Жизнь прожить... - [21]

С райфо ли —

Бросай портфель

И рядом становись:

Являй собой, какой ты без портфеля

Начальник есть,

Сбивай излишний вес!

А там, глядишь,

Одна такая фея

К тебе проявит встречный интерес —

Пройдет вот так,

Взглянет, как усмехнется,

Как настоит на чем-то на своем,

И где-то в мыслях

Веточка качнется

С тем яблочком, что рядом с соловьем.

И ты уже как вовсе не осенний,

А самый развесенний,

Молодой…

Покос — не просто заготовка сена

В расчете там

На мясо,

На удой.

Покос — размах,

Напор до перекура,

А в перекур —

Шутник и балагур —

Он боком восседает к перехмуру,

Как Стенька Разин:

К черту — перехмур,

А то и к бабам —

К Нюркам там, к Полинам —

На выучку,

Чтоб знал — не забывал:

Уж как она ни высока, перина,

А все ж — по их расчетам —

Сеновал

Повыше будет для дружка мило́го,

Для ро́дного

Под крышей наискос…

Ну, словом, словом,

Сено не солома,

А потому да здравствует покос!

А потому —

Бороться так бороться —

Сошлись чуб в чуб!

Женатый с молодым.

Рудяк — что кряж,

Медведь в штанах:

Упрется —

Куда тебе!

И все же ты над ним —

Ура! — взял верх.

А может, он поддался?

Все может быть… А что?

Все может быть.

Но тот денек, он так и не смеркался

В твоей душе.

Его не позабыть.

И жить бы, жить…

1

А тишина!..

Замри и чутким ухом

Прислушайся к шагам из тишины —

И ты услышишь:

Ночь идет по кругу,

И порошинки шорохов с луны

Метет к ногам

И точит,

Точит,

Точит

Не вечное — дошкольное перо

О серп луны,

О птичий коготочек

И пишет,

Пишет,

Пишет набело

Посланье дню:

Мол, так-то, брат, и так-то,

Ты уж прости, что смутно так пишу,

Что только факты,

Контурные факты,

Без всякой там расцветки привожу.

Ты уж прости

И, темную такую,

Меня за это строго не суди —

Я над Валдаем облака стогую,

И — Дон свидетель —

Спорые дожди

Струна к струне

Струню рукой незрячей,

И ощупью тяну с веретена…

Ведь я-то знаю:

Ты придешь горячий,

Сухой придешь,

А рожь и в ползерна

Не налита…

И все в таком же роде

Писала,

Как вязала узелки.

И где-то там —

Смотри на обороте —

Во глубине светающей строки,

Там,

Там, гляди,

У города Боброва,

К селу поближе,

Там вон,

Там как раз,

У самого стеснительного слова:

Люблю…

Люблю…

Там было и про вас.

Про вас там было

И про то крылечко

Подлунное,

У тополя в тени…

Ах, Тонька, Тонька…

Вся она как речка!

Попить — попей,

А переплыть ни-ни.

Такая ночь!

И ты по первоцвету

Был так светло той ночью осветлен,

Что жить бы, жить

И править жизнь к рассвету,

Но человек…

А человек ли он?

2

Как раз в тот миг,

Когда, скользнув,

                        сломался

Неясный луч

На гребнях темных крыш, —

Он,

Чьи полки стояли на Ла-Манше,

Он,

Чье гестапо мучило Париж,

Он,

Он в тот миг,

Когда заря ступила

На синий край завислинских лесов,

Он — черный канцлер —

Танковым зубилом

Своих тяжелых бронекорпусов

Взломал восток,

Расклинил

От Петсамо

До Таврии:

Блицкриг!

Блицкриг!

Блицкриг!

И день воскресный

Стал началом самых

Убойных лет.

А сколько будет их —

Поди узнай!

Огонь

И лютый натиск

Прицельно бьющих,

                            бреющих

                                      крестов…

И тот рассвет,

Как юный лейтенантик,

Который — представляешь! — только что

Заставу принял,

Вырос на пороге

В косом проеме

                     сорванных

                                  дверей:

— В ружье!

— В ружье!

И молния тревоги

Безмерной протяженностью своей

Ударила,

Ветвясь по всей огромной

Стране твоей —

В длину и в ширину —

И каждого касаясь поименно

И купно всех,

Ушла и в глубину

Истории —

Туда,

К мечу Донского

И Невского — в седые времена —

И восходя от поля Куликова,

От волн чудских

К холмам Бородина

И далее —

             оттуда,

                       из былого —

Сюда,

Сюда,

В рассветные поля…

— В ружье!

— В ружье! —

Прямой дымился провод,

Как шнур бикфордов,

У виска Кремля.

— В ружье!

— В ружье! —

По градам шло,

                        по весям,

В набатное —

                   вставай!—

                                переходя…

Да ты войди,

Войди,

Войди в железо,

Кремень-слеза,

Как в землю ток дождя!

Войди,

Войди

И все четыре дали

Кольчужно

              там,

                   внутри самой брони,

Свяжи,

Чтоб не крошилась при ударе…

А ты, земля,

Еще родней сродни

Страну с Москвой,

Москву со всем народом,

Дай,

Дай упор во глубине веков,

Яви свой гнев —

Скажись набатным сводом

Согласных всех

И сродных языков.

Скажись-ударь

Везде и отовсюду

Глагольным боем

От лица зари:

Вставай!

Вставай!

Вставай, народ!

                      Да будут

Твои неколебимы Октябри!

Вставай,

Вставай

Под ратные знамена

Громадой всей

И тут

И там, вдали!

3

И встал народ.

Их было миллионы,

Работников. И все они ушли

Туда,

Туда —

В огонь ушли.

А скоро ль

Вернется кто?

Не спрашивай — гляди…

Ушел отец.

Шабров ушел.

Угорин.

Ушел Рудяк…

Но прежде чем уйти,

Он косу взял,

Отбил ее — ты вспомни, —

Ни трещинки на лезвии стальном.

А в остальном:

— Ну, полно, Нюра, полно… —

Обнял жену.

Да разве в остальном

Обнимешь все?

И рожью,

Рожью,

Рожью

Ушел мужик

За синий край полей…

И лошади ушли, что помоложе,

И трактора ушли, что поновей.

Ушли,

Ушли…

В то лето у порога

По всей стране

Стояла вся страна.

И почта пригорюнилась.

Дорога

И та спрямилась — вот она, война!

А я всю жизнь из дому

1

Ко мне приходит облако.

Оно

То радостью моей осветлено,

То — что скрывать —

Омрачено печалью…

Оно придет —

И даль сомкнется с далью

И памятью уйдет в мои глаза,

Как степь,

Как поле —

Просекой в леса,

Как горы — в небо,

Речка — за излуку,