Жизненная сила - [5]

Она позволила себе располнеть, она смотрит телевизор и жует рыбные и картофельные чипсы, носит цветастые рубашки и юбки на резинке, ее лифчики чуть не лопаются, но ей все равно, она сплетничает с подругами.

Мы, подруги, напоминаем ей, что когда-нибудь страховая компания поставит вопрос о целесообразности продолжения выплат и источник доходов ее иссякнет; но она отказывается даже думать о туманном будущем, не то что готовиться к нему. Мы с Мэрион и Сьюзен видели ее в первые, полные слез и волнений недели после исчезновения мужа, пичкали ее транквилизаторами, а потом отучали от них. Теперь Розали даже без диазепама целыми днями бездельничает. Ее праздность поражает нас. Если в наших домах в углах скапливается пыль, то лишь потому, что мы заняты и у нас есть дела поважнее. А Розали просто ни до чего нет дела. Ее чулки собираются в гармошку на щиколотках. Если они слишком широки в бедрах, то и велики в ступнях. В супермаркете вы бы ее и не заметили.

— Лично я, — сказала Розали, — думаю так: Мэрион встревожило то, что Лесли Бек флиртовал с ее подчиненными, а не с ней самой.

Думать об этом мне не хотелось. Я предпочитала считать, что Мэрион Лоуз расстроило известие о смерти Аниты. Мне от этой новости стало не по себе.

— Ну что ж, тебе хватает времени на такие мысли, — отозвалась я. — Везучая. — Я взглянула на часы и помчалась в офис, где тружусь неполный рабочий день.

Я выполняю большую часть канцелярской работы в агентстве недвижимости под названием «Аккорд риэлтерс». Благодаря первому слову оно попало в самое начало справочника «Желтые страницы». Офис «Аккорд риэлтерс» находится в торговой аркаде неподалеку от Ричмондского вокзала, конечной станции наземной линии, которая быстро, но без особого комфорта доставит вас в самый центр Лондона.

Ричмонд — приятное местечко. Через него протекает Темза. Он расположен достаточно далеко от деловой части города, чтобы обладать особым шармом, но достаточно близко, чтобы не утратить столичной оживленности. Загляните в любое из окон в сумерках, через несколько минут после того, как включили свет, но шторы еще не задернули и ставни не закрыли, и вы увидите сосновые стенные панели, сине-белый фарфор, книжные шкафы, пишущие машинки, картины на стенах, и если вас охватит зависть, то недаром. «Посмотрите на нас, — взывают все эти вещи, — мы принадлежим английской интеллигенции, людям со вкусом, способным ценить интеллектуальные наслаждения. Да, они не обременены богатством, но когда-нибудь, в один прекрасный день, получат его — если только в мире есть справедливость».

Ричмонд — весьма процветающее место. Нищие в нем редки, ночлежки для бездомных — многочисленны, а девочек можно отпускать в школу одних. В публичной библиотеке полно посетителей; есть магазин, где продают исключительно пальмы; члены Общества охраны памятников старины проявляют высокую активность. Такие анклавы рассеяны по всему миру, туда удаляются люди, подобные Розали и Уоллесу, Эду и мне, Сьюзен и Винни, чтобы вырастить детей.

Мой стол с компьютером стоит слева от двери. Когда секретарша уходит, а она часто отпрашивается к врачу или дантисту, жизнь в «Аккорд риэлтерс» замирает — и это настолько заметно, читатель, что мне остается лишь гадать, скоро ли придется искать другую работу. Зато тишина позволяет мне по часу в день заниматься рукописью, которая вряд ли будет опубликована. Моя писанина изобилует диффамациями, а Лесли Бек любит прибегать к помощи закона, да и стоит ли причинять боль и беспокойство своим друзьям ради нескольких лишних долларов? По крайней мере так принято говорить здесь, в Ричмонде: нам нравится вставать на высокие нравственные позиции — к своему явному неудобству. Следовательно, вымысел здесь — сам читатель, поскольку сюжет автобиографической рукописи — чистая правда. Но должна признаться, сама мысль о несуществующем читателе подстегивает меня, приковывает к странице в надежде и страхе, что в конце концов найдется тот, кто прочтет ее, вместе со мной пройдет по пути этого повествования. Но забудь об этом, читатель, на самом деле мне нужна только твоя компания. Мне одиноко здесь, в «Аккорд риэлтерс». Аркаду окутывает печаль, которую не прогнать даже множеству ярких неоновых вывесок. Похоже, никому не нужны прозрачные трусики, выставленные в витрине магазина нижнего белья, и бельгийский шоколад из кондитерской; никого не интересует фривольность, никто не желает тратить деньги. Уверена, причиной тому — СПИД.

Иногда мне удается разговориться с клиентами, покупающими недвижимость, — не так часто, как прежде, но я объясняю это тем, что и клиентов стало меньше. У меня «тонкая кость», я всегда была чересчур костлявой, у меня светлые короткие волосы. Эд говорит, что мне можно дать и тридцать лет, и пятьдесят, но, возможно, он просто льстит мне. Эд вдумчив и добр, работает в издательстве, худощав, с блестящими глазами, носит очки. Часто он бродит вокруг дома с книгой в руке. Я разговорчива, он молчалив. Ему нравится включать джаз на полную мощность. Держится он вежливо, но как-то скованно. Иногда он выглядит моложе своего сына Колина — внешне они очень похожи. Впрочем, Эд почти не пьет — в отличие от Колина, который иногда является к завтраку с похмелья.