Жизнь вдребезги - [47]

– О чем это вы?

– Двенадцатого числа вы утверждаете реестр со страховыми компаниями, а пятнадцатого открывается вернисаж, который вы представляете американцам. Этот шаг поднимает ваш авторитет на недосягаемую высоту. По окончании выставки я жду вас у себя, и мы начинаем готовить новый вернисаж, который откроем здесь в Калифорнии. В галерее Сан-Франциско. Следующий мы устроим на юге, в Новом Орлеане, а потом захватим Север и устроим зрелище в Чикаго. И с каждой новой выставкой мы будем поражать обывателя новыми шедеврами. Америку трудно удивить, но мы это сделаем. До нас никто еще не замахивался на святыню изобразительного искусства. А ведь это тот же Голливуд. Голливуд, который притягивает всех. Это же столица мира, где создаются миражи и сказки. Остальной мир – это филиал Голливуда. Вы не можете себе представить, какие богатые люди живут здесь. Они купаются в деньгах, а собирательство произведений искусств превратилось в эпидемию. Внук окружного прокурора Сида О'Хара все взятки, полученные дедом, тратит на собирательство рисунков Даре. Но судя по коллекции мальчика, деда не очень почитают и мало ему платят, или округ здесь слишком чистоплотный. Истинных собирателей здесь немного. Таких, как доктор Фэннимор Бауэр – единицы. И меня бесит то, что кучка невежд держит в руках бразды правления, а не мы с вами, люди с огромными знаниями, потенциалом и хваткой. Пусть они копаются в навозных кучах, а мы сидим на Клондайке, и под нами проходят золотоносные жилы. Противно наблюдать за этой муравьиной возней. Не пора ли взять в руки кирку и высечь первый золотой дождь. В этом и есть суть моей идеи. Но хочу еще раз повториться. Я не тороплю вас с ответом. Я хочу, чтобы вы немного погостили у меня, и при ближайшем знакомстве вы стали бы лучше понимать мои замыслы.

– Мне нравится ваш размах.

– Я рад этому. Вы привезли с собой Тициана?

– Увы, не решился. Но если ваша секретарша поедет со мной, то я передам в ее руки ценный экспонат.

В дверях появилась Синтия. Она будто слышала наш разговор.

– Мисс Сандерс, вам придется проводить мистера Райнера до его отеля. Возьмите с собой деньги, а мистер Райнер передаст вам Тициана. Но перед тем, как уехать, покажите гостю дом. Есть надежда, что мистер Райнер погостит у нас, и я хочу, чтобы дом произвел на него хорошее впечатление. Что касается кухни, то мне это уже удалось сделать.

Троутон взглянул на Коттона.

– Это без всяких сомнений. Я восхищен!

– До скорой встречи. Ну а я еще немного поработаю.

Зеркало отодвинулось, и хозяин скрылся за стеной.

– Дом-ловушка!

– В каком смысле? – переспросила Синтия.

– А я и не подумал о двусмысленности. Еще не успел.

– Таких тайников у нас много. Говорят, что этот дом строил сумасшедший нормандский миллионер. Он здесь и пропал. Я имею в виду, что его не нашли.

Синтия направилась к узкой круглой лестнице, находящейся в одной из башен. Они поднимались на второй этаж, и Кот-тон не мог оторвать от нее взгляда.

– Это коллекция Ван Гога, а выше коллекция Сезанна. Вы видите уникальность этих картин?

Коттону было не до картин. Он тянулся за девушкой, как мотылек к свету. Внезапно она остановилась и резко повернулась.

– За этот натюрморт хозяину предлагали триста тысяч!

Коттон чуть было не наткнулся на девушку и остановился в двух дюймах. Ему стало неловко, и он посмотрел на картину. Чтобы как-то отреагировать, он решил высказать пару слов о художнике, но не знал, кто автор работы. На картине отсутствовала подпись. Он открыл рот, но так ничего и не сказал. Коттон взглянул на соседнее полотно и так же не нашел там подписи. Он пробежал взглядом по стенам, но ни одной из картин Ван Гога, Сезанна и других великих импрессионистов не обнаружил подписей.

– Не ищите. Их нет. Эти шедевры написаны моим хозяином. Идем, я покажу тебе кое-что!

Синтия сделала заговорческий вид и, взяв Коттона за руку, повела его за собой. В коридоре второго этажа она остановилась и нажала на какой-то предмет в стене. Одно из многочисленных зеркал отодвинулось, и они вошли в небольшую комнату, где стояли диван и два кресла. Дальняя стена была стеклянной. Окно начиналось у пола и кончалось под потолком. Синтия подвела Коттона к окну.

– Смотри. Великий. Эльмир за работой. Коттон увидел Троутона, который стоял у мольберта с кистью в руках и сосредоточенно и четко накладывал один мазок за другим.

– Что это?

– Так создаются шедевры!

Коттон оглянулся. Синтия улыбалась.

– Ты сказала: «Эльмир»?

– Да. Настоящее имя Эрика Троутона Эльмир Фарейн Хофман. Правда, и этого никто не может утверждать с уверенностью.

– И он разрешает подсматривать за собой, когда он делает фальшивки?

– Возможно, что он допустит тебя в свою мастерскую, но не сейчас. Он должен доверять тебе.

– Но я же наблюдаю за ним!

– Это наш секрет. Он не видит нас. С другой стороны стекла зеркало. В этом доме все в зеркалах, подземных ходах, потайных комнатах, скрытых лестницах.

Синтия вывела ошеломленного гостя из комнаты, и коридорное зеркало встало на место.

– А теперь я хочу показать тебе твою комнату.

Синтия повела его в конец коридора и открыла тяжелую, обитую коваными пластинами, дверь.