Жонглёр с тиграми - [55]
— Ракетное топливо?..
— Это так, фигура речи. Я имею в виду ваше особо крепкое пиво.
— А что, вертолёт нанять дорого? — поинтересовался второй брат.
— Не знаю. Когда одобрите идею, я могу составить смету. В общем, сирена — героиня-искусителница — заманивает их в пустыню, где из песка потом поднимется футуристического вида холодильник. Она манит их к себе. Мы смотрим, как они направляются к холодильнику. Стоит страшная жара, персонажи потеют, наконец, все трое сходятся вместе, красотка исчезает и вместо неё из песка поднимается холодильник. Он сам собой открывается, и мы видим внутри три разных бутылки. Каждый из персонажей хватает свой сорт. Ролик завершается девизом: “Новое пивное братство”.
Последовала долгая пауза.
— А вы что, не хотите показать наш завод? — обиженно спросил один из заказчиков. — Он очень современный!
— Я не сомневаюсь, что он очень современный, — согласился я. — Но когда продаёшь фрукты, показываешь сами фрукты, а не дерево.
Можно было выбрать аналогию и поумнее.
— Понятно. А магический момент?
— Да фильм ими просто набит!
— А они достаточно магические?
— Мне кажется, вполне.
Для пущей убедительности я улыбнулся отработанной рекламной улыбкой. Она по идее должна внушать доверие и источать обаяние, но иногда я с такой улыбкой напоминаю вербовщика-сайентолога[187].
— Но, может быть, вы сами назовёте пример такого “магического момента”? Достаточно магического с вашей точки зрения?
— Ну-у… — задумался он, — не знаю. В конце концов, вы тут специалист. Но что-то вроде того, как маленькому мальчику дарят его первого щенка.
Такую сцену трудновато втиснуть в этот конкретный сюжет, — заметил я.
— Я просто привёл пример.
Чёрт его знает, кто придумал этот “магический момент”. Заказчики вечно говорят о нём, будто это некий Святой Грааль[188]. Второе неизбежное требование — “Сделайте мой логотип побольше!”. В Гонконге, когда я попросил одного заказчика привести пример “магического момента”, тот предложил: “Например, человек, который едет на ослике вверх ногами!”.
— Поверьте, — обратился я к близнецам, — это будет поистине магический клип.
— Мы можем подумать?
— Разумеется.
Если бы дело происходило в фильме, оператор показал бы быстро облетающие листки календаря. На сей раз время не просто объелось транквилизаторов. Оно слегло с сонной болезнью. Я прождал шесть месяцев, ничего не дождался и решил, что они или решили не прибегать к нашим услугам, или закрыли своё пивное производство. Но в Индии время терпит и ждёт любого. Когда синоптики стали сообщать о рекордно высоких температурах, установившихся в Раджастане — где мы намеревались проводить съёмки, — братья возникли ниоткуда и позвонили мне.
— У вас есть какие-нибудь новые идеи насчёт нашего пива?
— Хм, нет. Честно говоря, вы так долго не звонили, что я думал, вы отказались от заказа.
— Просто у нас были некоторые производственные проблемы. А теперь всё готово. Если вы не придумали ничего лучше, то прошу вас начинать съёмки.
Вертолёт, как выяснилось, оказался чересчур дорог, и его сменил импортный джип. Лошадь, правда, осталась лошадью, но мы добавили ещё мотоцикл — 500 кубических сантиметров рабочего объёма двигателя. Я поливал собственным п(том выбранные для съёмок пески и уже жалел о том, что не согласился на вариант братьев с берегом океана. Кроме того, я предпочёл бы другого продюсера (как называют в Индии директора картины). Первый, второй и третий продюсеры, отобранные мною, или устали ждать начала работы, или запросили чересчур дорого. В конце концов пришлось доверить работу бывшему актёру, решившему переквалифицироваться в продюсеры. Вначале он проявлял необыкновенный энтузиазм в отношении нашего проекта, обещал мне небо и землю и свою личную преданность делу. Затем он вернулся к себе в Бомбей и игнорировал все мои послания. За неделю до того, как мы должны были выехать в Джайсалмер[189], у нас всё ещё не было ни актёров, ни машин, ни лошади, ни холодильника, ни оператора, ни окончательного бюджета, ни графика съёмок.
Кинопродюсеры в Индии берутся сразу за несколько заказов, — объяснил мне Гаутам. — Иногда снимают несколько фильмов в одно и то же время.
— Плохой бизнес… хаос… головная боль… — согласился Кыш в своей обычной скоростной манере.
— Но наш-то продюсер просто молчит, и всё, — заметил я.
— Может быть, он не получил аванс? — предположил Гаутам.
— Деньги… агентство… ха! — подтвердил Кыш.
Теперь сотрудники агентства смотрели на меня так, как, наверно, смотрели люди на Жюля Верна, когда он объявил, что намерен проплыть вокруг света. Ведь я собирался взять кого-нибудь из сотрудников в заложники на время съёмок. Но они, все как один, страстно уверяли, что никак не могут ехать со мной — у каждого оказались какие-то предварительные договоренности и неотложные дела. У каждого, кроме Кыша. Я не хотел погибать в одиночку и похитил младшего бухгалтера. Его звали Амит. Не рвался он в герои-добровольцы, да пришлось…
