Жизнь Леонардо. Часть четвертая - [11]

Незадолго до этого Леонардо как раз кончил писать «Мадонну с младенцем на руках», и папа, которому эту картину подарил брат Джулиано, не переставал ею восхищаться.

— Я целиком к услугам вашего преосвященства,— ответил Леонардо.

— Хорошо. Тогда сходи и взгляни на стену за алтарем церкви Сант'Онофрио. Посмотри, какую там можно написать фреску.

Несколько месяцев спустя папа поинтересовался, как у Леонардо подвигается работа над фреской.

— Святой отец, Леонардо к работе еще не приступил,— ответили ему придворные.— Он лишь начал перегонять масла и особые травы для получения лака, предохраняющего фреску от порчи.

— Увы! Этот не сделает ничего, раз он думает о конце работы, прежде чем ее начать! — воскликнул Лев X.

Между тем, как указывают крупные исследователи творчества Леонардо, и среди них Сольми, художник завершил эту фреску. На ней была изображена мадонна с младенцем, положившим левую руку на подушку. Мадонна с улыбкой смотрела на младенца, который в знак благословения поднял правую руку. Сама мадонна одной рукой поддерживала младенца снизу, другой — чуть сверху, в трепетном страхе, как бы тот не упал.

Ясно одно: Леонардо не ограничился лишь перегонкой масел и трав для лака. На нескольких рисунках, которые хранятся ныне в Виндзорском собрании, изображен младенец в различных позах. Он лежит на руках у матери и на подушке. Все это, несомненно, эскизы к фреске в церкви Сант'Онофрио.

Можно предположить, что папа Лев X, увидев фреску, удовлетворенно сказал, обращаясь к своей свите:

— Ну как, нравится вам, дети мои?

 Салаи тем временем вернулся к прежним своим привычкам: возвращался домой поздно ночью пьяным и оскорблял друзей.

Леонардо видел все это и молчал. Часто он целыми ночами дожидался возвращения Салаи.

Леонардо проводит тайные опыты, о которых известно лишь Джулиано Медичи. Возможно, он хотел создать «телескоп» — огромное вогнутое зеркало. 

В конце концов зеркальных дел мастер немец Иоганн завладел комнатами Леонардо в Бельведере.

Леонардо написал подробное письмо Джулиано Медичи, жалуясь на наглое поведение немцев Иоганна и Георга. Месть не заставила себя долго ждать.

Иоганн и Георг донесли папе, что Леонардо препарирует трупы и занимается черной магией. Папа запретил Леонардо бывать в больнице Санто Спирито.

Любимцем Льва X был Рафаэль, которому он поручил расписать в Ватикане Станцы.

Мариньяно

«Медичи делали со мной все, что им было угодно». Вероятно, к этому периоду относится горькое заключение Леонардо.

Бесспорно, что Леонардо было неуютно в Риме Льва X, как, впрочем, неуютно было там и Микеланджело. Папа обожал своего любимца Рафаэля, а перед Леонардо испытывал чувство неловкости и, как следствие, антипатию.

Благосклонность Джулиано Медичи смягчала обиду Леонардо, который чувствовал себя непонятым, неоцененным по достоинству прежде всего как исследователь и ученый.

Бальдассаре Кастильоне писал: «... еще один из величайших в мире художников губит свое несравненное искусство, занимаясь философией, в которой высказывает весьма странные и химерические суждения, какие в живописи при всем своем таланте он выразить не в силах». Эти оригинальные философские воззрения Леонардо воздвигали барьер между ним и окружающими.

Лев X, как и его предшественник папа Юлий II, «весьма торопился». Он окружал себя людьми, способными воплотить в жизнь его грандиозные планы, изменить облик Рима и всего мира. «Красота и динамизм» — таков был, в сущности, девиз папы. Увы, Леонардо с его вошедшей в поговорку медлительностью оказался как бы отрезанным не только от папского двора, но и от других живописцев и скульпторов. Он один не поддался моде на «древности», один не просил дать ему заказ на роспись фрески в папской капелле или зале. Но с радостью принял поручение изучить возможность осушения понтийских болот.

Папа Лев X решил превратить эти болота в плодородные земли и своим бреве [1] от декабря 1514 года поручил брату Джулиано осушить «вредоносные понтийские болота».

 Таким образом, «водных дел мастер» Леонардо сразу почувствовал себя в родной стихии. Он уже осушал для Лодовико Моро болота Виджевано, составил для Флорентийской республики проект осушения Валь ди Кьяна. Теперь он мечтал применить весь свой богатый опыт, работая под началом своего покровителя Джулиано.

Свидетельством трудов Леонардо осталась хранящаяся в Виндзорском собрании великолепная карта понтийских болот, на которой видно водное пространство между холмами Лепини и Чирчео.

Но через месяц после начала работ, 9 января 1515 года, «на рассвете Джулиано Медичи выехал из Рима для бракосочетания в Савойе с Филибертой Савойской».

Сам Джулиано вовсе не стремился к этому браку, но он отвечал государственным интересам его брата папы Льва X. Поэтому Джулиано послушно выехал в Турин. Скорее всего Леонардо в составе свиты сопровождал своего мецената в этой поездке. Затем Джулиано возвратился в Рим с супругой Филибертой Савойской, первой женщиной из королевской семьи, породнившейся с домом Медичи. Вернулся в Рим и Леонардо.

Но мирная римская жизнь продолжалась недолго. Во Франции умер Людовик XII, и его преемник король Франциск I горел желанием выступить в поход на Ломбардию, чтобы изгнать из Милана Сфорца и швейцарцев. В Рим беспрестанно прибывали отрывочные, но все более грозные вести. Джулиано, который командовал папским войском, направился в район Пармы и Пьяченцы, чтобы защитить владения папы.