Жизнь одного химика. Воспоминания. Том 1. 1867-1917 - [142]

•К * ❖

Весной 1914 года перед окончанием лекций в Женском Педагогическом Институте, я был очень удивлен предложением, сделанным мне директором этого Института, проф. С. Ф. Платоновым, известным историком, впоследствии ставшим членом Академии Наук. С. Ф. Платонов преподавал историю Николаю 2-му, когда тот был наследником, и был очень уважаем великим князем Константином Константиновичем, который считался Президентом Педагогического Института. Николай 2-й очень помог своими средствами для покупки земли и постройки здания Института и потому последний находился под Высочайшим покровительством, «и, насколько помню, назывался «Императорским». По усиленной просьбе педагогического Совета, я еще в 1905 году согласился читать в нем лекции по органической химии, и эта работа доставляла мне большое удовлетворение, так как атмосфера в Институте, как в среде профессоров (они были большею частью профессорами Университета), так и в студенческой среде была очень хорошая и дружная. Надо воздать справедливость уменью и такту директору Института, С. Ф. Платонову, который сумел создать такое полезное высшее женское педагогическое учебное заведение, поставившее на должную высоту дело подготовки опытных педагогов не только с теоретической, но и с практической точки зрения.

С. Ф. Платонов сообщил мне, что он устал от работы в Институте, чувствует себя нездоровым и нервным и уже давно просит великого князя о разрешении подать в отставку и заменить его другим лицом. Теперь он, в виду нездоровья, уговорил великого князя разрешить ему покинуть пост директора, и когда они стали обсуждать, кто мог бы его заменить, то они пришли к единодушному заключению, что я являюсь наилучшим кандидатом на эту должность. Я был настолько удивлен этим предложением, что ничего не мог сначала возразить. Но потом стал приводить резоны, что химику, да еще не старому, надо проводить свое время в лаборатории, а не в канцелярии, и что административные должности вообще мне никогда не улыбались; я очень благодарил великого князя и Платонова за их доверие, но высказал свой отказ в довольно категорической форме. С. Ф. Платонов на мою реплику ответил, что не надо горячиться, время терпит, и что он еще вернется к этой теме. Спустя месяца два, после окончания экзаменов, С. Ф. Платонов пробовал снова затронуть этот вопрос, но я вежливо переменил тему разговора, не желая обижать уважаемого директора. Начавшаяся война, конечно, отложила в сторону поднятый вопрос, а революция совсем уничтожила это превосходное высшее учебное заведение.

Перед самым концом учебного года была назначена защита диссертации О. Г. Филиппова на получение звания штатного преподавателя химии в Академии. Диссертация касалась (как уже ранее было указано) строения углеводорода, впервые полученного Г. Густавсоном и названного им непра вильно «винил-триметилен». Я предложил эту тему Филиппову и все время руководил его работой, понукая его поскорее окончить эту работу, так как опасался, что кто-нибудь другой докажет строение этого углеводорода в виду большого интереса к его строению. В это самое время проф. Зелинский также работал над этой же проблемой и напечатал статью в немецких °“Berichte”, где доказывал, что углеводород имеет строение спироциклона. Когда Филиппов собрал достаточное количество материала, показывавшего, что исследуемый углеводород имеет четырехчленное кольцо, то я предлежил ему сделать деклад в Русском Физико-Химич1:ском Обществе. На этом заседании должен был делать доклад и Зелинский на ту же тему. Дебаты между Зелинским и Филипповым отличались большой страстностью; в конце концов проф. Зелинский ока-эался совершенно опровергнутым, и ошибочность его уже опубликованной работы была установлена.

Свою диссертацию в нашей Академии Филиппов защитил блестяще и Русское Физ.-Хим. Общество присудило ему малую премию имени Д. И. Менделеева. Работа была напечатана в немецком «Журнале практической химии», и была последней русской статьей, которая была принята этим немецким журналом перед войной 1914 года. К моему большому огорчению, Филиппов не продолжал далее работать в лаборатории Академии и вообще прекратил работу по чистой органической химии, а перешел на изучение порохов, так как получил место в Центральной лаборатории военного ведомства.

*

* ❖

В 1913 году мне пришлось приступить к работам по организации 9-го Международного Конгресса по чистой и прикладной химии, который должен был собраться в мае 1915 года в Петербурге. Дело в том, что на предыдущем Международном Конгрессе по химии в Нью Иорке было решено, что следующий Конгресс состоится в Петербурге, причем председателем конгресса был выбран проф. Рижского Политехникума П. Вальден, а генеральным Секретарем — я. Академику Вальдену и мне в особенности предстояла громадная работа по организации Конгресса, на который должно было приехать до 2000 химиков. Мы образовали специальное бюро и пригласили в него, нам на помощь, академика Чернышева, геолога, который имел большой опыт по организации Международного съезда Геологов, состоявшегося за несколько лет перед тем. Почетным председателем конгресса мы решили пригласить товарища министра торговли и промышленности проф. Д. П. Коновалова и как заслуженного химика, и как отличного администратора. Далее мы решили испросить через министра торговли и промышленности Тимашева разрешение доложить Государю нашу просьбу, принять Конгресс под свое Высочайшее покровительство. Кроме того, некоторые великие князья и министры были приглашены в качестве почетных членов. Вице-председателем Конгресса был избран академик Курнаков, и так как Вальден жил в Риге и только изредка приезжал в Петербург, то Курнакову и мне пришлось вести всю деловую работу. Кроме того, надо было выхлопотать у министра финансов деньги для конгресса, а это стоило не мало труда. Небольшая часть денег для текущих расходов нам была отпущена от министерства торговли и промышленности, а главная сумма, в количестве 60 тыс. рублей, была заявлена министерству финансов, и она была отпущена нам из бюджетов 1914 года. В бюро конгресса были приглашены лица, знающие иностранные языки, а ближайшими моими помощниками согласились быть два химика: Д. Гарднер, преподаватель Технологического Института, и Антонов, химик Академии Наук и ассистент академика Вальдена. Оба они владели английским языком, что было очень важно, так как нам предстояло вести значительную английскую корреспонденцию.