Жозефина. Письма Наполеона к Жозефине - [27]

Как будет удивляться мадам тому, что Бурбоны ее выпроводили! Отсюда до разговоров о том, что верность императору подвергла ее королевским преследованиям, один шаг. И мадам сделала его.

Хотя здесь еще не время говорить об отречении «верных» слуг…

* * *

Казалось, что после кризиса в отношениях с Бонапартом Жозефина присмирела. Но так только казалось.

В действительности она затаилась. Разве она отказалась от развлечений на стороне? Нет. Она всего лишь стала осторожнее. Разве перестала делать долги? Нет. Ей в этом по-прежнему не было равных. Только теперь она выбирает кредиторов более тщательно.

Она не хочет злить Бонапарта. Не хочет рисковать снова. Ей страшно потерять и свое место, и своего «содержателя».

В маленьком мозгу Жозефины медленно совершалась тайная работа.

Лишившаяся изрядной доли двусмысленных визитов, Жозефина постепенно приблизится к пониманию того, что делает для нее человек, за которого она вышла замуж.

С каждым днем она благодаря его триумфу будет возноситься всё выше, к обольстительным вершинам. О, страх падения! Она во что бы то ни стало удержится на головокружительной высоте! И если для этого надо создать в глазах Бонапарта образ новой Жозефины, она создаст его…

Такова психология Жозефины, таков ее характер, ее нрав. Она сама свидетельствует об этом. Письмо времен Консульства выражает эволюцию Жозефины.

Совсем не так писала она мужу в 1796 году!

Мужу, который изо дня в день докладывал ей каждый свой шаг, отмечая этапы своей славы. Который отчитывался перед ней, доказывая этим верность супружеским клятвам. Который любил. И известно, как ревностно он любил.

И теперь этот ревностный влюбленный питает к ней только «нежнейшую дружбу». Его сердце молчит. И лишь что-то вздрагивает внутри, когда накатывают воспоминания о прошлом чувстве.

«Жозефина мне нравится, я люблю это имя», – говорил он актрисе Жорж. Звук имени вызывает перед ним лучезарные видения, оскорбленные и уснувшие.

Жозефина старается вернуться в сердце Бонапарта. Теперь она находит слова, которых, казалось, раньше не знала. Она не ограничивается несколькими строчками, как в былые годы. Ее рука выводит целые главы, в которых сквозят и слезы, и мольба, и ласка. Как искусно при этом она прячет себя настоящую.

А вот и письмо:

«Все мои огорчения исчезли во время чтения твоего доброго и трогательного письма, наполненного милыми выражениями твоего чувства ко мне.

Как я благодарна тебе, что ты так долго занимался своей Жозефиной! Если бы ты знал – насколько, то аплодировал бы себе за то, что сумел доставить столь живую радость женщине, которую любишь.

Письмо – это портрет души, и я прижимаю его к сердцу. От него мне так хорошо! Я хочу сохранить его навсегда! Оно станет моим утешением в твое отсутствие, моим путеводителем, когда я буду рядом с тобой, – ибо я всегда хочу быть в твоих глазах доброй, нежной Жозефиной, заботящейся единственно о твоем счастье.

Если порыв радости тронет твою душу, если печаль расстроит тебя хоть на миг, именно в груди твоей подруги разольются твое счастье и твои огорчения. У тебя не останется ни единого чувства, которое я не разделяла бы с тобой. Все мои желания сводятся к тому, чтобы нравиться тебе и делать тебя счастливым.

Я сообщила тебе в последнем письме всё о моем времяпрепровождении. В этом письме я продолжу сообщать обо всех моих действиях.

Вчера я смотрела "Ариану". Мадемуазель Дюшенуа играла так правдиво, так выразительно, что заставила забыть о ее безобразии.

Завтра, в среду, я отправлюсь на обед к консулу Камбасересу.

Я говорила, кажется, тебе, что провела день у мадам Мюрат.

Вот и все мои удовольствия.

Прощай, Бонапарт, я не забуду последнюю фразу твоего письма. Я отложила ее в своем сердце. Она как будто глубоко отпечаталась в нем! С каким воодушевлением мое сердце ответило на нее!

Вся моя воля в том, чтобы нравиться тебе, любить тебя или, скорее, обожать»[24].

Нам понятно, что скрывается за этим письмом Жозефины, плетущей интригу, как опытный политик.

Даже в звуках коронационных торжеств Жозефине будут слышаться чудовищные слова Бонапарта о разводе. Милостью мужа она займет место на троне рядом с ним. Но никогда больше Жозефина и Бонапарт не будут по-настоящему рядом.

Страх окончательного разоблачения не отступит от нее. и однажды месть Провидения свершится.

«Всё благородное и деликатное никогда не было ей чуждо»

«Мое желание таково же – нравиться тебе». Вот что пишет она, консулыиа. Посмотрим, каким путем Жозефина этого добивается.

Девятнадцатого брюмера Жозефина разделяет все почести, оказываемые ее мужу вновь установленным режимом.

Но якобинцы и роялисты не сложили оружие перед режимом, одобряемым нацией.

Куплеты – вот одно из проявлений противостояния. В них осмеивается и поносится Бонапарт. Жозефина же – нет. Политическая ненависть не касается ее не потому, что она женщина, а потому, что она де Богарне.

Вот почему распоряжение от 1 фримера XI года (22 ноября 1802 года), приказывающее, чтобы при жене Первого консула находились «четыре дамы для оказания придворных почестей», не встретило при исполнении никаких затруднений. В платьях из белой индийской кисеи, покрытые кашемировыми шалями явились в Сен-Клу де Люссе, де Ремюза, де Талуэ, Лав де Лористон. Они приехали без принуждения.