Жизнь между схватками - [33]
Сидя в клетке, я смеялась: сама ситуация, в которой я оказалась, очень напоминала мне сцену из любимого фильма «Интердевочка». Особенно, когда меня повели к следователю в кабинет на допрос, что для меня тоже было делом не новым. Я все твердила, как попугай:
– Зашла в гости, позвонить. Ничего не знаю.
Толку от меня не было никакого, поэтому менты оставили меня в покое.
Через трое суток вызволять меня из каталажки пришел Сколопендрин муж-РУОПовец. Ему выдали меня незамедлительно, и он повез меня к Оксанке на хату, поскольку бордель был уже опечатан. Ирен, казалось, достигла своей цели. Всех девочек из своей конторы Оксанка временно разбросала по съемным хатам, некоторых даже взяла к себе, понимая, что это ненадолго. Но многие работницы все-таки перешли к Иренше, так как сотовых еще не было, а клиенты Ксюхи всю неделю обрывали стационарный телефон опечатанной квартиры. Соответственно, девочки сидели без работы, а значит, и без денег.
Когда все уладилось, гордая Ксения «предательниц» обратно не пустила. Вот такую блокаду устроила нашему борделю Ирен. За это Ксюха решила ей отомстить, тем самым прекратив эту изнурительную битву и победоносно поставив на ней жирную точку.
В одно солнечное утро Сколопендра позвала меня на залив, на стрелку с бандитами, перед выходом предупредив, что все это будет не более чем спектакль:
– На самом деле, это наши люди инсценируют, что нас захватили в плен, – с волнением в голосе предупредила меня Оксана.
Ничего не понимая, я только кивала в ответ, со всем соглашаясь.
– Ничего не бойся, с нами будет все в порядке! – уверяла Оксана.
Выйдя из парадной, мы увидели перед собой черную Волгу. К нам подошли трое в серых костюмах и, завязав нам глаза черной тряпкой, усадили в машину. Страх окутал меня с головы до пят. И еще, как назло, мы очень долго ехали, а эта тряпка все не давала мне покоя. В машине громко играла музыка, но временами, особенно на светофорах, я успевала различить едва заметный стон, доносившийся из багажника. Изо всех сил я пыталась держаться молодцом, но меня все равно трясло и колбасило, как щенка на помойке. Наконец, мы уже хорошо могли расслышать плеск волн… Это был финский залив – конечная остановка!
Но то, что я увидела на заливе, поразило меня до глубины души своею жестокостью. Когда мне развязали глаза, я обнаружила, что действительно стою на берегу моря. Вдруг два здоровенных мужика рявкнули:
– Отойдите к дереву!
Светило солнце, Ксюха встала рядом и, подмигнув, снова прошептала:
– Не бойся ничего.
Бандиты тем временем принялись вытаскивать что-то тяжелое, завернутое в большое покрывало, из багажника. И когда они опустили «груз» в воду, на мель, из покрывала вывалилось тело Ирен…
Я не поверила своим глазам! Сутенерша была сильно избита, едва дышала… Лицо ее было изувечено до неузнаваемости, она сопела и кряхтела, поскольку силы ее были на исходе.
Бандиты снова стали лупить ее ногами, как футбольный мячик. Я закрыла глаза и слышала только удары жестких ботинок о человеческое тело, которые можно сравнить с ударами по боксерской груше. Я тряслась и тихо про себя молилась, как умела. Даже в какой-то момент поняла, что знаю «Отче наш». Никогда не знала, только слышала, но тут я вспомнила всю молитву целиком, от начала и до конца.
Когда все закончилось, бандиты уложили Ирен обратно в багажник, а мы с Ксюхой сели в машину. Мы ехали не более пяти минут до какого-то нового места.
Это была гостиница, которая, наверное, принадлежала той же банде, потому что в холле нас уже ждала каталка, на которую мужики положили еще живое тело несчастной женщины и накрыли его простыней, как труп. Я плелась по дороге в номер, ошеломленная от ужаса.
В номере нас заставили выпить заранее приготовленную бутылку шампанского. Я буквально захлебывалась напитком, но опьянеть все-таки не получалось в силу переживаемого стресса. Ксюша мне помогала допить шампанское.
Опустошенную нами бутылку бандиты стали использовать в качестве пыточного орудия, запихивая ее между ног своей жертве. Потом от дикой боли Ирен пришла в сознание и замычала. Ее вновь принялись избивать, а через некоторое время жертва перестала издавать звуки вообще. Тогда я подумала, что сутенерша теперь уже точно скончалась, что бандиты все-таки убили ее. В то же миг я упала в обморок…
Придя в чувство, первое, что я увидела – это пол, весь забрызганный кровью. Я непроизвольно закричала, но мне зажали рот… По руке бандита стекали ручьем мои слезы, я давилась в рыданиях. Пытаясь меня утешить, Оксанка что-то бормотала, стоя надо мной, но я отказывалась понимать, тогда она двинула меня по лицу. В ответ я сразу же замолчала, мысленно приготовившись к смерти: ведь я теперь была свидетельницей убийства, а свидетелей бандиты в живых не оставляют.
Я уже не могла совладать со своими эмоциями, все это понимали, поэтому Ксюха отдала мне ключи от хаты и велела отправляться домой на такси, а за нее не переживать вовсе.
Вся дрожа, я пулей выскочила из номера и побежала к выходу. Сердце мое так стучало, что его биение отдавало в уши. Я твердила про себя только одну фразу: «Убили Ирен, убили!».
Германия, 1939 год. Тринадцатилетняя Магда опустошена: лучшую подругу Лотту отправили в концентрационный лагерь, навсегда разлучив с ней. И когда нацисты приходят к власти, Магда понимает: она не такая, как другие девушки в ее деревне. Она ненавидит фанатичные новые правила гитлерюгенда, поэтому тайно присоединяется к движению «Белая роза», чтобы бороться против деспотичного, пугающего мира вокруг. Но когда пилот английских ВВС приземляется в поле недалеко от дома Магды, она оказывается перед невозможным выбором: позаботиться о безопасности своей семьи или спасти незнакомца и изменить ситуацию на войне.
Кэти Акер и Маккензи Уорк встретились в 1995 году во время тура Акер по Австралии. Между ними завязался мимолетный роман, а затем — двухнедельная возбужденная переписка. В их имейлах — отблески прозрений, слухов, секса и размышлений о культуре. Они пишут в исступлении, несколько раз в день. Их письма встречаются где-то на линии перемены даты, сами становясь объектом анализа. Итог этих писем — каталог того, как два неординарных писателя соблазняют друг друга сквозь 7500 миль авиапространства, втягивая в дело Альфреда Хичкока, плюшевых зверей, Жоржа Батая, Элвиса Пресли, феноменологию, марксизм, «Секретные материалы», психоанализ и «Книгу Перемен». Их переписка — это «Пир» Платона для XXI века, написанный для квир-персон, нердов и книжных гиков.
Сухум. Тысяча девятьсот девяносто пятый год. Тринадцать месяцев войны, окончившейся судьбоносной для нации победой, оставили заметный отпечаток на этом городе. Исторически желанный вождями и императорами город еще не отошел от запаха дыма, но слово «разруха» с ним не увязывалось. Он походил на героя-освободителя военных лет. Окруженный темным морем и белыми горами город переходил к новой жизни. Как солдат, вернувшийся с войны, подыскивал себе другой род деятельности.
Когда пожилой Мюррей Блэр приглашает сына и дочерей к себе на ферму в Нью-Гэмпшир, он очень надеется, что семья проведет выходные в мире и согласии. Но, как обычно, дочь Лиззи срывает все планы: она опаздывает и появляется с неожиданной новостью и потрепанной семейной реликвией — книгой рецептов Фанни Фармер. Старое издание поваренной книги с заметками на полях хранит секреты их давно умершей матери. В рукописных строчках спрятана подсказка; возможно, она поможет детям узнать тайну, которую они давно и безуспешно пытались раскрыть. В 2019 году Элизабет Хайд с романом «Спросите Фанни» стала победителем Книжной премии Колорадо в номинации «Художественная литература».
«У крутого обрыва, на самой вершине Орлиной Скалы, стоял одиноко и неподвижно, как орёл, какой-то человек. Люди из лагеря заметили его, но никто не наблюдал за ним. Все со страхом отворачивали глаза, так как скала, возвышавшаяся над равниной, была головокружительной высоты. Неподвижно, как привидение, стоял молодой воин, а над ним клубились тучи. Это был Татокала – Антилопа. Он постился (голодал и молился) и ждал знака Великой Тайны. Это был первый шаг на жизненном пути молодого честолюбивого Лакота, жаждавшего военных подвигов и славы…».
Овдовевшая молодая женщина с дочерью приезжает в Мемфис, где вырос ее покойный муж, в надежде построить здесь новую жизнь. Но члены религиозной общины принимают новенькую в штыки. Она совсем не похожа на них – манерой одеваться, независимостью, привычкой задавать неудобные вопросы. Зеленоглазая блондинка взрывает замкнутую среду общины, обнажает ее силу и слабость как обособленного социума, а также противоречия традиционного порядка. Она заставляет задуматься о границах своего и чужого, о связи прошлого и будущего.