Жизнь между схватками - [48]

И тут до нас дошло, какой куш сорвал наш последний таксист. Ни номеров мы его не запомнили, ни марки машины, потому что все были в дрова бухие и обдолбанные, а так как мы не заказывали такси на свой адрес по телефону, то и «пробить» его не представляло никакой возможности.

Представляю, как шоферюга охренел, когда сумку расстегнул! Наверное, пустил в дело. И скорее всего, он больше нашего нуждался. На удивление, ребята не очень расстроились, а Пету сказал:

– Короче, собираемся, девочки и мальчики, и едем, на хрен, обратно в банк!

Поехали мы туда снова наши денежки оставшиеся забирать. Ну, и все по новой пошло…

Сами был красивым парнем, спортивного телосложения, у него было модное мелирование. Он тогда влюбился в меня и подсадил на кокаин.

У Пету на вилле – хрустальные люстры и камин, который иногда растапливался купюрами, если не находилось газет. Бывало, ребята нажрутся и храпят, а мы-то, русские, покрепче – «Подмосковные вечера» поем. Пачки денег нам просто так доставались, по пьяни.

Деньги в сумке прибавлялись с такой бешеной скоростью, что я не успела оглянуться, как стала жить с наркодилером. Вены и ноздря – разные органы, и даже многие голливудские звезды нюхают! Так я в то время себя оправдывала. Теперь-то я понимаю всю силу газетной пропаганды, лучше б они поменьше об этом писали.

Да, Сами не только употреблял, но еще и распространял наркотики. Его, кстати, потом за это и посадили.

Менты забрали моего избранника прямо из бара, а затем упекли несчастную жертву кокаина в тюрягу. Я тогда часто ездила его навещать…

Продолжая увлекаться коксом, и однажды слегка переборщив с этим делом, я угодила на своей фирменной тачке прямо в столб. Мой бедный «Ягуар» разбился всмятку. А я ведь совсем недавно купила его на заработанные в нашей компании деньги!

Так мой скопленный капитал в очередной раз полетел на свалку, так как страховка не оплачивает нетрезвых водителей.

Неудивительно, что вслед за мной, примерно так же разбился на машине и Пету, только уже насмерть.

У Мики все сложилось не менее трагично. Как-то раз обдолбанный Мика зашел в бар в районе Контула. Охранник того бара был его хорошим знакомым. Но, несмотря на это, он не пропустил в бар еле стоящего на ногах посетителя. Тогда Мика зашел домой, взял там финский нож и, вернувшись обратно, неожиданно пырнул им друга-охранника… В это же время второй охранник находился в туалете.

Несчастный упал на землю, а Мика принялся добивать его, лежащего. Бедняга весь истек кровью и еще в машине скорой помощи скончался от множества ножевых ранений. Про этот инцидент даже писали в газетах… Мике, конечно же, дали десять лет строгого режима за жестокое убийство.

Как же мне тогда стало страшно и обидно за этих ребят! Жизнь мне в очередной раз показала, что происходит с людьми от наркотиков, как они беснуются, а потом всегда очень скверно заканчивают… Это был знак, который заставил меня остановиться.

Компания наша трагически распалась. Одна половина ее сидела за решеткой, другая лежала в гробу, а я, в свою очередь, слегка успокоилась, к тому же, нюхать и курить было уже нечего, да и не на что. Мне снова сказочно повезло! Физической зависимости от кокаина у меня не было, а психологическая быстро прошла по возвращении домой, в семью, в мою мирную гавань.

Через три месяца Сами вышел из тюрьмы, и его ждало огромное наследство от друга Пету, который завещал ему весь оставшийся капитал.

Оформив наследство, он позвонил мне, умоляя о встрече. Я уже думала, что роман наш давно закончился. Но все оказалось гораздо интереснее.

Мы встретились у Сами дома. Он зажег свечи и разлил по бокалам вино.

– Выходи за меня замуж, Лена. Хватит уже ерундой заниматься! Давай семью создавать, деток заводить, – неожиданно заявил он, протягивая мне бархатную коробочку.

«Парень-таки одумался, посидев в тюрьме», – размышляла я.

Поначалу-то я предположила, что Сами обмывает наследство и свое возвращение на волю, но такого я не ожидала совсем. Я почувствовала, наконец, что сильно соскучилась по своему бандиту, но более всего я ощутила, что мне тоже не хватает семьи и собственных детей, что то, что он предлагает, и есть настоящее счастье, а не тот суррогат, которым мы до этого занимались.

– А ты точно бросил кокс?

– Нет, но если ты согласишься выйти за меня, брошу.

– Я не верю тебе. Нам не по пути. Я боюсь стать с тобой конченой наркоманкой! – ответила я и пулей засобиралась домой.

Когда я вышла из подъезда, Сами заорал мне вслед с балкона:

– Вернись, моя любовь! Иначе я убью себя! Я сброшусь с крыши! Слышишь?!

– Убивайся, пожалуйста, амфитаминщик хренов! – кричала я ему в ответ с улицы.

А сама испугалась и подумала: «Ну вот, еще одного трупа мне не хватало». И мне пришлось снова подняться к нему.

Сидя на диване, я принялась уверять, что мы будем вместе до конца дней и все будет хорошо, что я верю ему, конечно же, и плевать, что у нас куча денег, они нас больше не будут искушать понюхать и покурить, потому что у нас на двоих одна большая сильная воля.

Разумеется, мы оба понимали, что при таких деньгах ничто нас не заставит отказаться от химических удовольствий, но Сами пребывал в уверенности, что нам удалось себя обмануть.