Жизнь наверху - [28]

Не так уж я был пьян, чтоб не понять: он ревновал ко мне. И перенес свое внимание на Джуди только потому, что Джуди — это его поля ягода, но по-настоящему ему была нужна Джин. И мать Джеффа живет в Уорли, и Джефф наведывается в Уорли время от времени, и уж во всяком случае может воспользоваться услугами телефона. Теперь тревожиться из-за этого было поздно, но это был урок на будущее. Отныне я принадлежал к зеленовато-бурой стране, где смотри в оба, не оступись и чтобы комар носу не подточил — осторожность никогда не повредит. Я всегда должен был помнить, кто я такой, и не мог позволить себе ни малейшего легкомыслия.

— Вы могли бы и не предупреждать меня об этом,— сказал я.— Уорли — маленький городок.

— Слишком даже маленький порой, черт побери.— Он поглядел на часы.— Куда же к дьяволу провалился Джордж?

Я указал на дверь.

— Дьявол всегда легок на помине,— сказал я.

Браун не приподнялся с кресла. Я встал и пожал Джорджу руку. В этой комнате, среди этих людей это было даже похоже на встречу с другом. Мы с Джорджем принадлежали к одному поколению, хотя он и был на десять лет старше меня. Я ненавидел его когда-то — он стоял между мной и Элис. Сейчас же передо мной был просто мужчина средних лет, среднего роста, элегантный, с тоненькими усиками и холодными глазами. Холодными или, быть может, настороженными?

— Рад вас видеть, Джордж,— сказал я.— Что вы хотите выпить?

Он сел за столик.

— Коньяку, пожалуйста, Джо.— Он поглядел на Брауна.— Чем вы недовольны, Уолтер?

— Вы опоздали.

— Я провожал мою невесту.— Он произнес два последних слова с едва уловимой иронией.

Я заказал коньяк. Принадлежность к обитателям зеленовато-бурой страны имела свои преимущества: десять лет назад я не мог бы приветствовать его столь непринужденно, и облегчить эту встречу с помощью коньяка было бы мне не по карману.

— Выглядите вы отлично, Джордж,— сказал я.— Как идут дела?

— Превосходно,— сказал он.— Не смотрите на меня во все глаза, Джо. Я просто не вижу никакого смысла в том, чтобы притворяться.

— Приятно слышать, что есть хоть один бизнесмен на свете, у которого не болит от страха живот,— произнес мой тесть.

— Со мной этого никогда не случалось, Эйб.

Он принялся изучать свои ногти. Они сверкали — маникюр был совсем свежий. Он смахнул щелчком какую-то соринку с левого мизинца. Это не производило впечатления изнеженности, скорее всего могло показаться, что он старается держать свое оружие в порядке.

— А ну, значит, теперь и подавно не случится,— сказал мой тесть.— Мы освободились от этих выродков — лейбористов.

— У меня и при лейбористах дела шли неплохо,— сказал Джордж.— По правде говоря, даже лучше.

— Вы игрок, Джордж.

— Я всегда им был,— сказал Джордж. Он взял у официанта рюмку с коньяком.— В этом секрет моего успеха.

Голос его звучал так же холодно и бесстрастно, как и прежде; ничто не могло вывести его из равновесия.

— Ну, Джордж, что вы думаете о нашем новом кандидате?

— Я уже говорил вам. Нам нужно впрыснуть новую кровь. Быть может, Джо заставит нас немного встряхнуться. Мне хотелось бы только иметь уверенность в том, что он не будет плохо себя чувствовать среди нас. Если на старости лет мне не начала изменять память, то Джо принадлежал когда-то к категории бунтовщиков. Не так ли, Джо?

— Вы не так уж стары,— сказал я.— Но я никогда не был революционером в полном смысле этого слова.

Он усмехнулся.

— Нет, не в буквальном смысле, конечно. Ведь вы уже довольно давно состоите членом нашего клуба.— Он поглядел на зеленовато-бурые стены и состроил гримасу.— Хотя это еще ничего не доказывает. Половина наших членов голосует за лейбористов. А сюда приходят, чтобы выпить пива и поиграть на бильярде. И спрятаться от жены.

Браун встал.

— Ну, а мне пора вернуться к своей. Чтобы она не подумала, что я решил переселиться сюда. Счастливого путешествия, Джордж.

Он шагнул было к двери, затем обернулся и, к моему изумлению, пожал мне руку.

— До скорого, Джо.

Мы молча глядели ему вслед: он шагал, грузно ступая, уверенный в себе, неутомимый махинатор, устроивший все к полному своему удовольствию.

— Вам дано отпущение грехов,— сказал Джордж. Он не преминул заметить рукопожатие.

— Что было, то быльем поросло,— сказал я.

Комната понемногу заполнялась. Все взгляды, казалось, были устремлены на нас, и во всех взглядах читалось легкое изумление.

— Это потому, что они редко видят вас здесь,— сказал Джордж.

— Не думаю.

— Вы привыкнете. Расскажите мне, как там сейчас Тиффилд.

— Старается поддержать свои убывающие силы.

— Вам известно, что когда-то он был страстно, бешено влюблен в вашу теперешнюю тещу?

— Это для меня новость.

Когда вам что-нибудь сообщают, будьте всегда признательны за это. И если даже вам сообщают не совсем свежую новость, зачем разочаровывать того, кто так старался, и лишать его удовольствия? Я изобразил на лице заинтересованность.

— Все это, разумеется, дела давно минувших дней. Она еще не была замужем тогда. Браун вырвался вперед и обскакал Тиффилда. Не думаю, чтобы Тиффилд когда-нибудь ему это простил.

— Если бы Тиффилд знал ее так же близко, как я, он бы поклонился Брауну в ноги.

Джордж покачал головой.