Жизнь за грезы, или Околдованная женщина - [21]

Второе, что я вам должна сообщить, — это то, что я срочно улетаю на похороны моей матери, — и показала телеграмму. — Вместо меня руководить компанией, в период моего короткого отсутствия, я поручаю своему доверенному лицу господину “Х”.

Прошу вас не ослаблять внимания к деятельности компании. Усильте, пожалуйста, внимание экономическому росту ее деятельности. Это наша жизнь. Это наше благополучие. До свидания. Заседание окончено».

Через несколько часов графиня Косторская уже сидела в кресле самолета, летевшего в Париж.

В одном из аэропортов, где авиалайнер производил дозаправку топливом, к графине подошел у трапа самолета человек в форме служителя аэропорта, и она узнала в нем сотрудника управления, где служила, и очень обрадовалась этой встрече, но служитель подал незаметно для окружающих знак и тихо сказал: «Дайте ваш билет, а сами идите на стоянку к самолету бортовой номер такой-то, и там вас встретят. Ваш багаж получите в столичном аэропорту через двое суток». Взял билет и пошел к стоящей неподалеку даме, точно в таком же одеянии, как и графиня, и с нею молодой человек атлетического телосложения.

Служитель передал молодому человеку авиабилет и сопроводил пару по трапу в самолет.

Джина узнала в стоящей женщине Фердэнэ, роль которой она играла в Стамбульской тюрьме около трех лет тому назад. «Почему и зачем она здесь? — подумала Джина. — Ведь она находилась в заключении на территории моей страны. Причем ее строго охраняли. Так что она сбежать не могла. Да еще с нею наш сотрудник в форме служащих аэрофлота. Он взял мой авиабилет и передал ей. Меня же снял с рейса. Что бы это значило?»

Делать было нечего, и она отправилась на стоянку самолета с бортовым номером таким-то.

Подошла к самолету и увидела второго сотрудника своего управления, который передал ей другой авиабилет и сопроводил в салон самолета. Сел в кресло рядом с нею, вздохнул и только теперь сказал: «Здравствуйте, Джина! С этой минуты ты опять Джина! Графский титул передан другой особе. А мы в путь на Родину, в свое родное управление. Нам опять предстоят серьезные дела».

Как только авиалайнер приземлился в аэропорту Парижа, у трапа самолета Фердэнэ встретили ее слуги и хором не говорили, а прямо кричали: «С прибытием вас, графиня Косторская! Мы рады вас видеть в полном здравии».

Новая графиня Косторская (Фердэнэ) села в поданную ей машину, а встречавшие слуги сели в другие машины, и эскорт машин направился в отведенную графине резиденцию.

* * *

Прошло три дня с момента возвращения Джины с длительной командировки в сопредельную страну. Она опять дома, в своей родной и горячо любимой стране. Опять вокруг нее свои родные и добрые люди — собратья по профессии, так же рискуя жизнью, как и она, убывающие в длительные и короткие служебные командировки, окружают ее теплом и ласкою.

Джина сидит в красном уголке — комнате для отдыха и перед собою видит одну из парижских газет. Она взяла ее, раскрыла и увидела объявление: «Следуя из аэропорта в свою резиденцию, трагически, в автокатастрофе, погибла графиня Косторская. Полиция, расследуя это дело, предположительно установила, что личность графини Косторской идентична личности известной аферистки и подельницы Мухамата по наркобизнесу Фердэнэ».

Ах вот оно что?! — подумала про себя Джина. Вот почему ей позволили так свободно разгуливать на международных авиалиниях.

Джине стало немножечко грустно и даже жалко несчастную Фердэнэ. Ведь она, Джина, в течение трех месяцев играла роль Фердэнэ в Стамбульской тюрьме. Три трудных, очень трудных месяца пришлось прожить в этой роли, роли трудной и тяжелой судьбы женщины. Женщины, которая, может быть, не по своей воле попала в это болото и его тина накрепко засосала ее в свою паутину, так и не выпустила до самого конца. Вот и конец пришел. Да и ее подельника покровителя Дауда тоже нет. Нет и ее соперницы и в то же время доброй к ней женщины Симюэль.

* * *

Весть о гибели графини Косторской в компании по сбыту космической техники и технологий восприняли неоднозначно.

Одни переживали эту весть тяжело и очень сожалели о случившемся, другие — незаметно в тиши своих раздумий радовались. Радовались потому, что таили в себе мысли занять более высокое и почетное место в компании, а следовательно, и получить более высокие дивиденды.

Только доверенное лицо графини господин «Х» вел себя ровно, без всяких эмоций.

Собрал совет директоров, объявил о страшной трагедии, постигшей компанию. После нескольких высказываний по этому случаю поставил вопрос об избрании нового главы компании — генерального директора.

Поскольку контрольный пакет акций компании находился в руках графини, а теперь по документам, оставленным графиней, этот пакет переходит в руки господина «Х», то его и избрали генеральным директором компании. Единственный, кто мог претендовать на это место, господин Дауд тоже погиб. Следовательно, по оставленным графиней документам, посчитали, ее волей является избрание руководителем компании господина «Х». Пусть так и будет, — заявил один из директоров совета, выступивший с напутствием новому главе компании.