ЖнецЪ. На службе Е.И.В. - [7]

Бросок сумки еле поймавшему трясущимися руками груз Матвею и резкий рывок к выходу.

Прорвалась!

Небольшой бросок до утопленного в полутьме коридора закутка (вот за что любил сейчас Воронцов зодчих старой школы, так это вот за такие "уголки", коих в их творениях всегда можно было насчитать немало — рай для диверсанта и головная боль охраны). Похоже, нынешние хозяева сей обители обустраивали ее все-таки с точки зрения собственного удобства, а не ведения боевых действий, предпочтя оставить здесь в старых коридорах хоть и уютное, но неяркое освещение.

"Интересно, каково здесь было когда вместо притушенных лампочек стены украшали факелы и масляные лампы? Наверняка зрелище было восхитительным!", — неожиданно пришла в голову парня совершенно излишняя на данном этапе мысль.

Романтик, блин.

Спрятались? Спрятались! Ну и хорошо… Вот теперь можно попить, передохнуть и подумать, как и, главное, куда им выбираться. По бутылке воды они прикончили на месте. Парень половину выпил почти влет, а вторую растягивал, стараясь не слишком спешить. Девушка же, утолившая первую жажду еще в "камере", свою долю смаковала со вкусом и неспешно. Ну, насколько время позволяло, естественно. Вес поклажи на плече Матвея тут же уменьшился почти на килограмм. В их условиях это серьезно! Там же молодые люди при помощи влажных салфеток (спасибо Демидовой за чисто женскую практичность!) насколько возможно решили вопросы первичной гигиены и оправились. Ну, не туалет же искать, судари мои, загоняя себя в ловушку с единственным выходом! Еще глупее начинать активные диверсионные действия в стане противника с полным мочевым пузырем. Как говорится в известной присказке, пусть уж лучше лопнет совесть, чем тот самый пузырь! Да и девушка особо не стеснялась и не привередничала. Ох, познакомиться бы с тем, кто вел у нее НВП. Руку бы пожал без тени сомнения!

Первичный осмотр "инвентаря" показал, что их дела не так уж и плохи. Удалось "затрофеить":

— Три керамических ножа (оба вздохнули с разочарованием — ни банку консервную открыть, ни сук срубить, разве что на втыкание в человеческое тело и годится!).

— Четыре банки тушенки (по счастью с кольцами для открывания, иначе Матвей попросту оставил бы их здесь как лишний вес — на ножи у него надежды не были никакой).

— Простой штопор с перпендикулярной деревянной рукоятью (им тут же завладел парень, превратив в опаснейший в умелых руках кастет с торчащим поражающим "шипом").

— Полотенце (тоже оставляем — гигиена/жгут).

— Банка оливок впопыхах стянутая со стола (в угол — лишний вес!).

— Девять нарезанных кусков хлеба, лежащих рядом с последним спертым ножом (сглотнув слюну, поровну фасуем по карманам).

— Скалка вся в муке и хлебных крошках (оставим здесь, но никакого смеха — в такой стрессовой ситуации могла и упаковку туалетной бумаги схватить на нервах… Что, кстати, в их ситуации было бы куда уместнее!).

Аккуратно распределив максимум веса по своим и ольгиным карманам, Матвей оставил в сумке лишь тушенку, проложенную, чтобы не "звякнула", полотенцем, превратив тем самым абсолютно мирные предметы в импровизированный кистень.

На все — пятнадцать минут.

Едва засеченный внутренним таймером Воронцова отсчет дошел до нуля, как он мгновенно оказался на ногах.

Единственный сигнал "Вперед!" из безмолвного словаря всяческих диверсантов, пластунов, спецназовцев, а так же прочих лихих личностей, и две тени вновь заскользили по довольно скудно освященным древним коридорам на встречу свободе.

* * *

Вот тебе и столкновение эпох. Небольшая дверь отделяла историю веков подвала от современного дома, построенного на надежном основании. Дом, кстати, гудел как потревоженный муравейник. Матвей грешным делом аж подумал, что их побег обнаружен, что было, кстати, вполне логично при наличии камер. Парень совершенно не предполагал добраться и до этой точки, рассчитывая скорее на разведку боем, которая поможет потом составить новый план. Ведь не грохнули же их сразу? И даже не покалечили! А это дает надежду, что и попытка к бегству не приведет к фатальным результатам. Однако все внимание "домочадцев" было обращено наружу. Похоже, кто-то злой и настойчивый готовился штурмовать загородную резиденцию, судя по портретам на стенах, принадлежащую все же Волоконским.

Хорошо, лишний шум не помешает. Однако и дожидаться штурмующих отрядов — дело последнее — кто его знает, кто там такой настойчивый, и не положат ли их под горячую руку, как свидетелей, либо просто потому, что у пока еще сдерживаемых осадными щитами имения товарищей, могут быть и личные причины по тихой грусти прикопать отпрысков Демидовых и Воронцовых, свалив все на поверженных, и, в таком случае, зачищенных в ноль, врагов. "Ну не успели мы ребятишек спасти, мои как увидели, что с ними супостаты сделали, так сразу всех и положили от полноты чуйств-с!", — картинка "оправдания" командира штурмовиков встала перед глазами парня настолько ярко, что он даже неожиданно для самого себя улыбнулся. Быстро погасив "лыбу", он украдкой обернулся к девушке, но и той, судя по ехидному выражению лица, на ум пришло нечто похожее. А что? Дело-то, в общем, вполне житейское.