Жизнь Наполеона Бонапарта, императора французов. Часть пятая - [19]

 Собралась сухопутная армія, стратная какъ по храбрости солдатъ, ее составляющихъ, такъ по многочисленности оной и по отличному устройству. Берегъ отъ устья Сены до Текселя покрылся войсками; и Сультъ, Ней, Даву и Викторъ, коихъ имена составляли славу и ужасъ битвъ, были назначены предводительствовать Англійскою арміею (которой опять было дано еіе грозное названіе) и привести въ исполненіе начертанные Наполеономъ планы, коихъ цѣль состояла въ томъ, чтобы исключить Британію изъ числа независимыхъ Державъ.

 Нимало не испугавшись сихъ страшныхъ сборовъ, Англія приготовилась къ отпору съ мужествомъ, приличнымъ ея давней славѣ въ Европѣ, и превзошла своими усиліями все, что до сихъ поръ представляли ея воинскія лѣтописи. Къ имѣющейся у нея, почти сто-тысячной арміи, она присовокупила болѣе осьмидесяти тысячъ человѣкъ земскаго войска, которое едва ли уступало первой въ своемъ устройствѣ. Добровольное ополченіе, къ которому всѣ граждане были приглашены для защиты отечества, было гораздо многочисленнѣе, лучше устроено и дѣятельнѣе, чѣмъ въ послѣднюю войну. Оно простиралось до трехъ сотъ пятидесяти тысячъ человѣкъ, которые, принимая въ соображеніе краткость времени и родъ службы, довольно искусно уже владѣли оружіемъ. Люди другихъ сословій составили отряды піонеръ, повозчиковъ, и приняли на себя иныя, подобныя сему обязанности. Мгновенно вся страна превратилась въ обширный лагерь, все народонаселеніе въ воиновъ, и самъ добрый, старый Король въ Полководца. Всѣ мирныя занятія, казалось, на время были отложены; и гласъ, призывающій народъ къ защитѣ его драгоцѣннѣйшихъ правъ, раздавался, не только въ Парламентѣ и въ собраніяхъ, созванныхъ для принятія оборонительныхъ мѣръ, но въ мѣстахъ народныхъ увеселеніи, и присоединялся къ мольбамъ -- что конечно было прилично, ибо защищать отечество, значитъ защищать и вѣру.

 По всему острову на возвышеніяхъ были устроены сигналы, и денно и ночно всѣ взоры устремлялись на нихъ въ ожиданіи страшнаго знака. Нѣсколько ложныхъ тревогъ произошло въ разныхъ мѣстахъ отъ ошибокъ, неразлучныхъ съ такими обстоятельствами; и храбрая готовность сразиться, обнаруженная собравшимися на сіи тревоги разныхъ родовъ войсками, подала самыя благопріятныя надежды, удостовѣривъ, что каждый шелъ грудью за свою отчизну.

 При сихъ сухопутныхъ приготовленіяхъ, Англія не пренебрегла принять оборонительныя мѣры и на той стихіи, которую она называетъ своею собственною. Океанъ покрылся пятью стами семидесятью военными судами разной величины. Отряды Англійскаго флота обложили всѣ Французскія гавани въ Каналѣ; и армія, назначенная къ высадкѣ на берега наши, могла видѣть, что Британскіе фляги, развѣваясь во всѣхъ направленіяхъ по горизонту, стрегутъ выходъ оной въ море, подобно хищнымъ птицамъ, парящимъ въ воздухѣ надъ добычею, на которую онѣ намѣреваются устремишься. Иногда Англійскіе Фрегаты и шлюпы, приближаясь къ берегамъ, громили ядрами и бомбами Гавръ, Діепъ, Гранвиль и даже Булонь. По временамъ матросы наши дѣлали высадки, захватывали суда, уничтожали сигналы, и разрушали батареи. Дѣла сіи сами по себѣ были ничтожны, и жаль, что они стоили жизни множеству храбрыхъ людей; но хотя они и не произвели прямо значительныхъ послѣдствій, однако жъ были полезны тѣмъ, что одушевили мужество нашихъ мореходцевъ, и уменьшили увѣренность непріятеля, который наконецъ началъ, болѣе съ опасеніемъ, чѣмъ съ надеждою, помышлять о вторженіи своемъ въ Англію, когда уже величайшая бдительность не могла предохранить его отъ набѣговъ на собственные берега его.

 Въ продолженіе сихъ наступательныхъ и оборонительныхъ пріуготовленій, Бонапарте самъ пріѣхалъ въ Булонь, дабы какъ можно болѣе одушевить солдатъ своихъ къ сему великому подвигу. Онъ дѣлалъ имъ чрезвычайные смотры, пріучалъ ихъ къ разнымъ ночнымъ движеніямъ, и приказывалъ примѣрно сажать войска на суда, и свозишь съ оныхъ, дабы сіе производилось съ надлежащею быстротою. Прибѣгли къ разнымъ предзнаменованіямъ, дабы поддержать восторгъ, естественно возбужденный присутствіемъ Перваго Консула. Говорили, что Римская сѣкира найдена въ землѣ матомъ мѣстѣ, гдѣ ставили Наполеонову палатку, и что нѣсколько медалей Вильгельма Завоевателя попалось также въ этой священной почвѣ. Такія предзнаменованія конечно были лестны; но врядъ ли они могли совершенно разсѣять опасенія солдатъ, знавшихъ, что ихъ посадятъ на эти плохія суда, и пошлютъ подъ огонь непріятеля, столь превосходнаго на морѣ. Даже однажды, въ то время, какъ Первый Консулъ осматривалъ укрѣпленія, Англійскіе Фрегаты осмѣлились подойти къ берегу, и начали стрѣлять по немъ и по сопровождавшимъ его, какъ въ цѣль. Люди, преодолѣвшіе опасности Альпъ и степей Египетскихъ, конечно могли ощутить страхъ при видѣ неизбѣжной опасности, которую они не могли отразить силою оружія.

 Трудно было питать надежду на успѣхъ сего предпріятія, видя удобство, съ которымъ Англичане безпрестанно наблюдали за всѣми дѣйствіями своихъ соперниковъ въ Булонскомъ портѣ. Maлѣйшее движеніе къ посадкѣ на суда войскъ, или къ выходу въ море, тотчасъ дѣлалось извѣстнымъ на Англійскихъ берегахъ посредствомъ сигналовъ, и множество Британскихъ судовъ мгновенно являлось для стражи. Еще въ продолженіе послѣдней войны, Нельсонъ объявилъ, что выходъ непріятельской эскадры изъ Булони есть предпріятіе отчаянное, какъ по пересѣченію тутъ прилива и отлива, такъ и по другимъ препятствіямъ, соединеннымъ съ опасностью лишиться флота, если вѣтръ подуетъ отъ вестъ-нордъ-веста. На веслахъ же итти, по его мнѣнію, никакъ было нельзя. "Должно взять мѣры предосторожности противъ безразсуднаго Правительства," продолжаетъ сей превосходный судья морскихъ движеній: "но съ силами, мнѣ ввѣренными, я могу поручишься въ томъ, что вторженіе къ намъ непріятеля почти невозможно."