Жизнь за ангела - [89]
Отвели их в землянку.
- Ну что, знакомиться будем? – спросил я. – Меня зовут Иван. А вас?
Те смотрели немного набычившись, и сразу никто не решался ответить.
- Чего молчим?
Один взглянул на меня немного подозрительно, видимо не ожидав услышать чистую немецкую речь.
- Ребята, он наверное такой же Иван как я Сикстинская Мадонна! Дерьмо большевистское, – сказал с презрением.
- Хлопцы, он меня дерьмом обозвал, - сказал я. – Дать ему в морду? - Послушай, если ты такой умный, что ты здесь делаешь? Ты и дальше своему Гитлеру, задницу лизать собираешься? Прошли вы? И не пройдете. Там ваши танки горят! Не помогут, дерьмо ваши «тигры». Если честно, и так было тяжко. Что творилось в этот момент в моей душе! Горечь оттого, что мне приходится убивать своих соотечественников и измены, мешалась с ужасным стыдом за свою страну и виной перед русским народом. Как мне было быть? Еще с моим обостренным чувством справедливости!
- Что ты ему сказал? – спросил Алексей. – Я не все понял, хотя общий смысл уловил.
- Это не важно. Зато он хорошо понял. Я сказал ему, что они не пройдут. Не помогут им «тигры», потому что смелости Красной Армии не занимать
- Это верно. Правильно ты сказал, – ответил Мелешников. - Не переживай, ты же с нами и можешь рассчитывать на нашу поддержку.
- Спасибо.- Я ответил горькой улыбкой. Ваня, который все понимал, не мог не видеть боли в моих глазах.
Так закончился первый день битвы.
Глава 56
Ночью нас отвели на второй эшелон, где мы вновь заняли оборону на укрепленном рубеже Степь - Подсоборовка. Мы немного вздремнули, хотя вздремнули ли? Не смотря на то, что задень я очень устал, нервы были на пределе. Сон был не глубоким и поверхностным, слышно было каждое движение, каждый шорох. После такого сумасшедшего дня, наступившее затишье казалось неестественным. Едва рассвело, утром все началось снова. К восьми часам, после предварительной бомбардировки авиацией немцы снова перешли в наступление. По танкам открыла огонь батарея «катюш», не далеко от нас стояла пушка и боевой расчет. Лупили они, так здорово, что аж дрожь брала! Грохот стоял такой, что лопались перепонки.
- Это что, «катюши»? – спросил я товарищей.
- «Катюши», «катюши»! – улыбнулись бойцы.- Они самые!
- Да ну? Правда?
- Ты что сомневаешься?! – они засмеялись.
Так вот они какие, эти «катюши»! Сила у них убойная, не зря их немцы боялись как смерти, легенды о них ходили! После обстрела на месте людей, только угли обгоревшие оставались, изуродованные страшно. Картина была просто жуткой, особенно когда первый раз пришлось с этим столкнуться и побывать на месте обстрела.
После того как отбомбила немецкая авиация, снова налетели советские истребители и бомбардировщики, обрушиваясь на немецкие танки. Советские танки выдвинулись вперед, вслед за ними поднималась пехота, устремляясь в атаку.
Колесов поднял подразделение.
- Ребята, за Родину, в атаку, вперед!
Бойцы поднимались с окопов с криком «Ура!» Я тоже устремился следом за ними. Дорвались до немецких окопов, кинулись в траншеи, завязалась схватка, перешедшая в штыковой и рукопашный бой. На меня накинулись со всей яростью, с перекошенным от злости лицом, сзади перекинули автомат через шею, пытаясь задушить, так что каска с моей головы слетела. Выручили товарищи, ударили прикладом по голове! Несколько были из них ранены, но не погиб никто! В итоге траншея была занята.
К вечеру русскими, вновь была отбита Соборовка. И снова огромное количество погибших, куча разбитой техники и груды искореженного металла.
Бойцы Красной Армии сражались самоотверженно. На второй день боев немцы потеряли убитыми и раненными еще больше, до 25 тысяч солдат и офицеров, около 200 танков, 200 самолетов… Картина была впечатляющей, мне оставалось только удивляться мужеству и героизму советских солдат. Путь к Курску через Ольховатку для немецкого вермахта оказался непреодолим.
7 июля Гитлеровское командование сменило направление главного удара, обрушив все свои силы на Поныри. Атаки на Ольховатском направлении хотя и продолжались, но постепенно слабели. Мы наконец получили небольшую передышку.
Устали мы страшно, подкашивались ноги. За все это время, нам толком не удавалось даже как следует перекусить. Есть хотелось как волку!
К обеду подвезли походную кухню, нас впервые как следует накормили, за эти два дня. Даже пшенная каша, казалась особенно вкусной. Прислонившись к плечу одного из товарищей, я задремал. В этот день мы в бой не вступали, это сделали свежие силы, подоспевшие на подкрепление. А вот бомбежки не прекращались, услышав, гул самолетов я снова проснулся, едва прикорнув.
- Черт, ни минуты покоя!
Глава 57
Едва рассвело, немецкие войска, не добившись крупных успехов под Понырями, снова перешли в наступление на Ольховатском направлении. На советские окопы снова двинулись немецкие танки, бронетехника, а за ними пехота. Не смотря на огромные потери, немцы продолжали упорно рваться вперед.
По танкам открыла огонь артиллерия, а также пулеметы и минометы. Первая атака бы успешно отражена первой линией обороны. К 12 часам дня, часть немецких танков, обойдя советские укрепления с левого фланга, все же прорвались к населенному пункту, где находился новый командный пункт.
Господи, кто только не приходил в этот мир, пытаясь принести в дар свой гений! Но это никому никогда не было нужно. В лучшем случае – игнорировали, предав забвению, но чаще преследовали, травили, уничтожали, потому что понять не могли. Не дано им понять. Их кумиры – это те, кто уничтожал их миллионами, обещая досыта набить их брюхо и дать им грабить, убивать, насиловать и уничтожать подобных себе.
Обычный программист из силиконовой долины Феликс Ходж отправляется в отдаленный уголок Аляски навестить свою бабушку. Но его самолет терпит крушение. В отчаянной попытке выжить Феликс борется со снежной бурей и темной стороной себя, желающей только одного — конца страданий. Потеряв всякую надежду на спасение, герой находит загадочную хижину и ее странного обитателя. Что сулит эта встреча, и к каким катастрофическим последствиям она может привести?
Говорят, что самые заветные желания обязательно сбываются. В это очень хотелось верить молодой художнице… Да только вдруг навалились проблемы. Тут тебе и ссора с другом, и никаких идей, куда девать подобранного на улице мальчишку. А тут еще новая картина «шалит». И теперь неизвестно, чего же хотеть?
Сергей Королев. Автобиография. По окончании школы в 1997 году поступил в Литературный институт на дневное отделение. Но, как это часто бывает с людьми, не доросшими до ситуации и окружения, в которых им выпало очутиться, в то время я больше валял дурака, нежели учился. В результате армия встретила меня с распростёртыми объятиями. После армии я вернулся в свой город, некоторое время работал на лесозаготовках: там платили хоть что-то, и выбирать особенно не приходилось. В 2000 году я снова поступил в Литературный институт, уже на заочное отделение, семинар Галины Ивановны Седых - где и пребываю до сего дня.
Я родился двадцать пять лет назад в маленьком городке Бабаево, что в Вологодской области, как говорится, в рабочей семье: отец и мать работали токарями на заводе. Дальше всё как обычно: пошёл в обыкновенную школу, учился неровно, любимыми предметами были литература, русский язык, история – а также физкультура и автодело; точные науки до сих пор остаются для меня тёмным лесом. Всегда любил читать, - впрочем, в этом я не переменился со школьных лет. Когда мне было одиннадцать, написал своё первое стихотворение; толчком к творчеству была обыкновенная лень: нам задали сочинение о природе или, на выбор, восемь стихотворных строк на ту же тему.
«Родное и светлое» — стихи разных лет на разные темы: от стремления к саморазвитию до более глубокой широкой и внутренней проблемы самого себя.