Жизнеописание блохи - [14]

Он часто исповедовался Амвросию, говоря во время исповедей о тайных непристойных желаниях. И потому святому отцу не составило труда втянуть дядюшку в заговор.

Надо сказать, что в своих исповедях господин Вербук говорил о том, как небезразлична ему племянница. Отец же Амвросий дал ему понять, что Белла уже вкусила прелести страсти. Своими словами он попал точно в цель, придя как духовник дядюшки к нему за советом.

Святой отец дал понять дядюшке, что полезно будет для них обоих прийти к договору.

Вербук живо заинтересовался предложением священника. Амвросий не упустил возможности воспользоваться слабыми сторонами натуры дядюшки, и в результате договор был заключен. Решили, что Амвросий сначала сможет стать свидетелем акта совокупления, а затем и сам продолжит его, войдя вслед за дядюшкой. Острота ощущений была гарантирована.

Вскоре представилась счастливая возможность выполнить задуманное. Тетя Беллы тяжело заболела и не выходила из своей комнаты, а больше никто не мог им помешать.

Предварительно Амвросий поговорил с Беллой, готовя ее к тому, что случится. Он очень искусно дал ей понять, что дядюшка как-то узнал о связи Беллы с Чарли, и предупредил, что она не должна говорить о том разврате, что был со святыми отцами. А затем аккуратно сказал о том, что дядя разозлен ее поведением и что единственный способ охладить его — это проявить полное послушание во всем. Белла должна удовлетворить все просьбы дядюшки.

Господин Вербук воспитывал Беллу с тех пор, как умерла ее мать. Это был сильный мужчина лет пятидесяти, с крепким телом, внушавший Белле огромное уважение. Вербук относился к Белле достаточно сдержанно, нельзя сказать, что он ее любил, но и не выказывал особой недоброжелательности. И в этом была вся его натура.

Что же касается Беллы, то она особо не надеялась на его снисхождение.

В первые пятнадцать минут их разговора Белла плакала в дядюшкиных объятиях. Она понимала, что у нее мало надежды на его милосердие, и не ожидала ничего хорошего. Но совсем скоро она почувствовала, что объятия становятся все нежнее и теплее.

Зажав племянницу между колен, господин Вербук открыто рассказал ей о своих планах. В его намерения входило вкусить прелести ее нежного тела.

— Ты не должна сопротивляться, Белла, — уговаривал он ее. — Будь уверена, что меня ничто не остановит. Ведь то, что я планирую предпринять, освящено святым отцом. И я сделаю лишь то, что уже совершил твой молодой и неосмотрительный друг.

Белла выглядела смущенной. Каким бы бурным ни был ее темперамент, как бы ни пылали ее чувства, такое безапелляционное решение дядюшки испугало ее. Присутствие отца Амвросия и его официальное благословение ничуть не прибавили ей смелости.

Ее бросило в дрожь при мысли о том, какое ужасное преступление ей предстоит совершить. Беллу шокировала резкая перемена в дяде. В ее глазах он всегда был суровым и сдержанным, она боялась его гнева, а теперь надо было бояться его ласк. Ее прелести, еще совсем недавно предлагаемые другим, стали желанны и для ее дяди. Это было так неожиданно, так отвратительно! Белла от страха не могла говорить.

Но Вербук не собирался долго ждать. В нетерпении он схватил Беллу в объятия и, не обращая внимания на ее сопротивление, начал жарко целовать ее лицо и шею.

Белла в отчаянии посмотрела на Амвросия, прося у него помощи и поддержки, но тот лишь злорадно улыбался, предвкушая удовлетворение своей похоти. Белла поняла, что помощи ей ждать неоткуда.

Потеряв голову от одних только прикосновений к нежному и молодому телу, дядя перешел в наступление. Белла безвольно повисла в его цепких объятиях. Вскоре его дрожащие от вожделения руки уже гладили бедра племянницы и похотливые пальцы старались проникнуть в розовую щелочку. Белла сжалась, пытаясь преградить вход, прикрыла рукой промежность, но отец Амвросий пришел на помощь Вербуку. Одной рукой он обнял Беллу за талию, другой же схватил обе ее ладошки. Таким образом влажные створки Беллы оказались легкой добычей для похотливых рук родственника.

— Пощадите меня, — застонала Белла, — мне страшно. Вы так жестоки! Вы меня погубите! Богом прошу!

— Вот уж нет, — возразил дядя. — Разве ты не понимаешь, что Венера дарует тебе истинное наслаждение. Его достойны только те, кто поклоняется ей. Ты должна быть смелой, чтобы вкусить их в полной мере.

— Но я не могу! Как вы жестоки! — закричала Белла. — Это стыдно! Так нельзя! Я не позволю вам! Спаси меня, о Богоматерь! Меня обманули!

— Белла, у тебя нет выбора, советую тебе успокоиться и смириться. Я все равно возьму тебя. Если ты не покоришься, то сделаю это силой. Разведи ноги, позволь мне прикоснуться к твоей шелковой коже, войти в твое тесное лоно. Не надо сопротивляться. Белла! О Белла! Наконец-то ты моя!

Амвросий по-прежнему крепко держал девушку, а дядя продолжал атаку. Чем сильнее сопротивлялась Белла, тем больше возбуждался Вербук.

— Какая аппетитная у тебя попка! — закричал Вербук и стал гладить очаровательный зал Беллы. — Мягкая и славная. Все это теперь для меня, все будет моим.

— Дядя, пощадите меня! — закричала Белла в последний раз. — Вы сошли с ума!