступались перед ним. Но на помощь отряду, оставшемуся позади, подоспел другой и преградил путь. Толпа смешалась, и если они еще и могли спастись, то только взмыв прямо к небу. И Сареван воспользовался этим. Он устремился ввысь.

В течение нескольких ужасных секунд он парил вместе с Хирелом, а толпа внизу громко кричала, видя их. А потом тьма затопила небо. Над ними нависло что-то похожее на орла, но крылья его простирались от горизонта до горизонта. Испустив резкий яростный крик, Сареван ринулся назад, прижимая к себе Хирела одной рукой и разбрасывая вокруг себя снопы молний.

Хирел увидел, как летит стрела. Он пытался что-то сказать, но не сумел облечь свою мысль в слова. Стрела просвистела у самой его щеки и глубоко вонзилась в незащищенное плечо Саревана. Он опять вскрикнул, еще пронзительнее и яростнее, и камнем рухнул вниз.

* * *

— Очаровательно, — сказал лорд Барьяс юл Шoн’ай, выслушав рапорт своего капитана и разглядывая пленников, с высокомерным видом стоявших перед ним.

На Хирела надели лишь наручники, что, безусловно, было оскорблением. Саревана заковали в цепи, плечо перевязали. Его лицо было серым от боли, но он встретил взгляд лорда с великолепной надменностью.

Лорд улыбнулся. Для асанианца он был высоким, всего на голову ниже Саревана, гибким и чрезвычайно привлекательным. Его рабы отличались искусностью: только подойдя близко и присмотревшись, можно было заметить, что он немолод и волосы его не столь густы, как кажется. Однако его глаза вовсе не были глазами глупца.

— Очаровательно, — повторил он, обошел вокруг Саревана, приподнял полураспустившуюся косичку и бросил ее. — Высшая магия в моем собственном городе перед лицом моих людей, а сам колдун… Как твое имя, жрец Аварьяна?

— Тебе оно известно не хуже, чем мне, — с завидным спокойствием сказал Сареван.

— Неужели? — Лорд поднял руку. — Развяжите его. Солдаты и слуги отвели глаза и принялись недовольно ворчать, но, повинуясь взгляду и слову своего господина, выполнили приказ и поспешно отступили, словно колдун мог причинить им вред прямо здесь. Он не двинулся с места и стоял, слегка разминая здоровое плечо и стараясь восстановить ровное дыхание.

— Ну, может быть, я немного переменился. Когда мы виделись в последний раз, я был моложе. Но я помню тебя, Эб-раз-а-Барьяс юл Шон’ай.

— И я помню тебя, Сареван Ис'келион-и-Эндрос, — сказал лорд. — Признаюсь, не ожидал увидеть тебя здесь в таком виде и в таком сопровождении.

— Ты о моем парне? — ухмыльнулся Сареван и взъерошил волосы Хирела. — Тебе нравится? Я нашел его в зарослях живой изгороди. Мне удалось сделать из него человека, хотя это было нелегко. Его прежний хозяин не слишком хорошо обращался с ним, так что он слегка тронулся умом. Воображает себя принцем вашей империи, хотите верьте, хотите нет. Эбраз едва взглянул на Хирела, готового лопнуть от злости. — Он действительно имеет сходство с принцем. Подобных ему рабов специально выращивают повсюду, и они стоят дороже.

— Мне он достался за бесценок. Кажется, товар с изъяном, и теперь его не исправить. Но я еще не оставил надежду. — А что ты будешь с ним делать, когда приручишь? — Отпущу на свободу, конечно. Эбраз тонко и заливисто рассмеялся.