Жизнеописание Л. С. Понтрягина, математика, составленное им самим - [105]
Статья в «Science» изобилует бессмысленными утверждениями, но понять это могут только лица, знающие математическую жизнь Советского Союза. К числу таких лиц принадлежит Липман Берс, прекрасно владеющий русским языком, выходец из Прибалтики, а он, как мне кажется (подчеркиваю, кажется), имел прямое отношение к публикации статьи в «Science». Статья в «Science» дезинформирует широкий круг читателей, создавая у них впечатление, что в Советском Союзе якобы имеется официальный государственный антисемитизм и якобы влиятельная группа антисемитов-математиков.
В Советском Союзе журнал «Science» доступен всем научным работникам. А от них дезинформация распространяется изустно, приобретая всё более преувеличенный характер. Этой дезинформации содействуют радиостанции «Голос Америки» и «Би-Би-Си». Мои знакомые сообщили мне, что они слышали по «Голосу Америки» заявление о том, что я антисемит. По «Би-Би-Си» я сам слышал пространное рассуждение о том, что выдающийся математик Иоффе подвергается репрессиям и что вообще репрессии против математиков принимают всё более жестокий характер, что ответственность за них несёт Понтрягин, председатель комитета математиков Советского Союза.
Такого комитета вообще не существует, а если имеется в виду Национальный комитет советских математиков, то я не являюсь его председателем. Кроме того, никаких репрессий против советских математиков нет. Вся эта дезинформация травмирует советских евреев и создаёт в нашей стране национальную рознь.
Кому нужно это? Прежде всего сионистам, так как сионизм не может существовать без антисемитизма, и если его нет, то его нужно выдумывать. В Соединённых Штатах всё это используется как якобы существующее общественное мнение, нужное для принятия антисоветских решений на высоком правительственном уровне. В этом сионизм и правительственные круги США вполне единодушны.
Их единодушие видно сейчас, в сентябре 1982 года, когда сионизм при поддержке Рейгана совершает геноцид в Ливане. В 80-м году сионизм и правительственные круги США разжигали холодную войну. Теперь, в 82-м году, речь об идёт об атомной войне. Хочется надеяться, что сионисты, использующие правительственный аппарат Соединённых Штатов, не смогут задурить головы гражданам Америки до такой степени, чтобы дело дошло до реальной войны.
Статья в «Science» утверждает, что моё поведение вызвало недовольство советских властей и что по этому поводу я получил от них замечание. Напротив, в сентябре месяце 1978 года, сразу же после конгресса в Хельсинки, я был награждён орденом Ленина. Кроме того, я считаю, что публикация в руководящем партийном органе — журнале «Коммунист» в 1980 году моей статьи по вопросам преподавания математики в школе, указывает на то, что я пользуюсь у советских властей доверием.
Моё влияние на родине объясняется не моим якобы существующим антисемитизмом, которого вовсе нет, и не каким-то постом, который я занимаю, а моим научным авторитетом и ещё тем, что я в первую очередь преследую во всех своих действиях интересы страны, а свои личные интересы держу на втором плане.
В 79-м году из Соединённых Штатов мне сообщили, что от специалистов по теории управления поступило требование перепечатать статью из «Science» в журнале по теории управления. В связи с этим я вынужден был послать в журнал «Science» свой ответ на статью. Как я слышал, редколлегия журнала «Science» консультировалась по этому поводу с президентом Международного союза математиков профессором Монтгомери и по его совету мой ответ был опубликован.
Следует отметить, что у американских математиков существует и другая точка зрения, отличающаяся от изложенной в ноябрьском номере «Notice». Осенью 79-го года в журнале «Notice» появился ответ на ноябрьскую статью, подписанный шестью известными американскими математиками. На первом месте стоит подпись профессора Стэнфордского университета Роберта Фина. Этот ответ решительно не одобряет ноябрьскую статью журнала.
Цитирую: «Статья, озаглавленная "Положение в советской математике" в "Notice" в ноябре 1978 года вызвала у нас чувство тревожной неприязни». Далее: «События с тех пор, однако, показали, что и другая точка зрения на этот вопрос должна быть представлена. Публикация ноябрьского письма Американским математическим обществом имела последствия. Журнал "Science" 15 декабря 1978 года вновь рассмотрел и расширил обвинения, содержащиеся в письме. Газета "Вашингтон пост" 10 марта 1979 года вынесла в заголовок "Евреи-математики притесняются в Советском Союзе" и утверждала, что "математикам-евреям запрещается в СССР публиковать работы и ездить за границу для участия в международных конференциях"... Снежный ком нарастал и нарастал.
Согласно данным "Science" от 16 марта 1979 года (стр. 1095) около 2400 учёных США взяли обязательство сократить общение между учёными США и СССР...
Перечисленные акции являются очевидным результатом анонимного письма "Положение в советской математике", опубликованного в ноябре 1978 года».
Заканчивался этот ответ следующим высказыванием: «Хотим ли мы подвергнуть остракизму советских учёных на основе полемики, подобной ноябрьскому письму? Должны ли мы присоединяться к рядам сторонников холодной войны? Мы думаем, что нет!»
Фамилия Чемберлен известна у нас почти всем благодаря популярному в 1920-е годы флешмобу «Наш ответ Чемберлену!», ставшему поговоркой (кому и за что требовался ответ, читатель узнает по ходу повествования). В книге речь идет о младшем из знаменитой династии Чемберленов — Невилле (1869–1940), которому удалось взойти на вершину власти Британской империи — стать премьер-министром. Именно этот Чемберлен, получивший прозвище «Джентльмен с зонтиком», трижды летал к Гитлеру в сентябре 1938 года и по сути убедил его подписать Мюнхенское соглашение, полагая при этом, что гарантирует «мир для нашего поколения».
Константин Петрович Победоносцев — один из самых влиятельных чиновников в российской истории. Наставник двух царей и автор многих высочайших манифестов четверть века определял церковную политику и преследовал инаковерие, авторитетно высказывался о методах воспитания и способах ведения войны, давал рекомендации по поддержанию курса рубля и композиции художественных произведений. Занимая высокие посты, он ненавидел бюрократическую систему. Победоносцев имел мрачную репутацию душителя свободы, при этом к нему шел поток обращений не только единомышленников, но и оппонентов, убежденных в его бескорыстности и беспристрастии.
Заговоры против императоров, тиранов, правителей государств — это одна из самых драматических и кровавых страниц мировой истории. Итальянский писатель Антонио Грациози сделал уникальную попытку собрать воедино самые известные и поражающие своей жестокостью и вероломностью заговоры. Кто прав, а кто виноват в этих смертоносных поединках, на чьей стороне суд истории: жертвы или убийцы? Вот вопросы, на которые пытается дать ответ автор. Книга, словно богатое ожерелье, щедро усыпана массой исторических фактов, наблюдений, событий. Нет сомнений, что она доставит огромное удовольствие всем любителям истории, невероятных приключений и просто острых ощущений.
Мемуары известного ученого, преподавателя Ленинградского университета, профессора, доктора химических наук Татьяны Алексеевны Фаворской (1890–1986) — живая летопись замечательной русской семьи, в которой отразились разные эпохи российской истории с конца XIX до середины XX века. Судьба семейства Фаворских неразрывно связана с историей Санкт-Петербургского университета. Центральной фигурой повествования является отец Т. А. Фаворской — знаменитый химик, академик, профессор Петербургского (Петроградского, Ленинградского) университета Алексей Евграфович Фаворский (1860–1945), вошедший в пантеон выдающихся русских ученых-химиков.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Оценки личности и деятельности Феликса Дзержинского до сих пор вызывают много споров: от «рыцаря революции», «солдата великих боёв», «борца за народное дело» до «апостола террора», «кровожадного льва революции», «палача и душителя свободы». Он был одним из ярких представителей плеяды пламенных революционеров, «ленинской гвардии» — жесткий, принципиальный, бес— компромиссный и беспощадный к врагам социалистической революции. Как случилось, что Дзержинский, занимавший ключевые посты в правительстве Советской России, не имел даже аттестата об образовании? Как относился Железный Феликс к женщинам? Почему ревнитель революционной законности в дни «красного террора» единолично решал судьбы многих людей без суда и следствия, не испытывая при этом ни жалости, ни снисхождения к политическим противникам? Какова истинная причина скоропостижной кончины Феликса Дзержинского? Ответы на эти и многие другие вопросы читатель найдет в книге.