Жизнь за грезы, или Околдованная женщина - [56]

Тем временем космический корабль с экипажем спасения на борту мчится по пути на планету Зоря. А Герман? Что с ним? Пока все в неведении.

Экипаж космического корабля сообщает на Землю, что полет проходит точно по программе, никаких сбоев в работе системы не наблюдается, космонавты чувствуют себя хорошо, и все складывается так, что экспедиция спасения должна прибыть на орбиту Зори в намеченное время, и спускаемый аппарат будет спущен на поверхность планеты Зоря в пределах расчетного времени и космонавт готов незамедлительно приступить к поиску Германа.

Пункт управления полетами дал добро на продолжение полета, а главный конструктор корабля обратил внимание командира, чтобы он в первую очередь и все космонавты были готовы к любым неожиданностям, которые может преподнести планета Зоря. «Ведь она еще хорошо не изучена, что она таит в себе и на себе, мы не знаем ее тайн. Записывайте любые отклонения в работе приборов в бортовой журнал. Малейшие даже совсем незначительные сбои в работе приборов или малейшие неточности в их показаниях немедленно сообщайте на Землю. Я полагаю, что Зоря — планета капризная и может преподнести нам много сюрпризов».

Как себя чувствует Герман, и если еще жив, то чем он занимается? Какие меры предпринимает для своего спасения или хотя бы для продления своего существования — Земля ничего не знает. Связи-то с ним нет! Вот и гадай, что и как. А время не только бежит — оно летит с большей скоростью, чем мысль.

Лола, немного оправившись от болезни, после возвращения на Землю никак не войдет пока что в нормальный ритм жизни. Она постоянно находится здесь, на пункте управления полетами, в надежде получить хоть какие-нибудь сведения о Германе.

* * *

Прошло немало времени, пока Герман в поте лица трудился на откопке корабля от Зоряновского грунта. И вот корабль полностью освобожден от занесшего его грунта, и он, во всей своей красе, предстал перед взором Германа. Красавец корабль высился над поверхностью полупустыни Зори, на которой он стоял, блистая своей серебристой и яркой облицовкой корпуса над кучами отброшенного от него грунта и серой непроглядной поверхностью полупустыни.

Шасси корабля высоко подымали его над поверхностью, на которой он стоял, а распластанные его оперения стабилизаторов-крыльев и высоко поднятая головная часть напоминали взору огромную хищную птицу, готовую в любую минуту взмыть вверх и навсегда покинуть эту скучную безжизненную полупустыню Зори.

Герман, изнуренный беспрерывной и многосуточной работой, уже не мог держаться на ногах и потому сидел на холмике насыпанного грунта, любуясь красавцем кораблем и думая: как же теперь поднять его ввысь и направить в полет к драгоценной и любимой планете Земля. Эта мысль не оставляла Германа ни на минуту. Но его волновало и другое: исправен ли корабль и сможет ли он совершить такой долгий космический перелет от Зори до Земли? Если корабль исправен, то почему он так трагично призорился, что экипаж погиб? Это очень волновало землянина.

И несмотря на свои успехи и кажущуюся реальность полета на, если можно так сказать, трофейном корабле, землянин все больше и больше тревожился. А тревоги были не праздными: разобраться со всем устройством управления кораблем Герману было очень трудно, так как он не знал того языка, на каком были написаны все инструкции и указания, не было связи с Землей и не было с кем посоветоваться и у кого проконсультироваться. Во всем надо было полагаться на интуицию и свою сообразительность. Еще один главный советчик и консультант был у Германа — везение. Он рассуждал так: если повезет и мне суждено возвратиться на родную Землю, то я возвращусь, если даже для этого необходимо произойти даже чуду. Оно, это Чудо, произойдет, если Господу Богу угодно мое возвращение на Землю. Так в своих мыслях рассуждал Герман. А много времени он даже разговаривал вслух сам с собою. Это его ободряло, это ему помогало выживать.

Теперь, когда перед Германом высился красавец космический корабль-незнакомец, перед ним стояла задача: определить исправность корабля и готовность его к полету и связаться с Землей. Безусловно, радио и, по наличию экрана, телевизионные приборы на корабле имеются, и, надо полагать, очень совершенные. Но как ими пользоваться? Существует опасность, проверяя на ощупь ту или иную кнопку и рукоятку, можно против своего желания подать сигнал на пульт управления, откуда вылетел корабль, и пульт управления может понять, что корабль терпит бедствие и просит помощи, может перевести полет в автоматический режим, поднять корабль и направить его туда, откуда он вылетел. Тогда Земли, безусловно, не видать. Могут на пульте управления понять, что корабль захвачен чужими существами, и тогда управленцы могут его взорвать. Этот вариант тоже ничего хорошего Герману не сулил.

Как же быть? Как поступать? Вопросы, вопросы, а ответов нет и нет!

Вот в таком положении оказался Герман, хотя иллюзорно казалось, что теперь все в порядке. И действительно: пища есть, вода есть, воздух есть. Есть и корабль. Что же еще надо?

Оказывается в таких обстоятельствах еще, не меньше чем воздух, нужны знания. И не просто знания вообще, а знание предмета. А где они эти знания? Как их приобрести в данных конкретных условиях? Да-а-а. За-да-ча, рассуждал Герман, сидя в кресле командира корабля и изучая, как мог, приборы на панели перед собою.