Жизнь во сне. Книга 1 - [28]

Вскоре показалась голова мужчины, а затем и он сам влез в повозку.

— Мириам, — обратился он к женщине, — она что-нибудь говорила?

— Нет, пока нет. Какой ты нетерпеливый. Хорошо еще, что осталась жива и пришла в себя.

Девушка, укрытая белым покрывалом, смотрела на них. По глазам было видно, что она пока не понимала, где находится и кто эти люди. Мириам обратилась к девушке, гладя нежно ее по волосам.

— Не бойся, бедное дитя, мы тебя не обидим.

— Она, наверное, гречанка, — предложил мужчина.

— Скорее всего, — ответила женщина. Затем зачерпнув в ковшик воды, она стала смачивать засохшие губы девушки и небольшими глотками давала ей пить.

— Ты смотри сразу много воды не давай!

— Я и без тебя знаю. Иди уже. Если понадобишься, позову.

Дни тянулись друг за другом. Мириам не отходила от своей подопечной. День и ночь она ухаживала за ней, как будто это был ее собственный ребенок. На четвертые сутки больная поднялась с постели. Прикрыв покрывалом наготу, стала осматриваться по сторонам. В это время женщины в повозке не было. Одежды что была на ней, рядом не было, но девушку интересовала не одежда, а дорожная сумка, что была при ней. Потихоньку просматривая и перебирая аккуратно лежащие вещи, что были в повозке, она пыталась найти сумку. Поиски пришлось прекратить в связи с появлением Мириам. Увидев сидящую девушку, она воскликнула, — О небеса! Вознеся при этом руки к верху. Ты совсем поправилась, дитя мое! Взобравшись в повозку, она достала из сундука женскую одежду. И обратившись к незнакомке, сказала, — Тебе нужно это надеть, я помогу. После того, как с одеванием было покончено, она заплела ее волосы, повязав косынкой на голове. Посмотрев еще раз на девушку, и видимо довольная своей работой она сказала, — Посиди пока, а я пойду, позову мужа. Стоило ей только уйти, как девушка кинулась к сундуку, из которого женщина достала одежду. Внутри него, она заметила свою дорожную сумку. Достав ее быстрыми движениями, проверила наличие одного предмета, а именно кинжала. Слава Богу, он был здесь. Подняв длинный подол юбки, она прижала сумку с кинжалом к правой ноге, обмотала длинной ручкой сумки, завязав на узел. Когда Мириам вернулась девушка сидела на том же месте в том же положении.

— Как тебя зовут? — спросил Мустафа.

Девушка поняла вопрос, но ответила на греческом, — Елена.

Как Вы уже поняли, это была я.

— Я же говорил тебе, что она гречанка, — мужчина посмотрел на свою жену. Завтра будем дома, поговорю с Гераклом, он чем-нибудь поможет. Попробуем узнать кто она и кто ее родители.

Как только начинало темнеть, путники останавливались. Рабы кормили скот. Женщины готовили пищу на костре. Мужчины группами по очереди охраняли спящий караван. На этот раз караван не остановился на ночлег. Родные места были уже совсем близко. После долгих странствий, тяжелого и утомительного пути всем хотелось поскорее добраться до дома. Буквально из последних сил люди и животные сокращали расстояние шаг за шагом. С восходом солнца вдали показались стены Вавилона. Это было грандиозное строение. Я, сидя в повозке, смотрела на все это великолепие с неподдельным изумлением. Перед наружной стеной защищающей город был вырыт глубокий ров. Огромной высоты ворота, служившие в то же время мостом, были опущены. Караван беспрепятственно въехал в город. Кругом кипела жизнь, гогот людских голосов вперемежку с ржанием лошади и лаем собаки. Все, строения, одежда, атмосфера напоминало картинку из какой-либо восточной сказки. При этом каждый занимался своим делом. Детвора играла в доблестных воинов, кузнец бил молотом о наковальню изготавливая очередной клинок. Откуда-то донесся запах жареного теста. Видимо где-то рядом жарили пирожки или беляши. При сорокаградусной жаре он просто вызывал тошноту. Но больше всего раздражал запах пота, который исходил не только от мужчин, в основном от них так дурно пахло, но и от собственного тела. Невыносимо.

Караван остановился. Мустафа что-то наказывал своим помощникам. Рабы стали разгружать привезенные товары. Началась торговля.

— Ну, что сидишь, — обратилась ко мне Мириам. Домой мы пойдем пешком. С собой возьмем лишь немного вещей, остальное привезет Мустафа. Бери вот тот тюк, что поменьше. С этими словами она передала мне что-то завернутое в большой атласный платок. Сама взяла два побольше. Водрузив один на голову, другой взяла в правую руку. Мы двинулись в путь. Солнце припекало. Полуденный зной просто давил. Дышать было тяжело и очень хотелось пить. В длинной прикрывающей все тело одежде было невыносимо не то, что идти, просто находиться. Длинная юбка буквально путалась между ног. По всему телу ручейками сбегал пот. Нежная и влажная от пота кожа ног раскраснелась в местах соприкосновения с грубой обувью. Появились мозоли. Все раздражало, палящее солнце, одежда и даже дорога, выложенная из камней, создала трудности при ходьбе. Вид у меня был жалким. Посмотрев на меня и на то, как я плелась следом, Мириам заголосила, — Вай, вай что ты! На тебе лица нет! Где ты жила, даже пешком ходить не можешь? Что мне с тобой делать, не нести же на руках?! Так в мучениях с воплями и стонами мы добрались все же до дома. Навстречу нам выбежали обе снохи и трое внуков. Мириам с мужем оказались людьми не то что очень богатыми, но жили они в достатке. Слуг не имели, домашнее хозяйство вели сами.