Жизнь по-американски - [247]

В Женеве у нас будет также возможность обсудить прочие проблемы, касающиеся наших взаимоотношений. Придется проделать большую работу, если мы будем иметь возможность достичь определенных успехов в вопросах региональных и двусторонних отношений. Надеюсь, что визит в Москву госсекретаря Шульца послужит стимулом для ускорения прогресса в течение ближайших недель.

В заключение позвольте еще раз сказать, что я жду встречи с Вами и искренне надеюсь, что мы сумеем вывести наши страны на курс меньшей конфронтации и более тесного сотрудничества в ближайшие годы. Я лично не пожалею сил, чтобы так и было.

С уважением, Рональд Рейган

31 октября 1985 года".

В начале ноября Джордж Шульц провел в Москве четырехчасовую встречу с Горбачевым, чтобы обсудить вопросы, выдвинутые на рассмотрение в Женеве. Горбачев, сказал он, не собирается быть покладистым. "Видимо, успехов немного, — писал я в дневнике после разговора с Джорджем по закодированному телефону из Москвы. — Горбачев упирает на то, что мы должны поступиться СОИ. В общем, это будет история о том, как непреодолимая сила встретилась с несдви-гаемым объектом".

Про себя я решил: надо предложить Советам поделиться технологией СОИ. Это, думал я, должно убедить их, что она никогда не будет представлять для них опасность.

По возвращении в Вашингтон после встречи с Горбачевым Джордж сказал, что считает его разумным человеком, уверенным в себе, с хорошим чувством юмора и, видимо, облеченным всей полнотой власти в Советском Союзе. Но добавил, что Горбачев, кажется, находится под влиянием антиамериканской, антикапиталистической пропаганды — помимо прочих фальшивок о нас он верил, например, что американцы ненавидят Советы и что наши производители оружия контролируют экономику и возбуждают людей антисоветской пропагандой в целях сохранения гонки вооружений.

Да, подумал я, в Женеве надо будет уединиться с ним в комнате и поговорить начистоту.

78

Накануне нашего вылета в Женеву я выступил с обращением к нации, в котором отметил, что мы находимся на переломном этапе истории, когда существует уникальная возможность проложить курс мира в XXI век, и я действительно так думал.

В Женеве на встрече с Михаилом Горбачевым я ставил своей целью начать процесс, который наши преемники и народы наших стран продолжили бы после нашего ухода. Цель Америки в Женеве, сказал я, не только избежать войны, но и укрепить мир; не только предотвратить конфронтацию, но и начать процесс уничтожения источников напряженности, ведущих к этой конфронтации; не только на бумаге изложить наши разногласия, но и признать и оценить их реалистично; вдохновить разговор не только между лидерами и дипломатами, но и между народами наших стран. "С самого начала ядерной эры каждый американский президент стремился к ограничению и окончанию опасного состязания в области ядерного вооружения. Для меня нет выше цели, чем окончательно воплотить эту мечту", — сказал я.

Отправляясь в Женеву, я также собирался следовать старой русской поговорке "Доверяй, но проверяй".

Мы покинули базу ВВС "Эндрюс" на самолете номер один ВВС США вскоре после 8 часов утра 16 ноября 1985 года. Как раз перед вылетом мы узнали, что Советы разрешили нескольким своим гражданам, состоящим в браке с американцами, воссоединиться со своими супругами в США. Одна из жен не видела своего американского мужа 11 лет. Во время некоторых моих опытов в области "тихой дипломатии" я высказал мнение, что такое решение по воссоединению разбитых семей принесло бы нам обоим пользу, и решение Советов было воспринято мною как позитивный сигнал накануне встречи.

В Женеве мы направились во временную резиденцию "Ля Мэзон де Сосур", красивую виллу на Женевском озере, которую нам предложил принц Карим Ага-Хан и его супруга на время проведения встречи. Вид из окна, выходившего на ухоженные парки виллы, был восхитителен.

На следующий день мы совершили поездку на виллу "Флер д’О", представлявшую собой 24-комнатное здание, где должна была состояться наша первая встреча, затем Нэнси и я прогулялись на берег озера и заглянули в лодочный домик, куда я решил пригласить Горбачева для конфиденциальной беседы. Она согласилась, что это превосходное место для приватной встречи, которую я наметил.

Обычно на встречах в верхах настоящая работа проводится заранее дипломатами и специалистами с обеих сторон, которые, на основании указаний своих начальников, выполняют черновую работу и разрабатывают соглашения, которые должны быть подписаны на встрече, после чего высшие руководители входят и присутствуют при формальной процедуре.

Еще при Брежневе я мечтал о личной встрече с глазу на глаз с советским лидером, так как думал, что мы смогли бы принять решения, которые дипломаты наших стран не имеют возможности принять из-за отсутствия у них соответствующего разрешения. Иными словами, я полагал, что, когда высшие чины переговариваются и беседуют на встрече в верхах, а потом вдвоем выходят рука об руку и говорят: "Мы договорились о том-то", — бюрократы не смеют свести договор на нет. До Горбачева у меня никогда не было возможности опробовать мою идею. Теперь я имел шанс.