Жизнь римских императриц. Картины из жизни римского общества - [77]

Всего более оскорбляло греков кощунство крестоносцев. Чудный алтарь церкви святой Софии был разбит солдатами на мелкие части; драгоценная занавесь у алтаря, стоившая десять тысяч, была разорвана на куски; священные сосуды служили для вина пирующим. На кресло патриарха сажали пьяных непотребных женщин и пили с ними вино; образа все были ободраны или разбиты. Когда были ограблены храмы и дома граждан, жадные солдаты бросились уничтожать скульптурные произведения. Колоссальная статуя Юноны была разбита; конную статую Беллерофона постигла та же участь. Громадная статуя Геркулеса, работы Лизипио, привезенная из Тарента в Рим и из Рима в Константинополь, была также разбита; древнейшее изваяние римской волчицы, своей тенью показывавшее часы, превращено в щебень, необыкновенная статуя Елены и множество других чудесных монументов, взятых римлянами у греков и затем привезенных в Константинополь, образа и большая статуя Богоматери были варварски уничтожены. Вообще, потери были неисчислимы и невознаградимы. Все, что в продолжении девяти столетий было написано и сделано греками и латинянами, уничтожили солдаты или пламя пожара. Французы и венецианцы выбрали депутатов для дележа добычи. Венецианцы нагрузили четырех лошадей золотом, серебром, бронзою и скульптурными украшениями; все это предполагалось быть отправленным в Венецию для храма св. Марка и составляло колоссальное богатство, превышавшее богатства всех христианских народов, взятых вместе. Епископы и аббаты никогда не забудут священных сокровищ, вывезенных в ту эпоху из Константинополя. Все эти сокровища нельзя было купить ни за какие деньги в мире. Громадное количество реликвий было отправлено в Венецию и большие итальянские города, а также во Францию, Германию и Англию.

Греки не были свидетелями разграбления общественного имущества, — они все разбежались, оплакивая смерть своих родных, бесчестье жен и дочерей и потерю родного угла. В числе эмигрантов был также и константинопольский патриарх, который уехал из города верхом на осле полуодетый, босой. Затем победители приступили к выбору императора. Корона была предложена венецианскому дожу Генриху Дондоло, но он отказался от этой чести, предпочитая оставаться гражданином Венеции; тогда выбор пал на графа Балду и на, и таким образом на константинопольский престол вступил латинянин. Выбранный император был торжественно внесен в храм св. Софии, где и совершилось коронование с большой помпой, причем было сожжено небольшое количество пакли и произнесены слова: «так проходит слава на этом свете!» Эта фраза, произнесенная в ободранном храме св. Софии, еще так недавно удивлявшем мир своими богатством и роскошью, в присутствии массы людей, закованных в железо, — производила потрясающее впечатление. Большая часть империи еще не была в руках крестоносцев; все распалось на части, повсюду учредились княжества. Феодор Бран, новый муж императрицы Агнесы, основал княжество во Фракии. Маркиз Монферато, женившийся на императрице Маргарите, сделался королем Фессалоник. Император Алексей, бежавший из Константинополя при первом появлении крестоносцев, брат Исаака, укрепился в Мазинополе. В Зуруле держался еще бежавший император Мурцуфло с своею женой Евдокией, дочерью Алексея, и ее матерью Евфросинией, предпочитавшей разделить участь своего смелого зятя, чем быть с трусливым мужем. Французы, желая расширить свои завоевания, до такой степени сжали со всех сторон Мурцуфло, что ему не оставалось никаких средств к спасению. В своем отчаянном положении Мурцуфло решился на смелый шаг. Он послал сказать Алексею, своему тестю, что желает соединиться с ним против общего врага и что признает его, Алексея, как своего законного императора. Алексей отвечал, что он очень рад соединиться с родственником и горит нетерпением обнять жену и дочь. Получив этот любезный ответ, Мурцуфло смело отправился в Мазинополь. Алексей принял его с распростертыми объятиями и оказал ему самую горячую дружбу. Несколько дней они были неразлучны, обсуждая все средства к борьбе с латинянами. Но два злодея тем не менее питали глубокую ненависть один к другому и придумывали средства погубить один другого. Алексею удалось это первому и его зять Мурцуфло погиб. Один раз Алексей очень любезно пригласил Мурцуфло в свой дом принять ванну. Последний согласился. Но лишь только он вошел в зал бани, как убийцы кинулись на него и повалили на пол. Алексей прежде всего приказал тотчас же вырвать глаза своему зятю. Евдокия, присутствовавшая при этом страшном злодействе, подняла отчаянный крик. Тогда Алексей стал ее усовещивать: «Как тебе не стыдно сожалеть палача нашего семейства», — говорил он. Мурцуфло возвратился в лагерь слепой, окровавленный. Солдаты, вместо того, чтобы оказать ему участие, с ужасом отвернулись от него и почти все перешли к Алексею. Слепой Мурцуфло долго блуждал из места в место и наконец попал в руки французов; они его представили императору Балдуину. Был назначен суд из баронов; все единогласно осудили на смерть изменника, злодейски умертвившего своего друга. Возник вопрос, какой казни подвергнуть Мурцуфло, и решили сделать с ним то же, что он сделал с Алексеем: перебить ему кости. Несчастного взвели на высокую колонну императора Феодосия и сбросили вниз. Алексей, удержав у себя Евфросинию и Евдокию, переходил из одного места в другое, избегая столкновения с французами, и наконец нашел себе пристанище у храброго грека Льва Згура, который увидев красавицу Евдокию, влюбился и женился на ней. Но трус Алексей не мог покойно сидеть на месте. Услыхав о приближении французов, он снова бежал и в конце концов попал в руки бывшего маркиза Монферато, короля Фессалоник. Маргарита, бывшая императрица, а теперь королева Фессалоник, снисходя к несчастью Алексея, великодушно простила ему злодейский его поступок с братом Исааком, ее первым мужем; но Алексей заплатил доброй королеве страшной неблагодарностью. Он составил заговор против короля; к счастью, Маргарита открыла намерение Алексея и сообщила мужу. Алексея арестовали и было решено отправить его в Монферато; но ему удалось бежать из под ареста с несколькими солдатами, караулившими его. Этот замечательный авантюрист сначала отправился в Эпир, потом в Азию, где пристал к туркам, при помощи которых рассчитывал завоевать трон; выступил против греков, попался в плен и был заперт в монастырь. Ни одной отрадной черты не было в этом человеке: убийца своего родного брата, подлый трус, тиран подданных, виновник разорения отечества, он умер в неизвестности, проклинаемый всеми.