Жнецы суть ангелы - [29]

* * *

Это случилось в верховьях гряды, где дядюшка Джексон любил охотиться на кроликов. Он крался в лощине, выслеживая дичь. Внезапно на его шее сомкнулись чьи-то руки. Острые зубы вонзились в запястье. Позже он говорил, что не заметил затаившуюся тварь. Наверное, она пряталась в листве и упорно выжидала, когда рядом с ней пройдет какой-нибудь человек. Что-то вроде паука в углу паутины.

Темпл встретила его, когда он возвращался к лачуге.

— Ты должна кое-что сделать для меня, малышка. Это будет не очень забавное мероприятие. Ты выполнишь мою просьбу?

Она кивнула. Дядя Джексон подвел ее к упавшему дереву, закатал рукав рубашки и вытянул руку. Он дал ей свой пояс и попросил затянуть жгут выше локтя. Когда Темпл управилась с этим, он велел ей воспользоваться кукури и отрубить ему нижнюю часть руки.

— Одним быстрым ударом, девочка. Как думаешь, ты сможешь сделать это?

— Ты получишь серьезное ранение.

— Это беспокоит меня меньше, чем альтернатива, детка. Давай руби ее!

В ту пору Темпл едва исполнилось тринадцать лет, и она должна была отрубить руку, дававшую ей с Малкольмом столько добра, сколько никто не предлагал им прежде.

— Ты готова?

Она кивнула. Дядя Джексон сунул свободный конец пояса в рот, чтобы не кричать от боли. Она взмахнула клинком и нанесла сильный удар — так, как он учил ее когда-то. После этой операции дядя уже не мог идти прямо. На пути к лачуге она поддерживала его, как могла.

Когда она уложила его на походную кровать, Малкольм встревоженно спросил:

— Что случилось с дядиной рукой?

Он с испугом смотрел из-за ее спины на мужчину, который стонал на постели. У Малкольма часто случались приступы удушья, и ей приходилось заставлять его дышать в пакет, когда мальчик слишком возбуждался.

— Он поранился.

— Его укусил слизняк?

— Все будет хорошо. Сходи к колодцу и принеси ведро воды.

— А где его рука?

— Делай, что я говорю.

Они согрели воду на печи, омыли и зашили кровоточившую рану. Темпл сбивала температуру дяди Джексона, меняя мокрые тряпки на его горячем теле. Она давала ему пить, пока тот трясся в ознобе. Его голова дергалась из стороны в сторону. Он хватался пальцами за то место, где прежде была его вторая рука. Через некоторое время он заснул.

Малкольм тоже погрузился в дрему. Темпл сидела у кровати и с тоской смотрела на лицо мужчины, освещенное красноватыми отблесками очага. Дядя Джексон проснулся после полуночи, и с этого момента он стал уже другим. В нем появилось смирение проигравшего человека.

— Как дела, малышка?

— Все нормально, — ответила она.

— Эта дрянь попала в меня, — сказал он. — Я чувствую ее в своих венах.

— Но я отсекла твою руку. Возможно, мы успели вовремя, и ты не изменишься.

Он покачал головой.

— Я чувствую яд. Эта зараза уже во мне. Она меняет мое тело. Тебе лучше увести Малкольма отсюда.

— Нет, ты не можешь знать наверняка, — возразила Темпл. — У тебя сейчас жар. Ты бредишь. Ты ведь мог не заразиться, верно?

— Послушай меня, малышка. Отнесись серьезно к моим словам. Это очень важно. Когда человек заражается чумой, он может чувствовать ее в себе. Ты поняла, что я сказал? Когда она в тебе, ты знаешь это.

— Но, дядя…

— Дай мне пистолет. Он там, на столе.

Темпл передала ему пистолет. Он вытащил магазин.

— Оставь только один патрон.

— Дядя, давай подождем…

— Делай, что я говорю. Оставь один патрон. Успокойся, милая. Ты должна быть сильной.

Темпл молча выполнила его просьбу.

— Теперь собери оружие и отнеси его в грузовик. Потом забери Малкольма. Уезжайте отсюда и больше не возвращайтесь. Ты все поняла? Ты слышишь, что я тебе говорю?

Она вытерла глаза рукавом и кивнула головой.

— Темпл, поспеши!

Внезапно изменившийся голос мужчины заставил ее выпрямиться.

— Сделай все, как я сказал! Ты поняла меня?

— Да, сэр.

— Со мной все будет в порядке. Я позабочусь о себе, прежде чем зараза одолеет мой разум.

Он прижал пистолет к груди.

— Твоя ситуация осложнилась, малышка. Ты должна подумать о дальнейшей жизни. Тебе придется существовать в суровом мире. Я не знаю, как ты это сделаешь. Но ты справишься. Короче, ты должна уехать отсюда. Любое место может стать твоим домом. Ты понимаешь меня?

— Да, сэр.

— И никому не позволяй указывать, где тебе жить и кем тебе быть. Ты моя девочка… Ты взлетишь высоко… и будешь главенствовать над остальными.

— Да, сэр.

— Теперь уходи. Я всегда считал тебя своей дочкой. И я буду помнить о тебе. Это обещание мертвого человека. Куда бы ни улетела моя душа, ты навсегда останешься в ней.

* * *

— У каждого человека имеется свое время для смерти, — подытожила она. — Это были его последние мгновения. Я думаю, что Бог записывает где-то все наши сроки, но такую хронологию нам лучше не читать.

Джеймс передал ей бутылку, и она сделала пару глотков. Теплая волна опьянения распространилась на ее щеки и грудь. Она смущенно перебирала пальцами гладкую тафту своего платья. Ночной ветерок щекотал ее затылок, вызывая мягкую дрожь.

— Сколько лет ты оставалась с ним?

— Два или три года, — пожав плечами, ответила Темпл. — Я плохо разбираюсь в датах.

— И с тех пор ты путешествуешь по стране?

— Да, хотя бывали остановки.

— А что случилось с мальчиком? С Малкольмом?