Жребий - [10]

Она ставит перед Джулиет кофе и кусок пирога — ярко-зеленого, с какой-то съежившейся меренгой.

— Лаймовое желе, — говорит она, не выказывая одобрения. — Может, и ничего. Или это ревень?

Джулиет говорит:

— Замечательно.

— Такая грязь. Я после панихиды все убрала, все расставила. Потом похороны. И после похорон надо снова убирать.

В ее голосе мужественная досада. Джулиет чувствует себя обязанной сказать:

— Сейчас я допью и могу вам помочь.

— Да нет, не нужно, — говорит Айло. — Я же тут все знаю. — Она двигается по дому не быстро, но целенаправленно и с толком. (Таким женщинам не нужно, чтоб ты им помогала. Они сразу видят, что ты из себя представляешь.) Она вытирает стаканы, тарелки и приборы, раскладывая то, что вытерла, в буфеты и ящики. Затем чистит кастрюльки и сковородки, — включая и жаровню, которая отобрана у собак, — погружая их в свежую мыльную воду, протирает поверхности обеденного и кухонных столов и выкручивает тряпки так, будто сворачивает курам головы. И с перерывами беседует с Джулиет.

— Вы подруга Энн? Еще с прежних времен ее знали?

— Нет.

— Я так и подумала. Слишком вы молоды для этого. Так почему вы собирались на похороны?

— Я не собиралась, — говорит Джулиет. — Я ничего про похороны не знала. Просто заехала в гости. — Она старается, чтоб это прозвучало как причуда, которая взбрела ей в голову, будто у нее полно друзей и она разъезжает туда-сюда, нанося им визиты.

С особой внушительной энергией и вызовом Айло отдраивает кастрюльку, не удостаивая ее ответом. Она заставляет Джулиет прождать, пока она вымоет еще несколько кастрюлек, прежде чем снова решает заговорить.

— Вы приехали к Эрику. Это действительно его дом. Эрик здесь живет.

— А вы не здесь живете? — спрашивает Джулиет, как будто это поможет сменить тему.

— Нет, я не здесь живу. Я живу ниже по холму, с мужжем. — Слова "с мужжем" звучат весомо, в них слышится гордость и упрек.

Не спрашивая, Айло доливает кофе в чашку Джулиет, затем в свою. Приносит себе кусок пирога — у него розовая полоска внизу и розовый крем наверху.

— Заварной крем с ревенем. Надо доесть, инатче он испортится. Мне необязательно, но я все равно ем. А вы хотите кусотчек?

— Нет, спасибо.

— Значит так. Эрик уехал. Он сегодня не вернется. Скорей всего не вернется. Он уехал к Кристе. Вы знаете Кристу?

Джулиет скованно качает головой.

— Мы здесь так живем, что все про всех знаем. Хорошо знаем. Не знаю, как с этим там, где вы живете. В Ванкувере? (Джулиет кивает.) В городе, значит. Это не то же самое. Эрик очень о жене заботился, но без помощи он бы не справился, понимаете? Я ему помогаю.

Довольно опрометчиво Джулиет спрашивает:

— Но разве вам за это не платят?

— Платят, конечно. Но это больше чем работа. И другая помощь, женская, ему тоже нужна. Понимаете, о чем я? Не от женщины с мужжем. Я этого не люблю, это и некрасиво, и только к ссорам ведет. Сперва Эрик был с Сандрой, потом она уехала, и теперь он с Кристой. Было время, недолго, когда разом были и Криста, и Сандра, но они подруги, так что ничего. Только у Сандры были дети, и она хотела уехать куда-нибудь, где школы побольше. А Криста — художница. Она делает всякие фигурки из дерева, которое валяется на берегу. Как оно называется?

— Плавник, — выдавливает из себя Джулиет. Разочарование, стыд парализуют ее.

— Он самый. Она развозит эти фигурки повсюду, они продаются. Животные там, птицы, но не реальные. Не реальные?

— Не реалистические?

— Да, да. Детей у нее никогда не было. Вряд ли она захочет куда-нибудь уехать. Эрик вам этого не рассказывал? Хотите еще кофе? Там еще осталось.

— Нет. Нет, спасибо. Нет, не рассказывал.

— Ну вот. Значит, я вам рассказала. Если вы кончили, я вымою чашку.

Она отклоняется от маршрута, чтобы пнуть ногой желтую собаку, разлегшуюся по другую сторону холодильника.

— Вставать пора. Лентяйка. Сейчас домой пойдем.

— Есть автобус, назад в Ванкувер, в десять минут девятого, — говорит она, возясь у раковины, спиною к комнате. — Можете пойти со мной, ко мне домой, а к автобусу муж вас подвезет. Поужинаете у нас. Я на велосипеде, но еду медленно, так что вы не отстанете. Здесь недалеко.

Ближайшее будущее распланировано так четко, что Джулиет, не думая, встает, оглядывается в поисках сумки. Затем снова садится, но на другой стул. Новый ракурс кухни как будто придает ей решимости.

— Я, наверно, останусь здесь, — говорит она.

— Здесь?

— У меня нет ничего тяжелого. Я дойду до автобуса.

— Откуда вы узнаете, куда идти? Здесь миля.

— Это недалеко. — Джулиет задумывается о том, откуда она узнает, но решает, что в конце концов главное — просто двигаться вниз.

— Он не приедет, понимаете, — говорит Айло. — Сегодня вечером не приедет.

— Это неважно.

Айло резко, возможно презрительно, пожимает плечами.

— Вставай, Пет, вставай. — Не поворачиваясь, она произносит: — Корки остается здесь. Оставить ее внутри или снаружи?

— Наверно, снаружи.

— Тогда я ее привяжу, чтоб за мной не пошла. Она может не захотеть оставаться с чужим человеком.

Джулиет молчит.

— Когда выходишь, дверь захлопывается. Видите? Так что, если захотите выйти, а потом вернуться, надо нажать сюда. Но если вы уже совсем уходите, не нажимайте, тогда останется заперто. Понятно?