«Жизнью пользуйся, живущий»... - [2]

Шрифт
Интервал

Вечером он опять читал «Ниву», чтобы отвлечь себя от мысли о смерти, а потом часов до двух ночи играл с братом-гимназистом в шахматы.

После полуночи мать, спавшая в соседней конурке, стучала кулаком в перегородку и кричала:

— Дети, ложитесь же… Первый час.

«Дети» продолжали игру и входили в азарт.

Время шло. В дощатую перегородку опять раздался стук, и старуха опять крикнула:

— Дети, ложитесь… Второй час. Саша, — обращалась она к старшему сыну, — тебе нездоровится, а ты сидишь до второго часа… Тебе надо спать…

— Мама, да ведь это — бессмыслица ваша мнительность! Вы и меня ею заразили! Я здоров, а вы мне внушили, что я болен, «малинку» эту заставили выпить, — сильно повысив голос, говорил Казимиров.

Ночью он спал крепко, в одиннадцатом часу утра отправился на службу и, к своему удивлению, не встретил в управлении того, что ожидал. Ему казалось, что на всём управлении теперь должна лежать печать смерти. А в действительности, все были настроены жизнерадостно. Сослуживцы не говорили о Блудове, как будто его никогда и не было на свете. На том месте, где сидел так недавно Блудов, теперь помощник бухгалтера, старик Ширков, щёлкал на счётах.

«Всё по-старому», — думал Казимиров и, в сущности, был рад, что о смерти забыли и не говорили.

Вечером он вышел на Невский пофланировать и зашёл к Доминику, зная, что в эти часы, в дыму собственной сигары, обыкновенно сидит в ресторане его дядюшка.

Казимиров пил с дядей пиво, курил его дорогую сигару и на прощание сказал:

— Дядя, я немного поиздержался за эти дни… А тут ещё сослуживец один умер, похороны по подписке пришлось устроить, — врал он. — Не дадите ли до двадцатого четвертную?..

— Ох, Александр!.. Четвертную… Сколько ты вытянул у меня этих четвертных и всё до двадцатого!.. Ведь не отдашь, так и не ври!..

Старик-немец нахмурил брови, вынул из кармана бумажник и дал племяннику четвертную.

На улице моросило. Брели пешеходы. Двигались конки. Горело электричество.

Он шёл в толпе пешеходов, всматривался в лица встречных дам и думал о красоте, о женских ласках и о том, как хорошо жить, чувствовать себя здоровым. «Куда хочу — туда иду».

«Чего захочу — то и сделаю».

И под толчком этой мысли он вошёл в табачную, купил папирос и разменял четвертную.

Он любил золото и искренно разочаровался, получив от кассира сдачу трёхрублёвыми бумажками. Скоро, впрочем, и это впечатление изгладилось.

В ресторане Лейнера Казимиров встретил сидящими за отдельным столиком сослуживца Аркашу, молодого человека в очень модных воротничках, и журналиста Пустошкина.

К Аркаше Казимиров относился с уважением и даже подобострастно, потому что у него частенько водились «свободный» деньги. Пустошкин же в большинстве случаев кутил на чужой счёт и в глазах Казимирова проигрывал много.

Когда Казимиров подошёл к ним и поздоровался, Пустошкин проговорил:

— А вот мы здесь сидим и вспоминаем Блудова. Ровно неделю тому назад он сидел вон за тем столиком, — он указал в угол, — и выпивал, а теперь… Странно! Я даже на похоронах не был!

— А если бы умерла известность, вы, наверное, и некролог настрочили бы, — зло ответил журналисту Казимиров.

— Ха-ха-ха! Что вы сердитесь? — рассмеялся журналист.

Казимиров передёрнул плечами и, чтобы переменить разговор, обратился к Аркаше:

— Что ты, Аркаша, нос-то повесил?

— Денег мало, да и так… почему-то скверно настроен…

— Желудок! Желудок плохо варит! — шутил журналист.

Они выпивали и закусывали, но никто из них не мог сказать, что вместе с вином они заражают себя и весельем.

— Какой-то проклятый… скучный сегодня день! — энергично высказался Казимиров, выпил ещё рюмку коньяку и добавил. — Поедем, Аркаша, куда-нибудь, где повеселее… в «Аквариум», что ли…

Они расплатились, распрощались с Пустошкиным и вышли…

— Какая-то ресторанная приживалка этот Пустошкин, — с раздражением в голосе говорил Казимиров, когда они садились на извозчика.

— Аллах с ним, Саша! Я его люблю, он умеет развеселить… Ну, и человек он умный, а с глупыми мне скучно!

Они сидели в извозчичьих санях и перебрасывались отрывочными замечаниями. Проезжая Троицким мостом, Казимиров смотрел на матовые электрические шары, и ему казались они какими-то факелами, как будто навстречу им несли громадного покойника, прикрытого тёмными тучами, нависшими над городом, а по сторонам идут факельщики в тёмных плащах и с фонарями в руках.

— Отчего-то скучно мне, Аркаша, — проговорил он, но его друг не слышал его слов: резкий холодный ветер отнёс в сторону реки его отчаянную жалобу.

В общем зале «Аквариума» было безлюдно, когда они приехали.

Они заняли столик у грота, и Казимиров, ощутивши холодные мурашки, пробежавшие по спине и груди, сказал:

— Ужели я простудился?..

— Ну, какой ты, Саша! — возразил Аркадий. — Выпей ещё коньяку и согреешься…

Они снова пили коньяк, закусывая мятными лепёшками и как люди, мало знающие друг друга, говорили о погоде, точно им не о чем было говорить. Потом Казимиров почему-то увлёкся воспоминанием детства и долго говорил о Днепре, где он рос. Он вспоминал школу, учителей, перешёл к воспоминаниям университетской жизни и закончил проклятием по адресу тех «крикунов», которые помешали ему кончить курс.


Еще от автора Василий Васильевич Брусянин
Дом на костях

Семейная хроника середины XIX века.


Рыжаковский пустырь

Семья Брусяниных. Фото 27 октября 1903 г.Брусянин, Василий Васильевич — рус. писатель. Род. в купеческой семье. В 1903-05 — ред. «Русской газеты». Участвовал в Революции 1905-07, жил в эмиграции (1908-13). Печатался с сер. 90-х гг. Автор сб-ков очерковых рассказов: «Ни живые — ни мертвые» (1904), «Час смертный. Рассказы о голодных людях» (1912), «В рабочих кварталах» (1915), «В борьбе за труд» (1918); романов «Молодежь» (1911), «Темный лик» (1916) и др., историч. романа «Трагедия Михайловского замка» (т. 1–2, 1914-15).


«Облетели цветы, догорели огни»

Семья Брусяниных. Фото 27 октября 1903 г.Брусянин, Василий Васильевич — рус. писатель. Род. в купеческой семье. В 1903-05 — ред. «Русской газеты». Участвовал в Революции 1905-07, жил в эмиграции (1908-13). Печатался с сер. 90-х гг. Автор сб-ков очерковых рассказов: «Ни живые — ни мертвые» (1904), «Час смертный. Рассказы о голодных людях» (1912), «В рабочих кварталах» (1915), «В борьбе за труд» (1918); романов «Молодежь» (1911), «Темный лик» (1916) и др., историч. романа «Трагедия Михайловского замка» (т. 1–2, 1914-15).


Ни живые - ни мёртвые

Семья Брусяниных. Фото 27 октября 1903 г.Брусянин, Василий Васильевич — рус. писатель. Род. в купеческой семье. В 1903-05 — ред. «Русской газеты». Участвовал в Революции 1905-07, жил в эмиграции (1908-13). Печатался с сер. 90-х гг. Автор сб-ков очерковых рассказов: «Ни живые — ни мертвые» (1904), «Час смертный. Рассказы о голодных людях» (1912), «В рабочих кварталах» (1915), «В борьбе за труд» (1918); романов «Молодежь» (1911), «Темный лик» (1916) и др., историч. романа «Трагедия Михайловского замка» (т. 1–2, 1914-15).


Айно из леса

Семья Брусяниных. Фото 27 октября 1903 г.Брусянин, Василий Васильевич — рус. писатель. Род. в купеческой семье. В 1903-05 — ред. «Русской газеты». Участвовал в Революции 1905-07, жил в эмиграции (1908-13). Печатался с сер. 90-х гг. Автор сб-ков очерковых рассказов: «Ни живые — ни мертвые» (1904), «Час смертный. Рассказы о голодных людях» (1912), «В рабочих кварталах» (1915), «В борьбе за труд» (1918); романов «Молодежь» (1911), «Темный лик» (1916) и др., историч. романа «Трагедия Михайловского замка» (т. 1–2, 1914-15).


Опустошённые души

Семья Брусяниных. Фото 27 октября 1903 г.Брусянин, Василий Васильевич — рус. писатель. Род. в купеческой семье. В 1903-05 — ред. «Русской газеты». Участвовал в Революции 1905-07, жил в эмиграции (1908-13). Печатался с сер. 90-х гг. Автор сб-ков очерковых рассказов: «Ни живые — ни мертвые» (1904), «Час смертный. Рассказы о голодных людях» (1912), «В рабочих кварталах» (1915), «В борьбе за труд» (1918); романов «Молодежь» (1911), «Темный лик» (1916) и др., историч. романа «Трагедия Михайловского замка» (т. 1–2, 1914-15).


Рекомендуем почитать
Месть

Соседка по пансиону в Каннах сидела всегда за отдельным столиком и была неизменно сосредоточена, даже мрачна. После утреннего кофе она уходила и возвращалась к вечеру.


Симулянты

Юмористический рассказ великого русского писателя Антона Павловича Чехова.


Девичье поле

Алексей Алексеевич Луговой (настоящая фамилия Тихонов; 1853–1914) — русский прозаик, драматург, поэт.Повесть «Девичье поле», 1909 г.



Кухарки и горничные

«Лейкин принадлежит к числу писателей, знакомство с которыми весьма полезно для лиц, желающих иметь правильное понятие о бытовой стороне русской жизни… Это материал, имеющий скорее этнографическую, нежели беллетристическую ценность…»М. Е. Салтыков-Щедрин.


Алгебра

«Сон – существо таинственное и внемерное, с длинным пятнистым хвостом и с мягкими белыми лапами. Он налег всей своей бестелесностью на Савельева и задушил его. И Савельеву было хорошо, пока он спал…».


На поле жизни

Семья Брусяниных. Фото 27 октября 1903 г.Брусянин, Василий Васильевич — рус. писатель. Род. в купеческой семье. В 1903-05 — ред. «Русской газеты». Участвовал в Революции 1905-07, жил в эмиграции (1908-13). Печатался с сер. 90-х гг. Автор сб-ков очерковых рассказов: «Ни живые — ни мертвые» (1904), «Час смертный. Рассказы о голодных людях» (1912), «В рабочих кварталах» (1915), «В борьбе за труд» (1918); романов «Молодежь» (1911), «Темный лик» (1916) и др., историч. романа «Трагедия Михайловского замка» (т. 1–2, 1914-15).


Кто первый запел колыбельную песню

Семья Брусяниных. Фото 27 октября 1903 г.Брусянин, Василий Васильевич — рус. писатель. Род. в купеческой семье. В 1903-05 — ред. «Русской газеты». Участвовал в Революции 1905-07, жил в эмиграции (1908-13). Печатался с сер. 90-х гг. Автор сб-ков очерковых рассказов: «Ни живые — ни мертвые» (1904), «Час смертный. Рассказы о голодных людях» (1912), «В рабочих кварталах» (1915), «В борьбе за труд» (1918); романов «Молодежь» (1911), «Темный лик» (1916) и др., историч. романа «Трагедия Михайловского замка» (т. 1–2, 1914-15).


Мой дядя

Семья Брусяниных. Фото 27 октября 1903 г.Брусянин, Василий Васильевич — рус. писатель. Род. в купеческой семье. В 1903-05 — ред. «Русской газеты». Участвовал в Революции 1905-07, жил в эмиграции (1908-13). Печатался с сер. 90-х гг. Автор сб-ков очерковых рассказов: «Ни живые — ни мертвые» (1904), «Час смертный. Рассказы о голодных людях» (1912), «В рабочих кварталах» (1915), «В борьбе за труд» (1918); романов «Молодежь» (1911), «Темный лик» (1916) и др., историч. романа «Трагедия Михайловского замка» (т. 1–2, 1914-15).


Кладбищенские люди

Семья Брусяниных. Фото 27 октября 1903 г.Брусянин, Василий Васильевич — рус. писатель. Род. в купеческой семье. В 1903-05 — ред. «Русской газеты». Участвовал в Революции 1905-07, жил в эмиграции (1908-13). Печатался с сер. 90-х гг. Автор сб-ков очерковых рассказов: «Ни живые — ни мертвые» (1904), «Час смертный. Рассказы о голодных людях» (1912), «В рабочих кварталах» (1915), «В борьбе за труд» (1918); романов «Молодежь» (1911), «Темный лик» (1916) и др., историч. романа «Трагедия Михайловского замка» (т. 1–2, 1914-15).