Жизнь Лавкрафта - [390]

Шрифт
Интервал

   Сперва Лавкрафт пытался уложиться в назначенный Реншо срок, до 1 мая, но проблемы, одолевавшие его весной и летом, сделали это невыполнимым. Поставленный перед новым крайним сроком, 1 октября, Лавкрафт в середине сентября проработал шестьдесят часов без перерыва и как-то сумел закончить вещь.

   Большая часть работы Реншо и Лавкрафта над "Культурной речью" сохранилась в рукописи, что позволяет нам точно оценить, сколько каждый из них внес в текст. Для начала следует сказать, что книга в целом не потрясает наукообразием и эрудицией; но без помощи Лавкрафта она была бы совершенно безнадежной. Возможно, Реншо и была талантливым преподавателем (ее специальностью, похоже, было ораторское искусство, а не грамматика или литература); но как автор она значительно ниже уровня, который можно было бы ожидать от преподавателя образовательных курсов для взрослых.

   Содержание законченной книги таково:


   I. Происхождение речи [история человеческого языка]

   II. Пятьдесят распространенных ошибок [ошибки грамматики и синтаксиса]

   III. Слова, часто произносимые неправильно

   IV. Слова, которым должно быть отведено место в Вашей речи

   V. Увеличьте Ваш Словарь

   VI. Долой банальности [о речевых клише]

   VII. Обучение манере говорить [об ораторском искусстве]

   VIII. Вступление в диалог

   IX. Речь в социальном использовании

   X. Что мне прочесть?


   Первое, что пришлось сделать Лавкрафту, - это упорядочить текст, так как черновой вариант Реншо был крайне беспорядочен и лишен логики. В итоге, он написал изрядную часть Главы I, почти полностью Главы III и VI и целиком Главу X. Однако большая часть этого материала оказалась вырезана из изданной версии. Заключительная глава (позднее изданная как "Предлагаемый список чтения") была сильно сокращена, в особенности последняя часть, включавшая новейшие книги по математике, физике, химии, геологии, географии, биологии, зоологии, человеческой анатомии и физиология, психологии, антропологии, экономике, политологии и образованию. В целом, эта глава (как написал ее Лавкрафт) - подлинный справочник для начинающего по тогдашней литературе и науке.

   Что касается остальной части книги, то Лавкрафта сильно критиковали за некоторые явно устаревшие рекомендации, особенно связанные с произношением; но не совсем бесспорно, что он заслуживает такого порицания. На странице 22 изданной книги мы находим четыре предпочтительных варианта произношения: con-cen'trate для con'cen-trate; ab-do'-men для ab'-do-men; ensign для ensin; и profeel для profyle. "Оксфордский словарь английского языка" 1933 г. на стороне Лавкрафта в последних трех случаях. Американское произношение этих (а также многих других слов из пространного списка) слов вполне могло уже измениться; но Лавкрафт никоим образом не был таким закоснелым, каким его пытаются представить.

   Тем не менее, "Культурную речь" нельзя назвать трудом, полным великих достоинств; искренне жаль, что Лавкрафт в такое время изнурял себя работой над ним - тем более, что тот шестидесятичасовой марафон вполне мог приблизить его конец. Позднее в том же году Лавкрафт читал корректуру, но, хотя на титульном листе проставлена дата "1936 г.", неясно, действительно ли книга вышла до конца года. Но, видимо, она уже была доступна к началу второго семестра в школе Реншо. В 1937 г. Реншо написала новую книгу, "Спасая самооценку: Программа самоусовершенствования". Так как она попала в библиотеку Лавкрафта, она, по-видимому, была издана где-то весной. Нет, слава богу, никаких свидетельств, что Лавкрафт работал и над ней.




   В свой последний год Лавкрафт продолжал притягивать новых - и главным образом юных - корреспондентов, которые, не ведая о его ухудшающемся самочувствии, горели желанием получить настоящее письмо от этого титана мистической литературы. Большинство по-прежнему сносилось с ним через "Weird Tales", но некоторые входили в контакт через все более разветвленную сеть поклонников научной фантастики и фэнтази.

   Одним из самых многообещающих юнцов был Генри Каттнер (1915-1958). Друг Роберта Блоха, он успел опубликовать всего одно стихотворение ("Баллада о богах", "Weird Tales", февраль 1936 г.), до того как написал Лавкрафту в начале 1936 г. Позже Лавкрафт признавался, что некоторые знакомые считали, что он то ли сам написал, то ли всерьез поработал над "The Graveyard Rats" Каттнера ("Weird Tales", март 1936 г.), но этот рассказ был принят журналом еще до того, как Лавкрафт услышал о Каттнере. На самом деле, трудно поверить, что кто-то мог счесть эту историю рассказом Лавкрафта: это занятный (хотя и не очень правдоподобный) страшный рассказ о смотрителе кладбища, с которым расправились гигантские крысы, что разрывают гробы и пожирают бренные останки, и его единственная возможная связь с Лавкрафтом - место действия (Салем) и очень смутные отголоски "Крыс в стенах"; даже стиль не похож на лавкрафтианский.

   Однако к тому моменту Каттнер уже написал рассказ, чей первый вариант - отвергнутый "Weird Tales" - видимо, был осознанно лавкрафтианским. В своем втором письме к Каттнеру, от 12 марта, Лавкрафт пространно критикует "Ужас Салема"; и очевидно, что Каттнер, опираясь на эти комментарии, внес в рассказ важные изменения. Географические, исторические и архитектурные представления Каттнера о Салеме были совершенно неверны, и Лавкрафт старательно их поправил; его письмо полно зарисовок типичных салемских домов, карт города и даже набросков различных типов могильных камней со старых кладбищ. Судя по другим частям письма Лавкрафта, Каттнеру пришлось существенно переработать также сюжетную канву и отдельные эпизоды рассказа.


Еще от автора С. Т. Джоши
Лавкрафт. Я – Провиденс. Книга 1

Говард Филлипс Лавкрафт прожил всего 46 лет, но оставил после себя неоценимый вклад в современную культуру. Его жизнь была полна противоречий, взлетов и падений. Теперь она детально исследована ведущим мировым авторитетом С. Т. Джоши, который подготовил окончательную биографию Лавкрафта – расширенную и обновленную версию книги, которая стала лауреатом премии Брэма Стокера и Британской премии фэнтези. В ней вы найдете бесчисленные подробности творчества Лавкрафта, ранее не опубликованные, а также новую информацию из архивов, которая была обнаружена за последние 15 лет, в течение которых Джоши и работал над книгой.


Рекомендуем почитать
Элтон Джон. Rocket Man

Редкая музыкальная одаренность, неистовая манера исполнения, когда у него от бешеных ударов по клавишам крошатся ногти и кровоточат пальцы, а публика в ответ пытается перекричать звенящий голос и оглашает концертные залы ревом, воплями, вздохами и яростными аплодисментами, — сделали Элтона Джона идолом современной поп-культуры, любимцем звезд политики и бизнеса и даже другом королевской семьи. Элизабет Розенталь, американская писательница и журналистка, преданная поклонница таланта Элтона Джона, кропотливо и скрупулезно описала историю творческой карьеры и перипетий его судьбы, вложив в эту биографию всю свою любовь к Элтону как неординарному человеку и неподражаемому музыканту.


Обреченный Икар. Красный Октябрь в семейной перспективе

В этой книге известный философ Михаил Рыклин рассказывает историю своей семьи, для которой Октябрьская революция явилась переломным и во многом определяющим событием. Двоюродный дед автора Николай Чаплин был лидером советской молодежи в 1924–1928 годах, когда переворот в России воспринимался как первый шаг к мировой революции. После краха этих упований Николай с братьями и их товарищи (Лазарь Шацкин, Бесо Ломинадзе, Александр Косарев), как и миллионы соотечественников, стали жертвами Большого террора – сталинских репрессий 1937–1938 годов.


Алиби для великой певицы

Первая часть книги Л.Млечина «Алиби для великой певицы» (из серии книг «Супершпионки XX века») посвящена загадочной судьбе знаменитой русской певицы Надежды Плевицкой. Будучи женой одного из руководителей белогвардейской эмиграции, она успешно работала на советскую разведку.Любовь и шпионаж — главная тема второй части книги. Она повествует о трагической судьбе немецкой женщины, которая ради любимого человека пошла на предательство, была осуждена и до сих пор находится в заключении в ФРГ.


Друг Толстого Мария Александровна Шмидт

Эту книгу посвящаю моему мужу, который так много помог мне в собирании материала для нее и в его обработке, и моим детям, которые столько раз с любовью переписывали ее. Книга эта много раз в минуты тоски, раздражения, уныния вливала в нас дух бодрости, любви, желания жить и работать, потому что она говорит о тех идеях, о тех людях, о тех местах, с которыми связано все лучшее в нас, все самое нам дорогое. Хочется выразить здесь и глубокую мою благодарность нашим друзьям - друзьям Льва Николаевича - за то, что они помогли мне в этой работе, предоставляя имевшиеся у них материалы, помогли своими воспоминаниями и указаниями.


На берегах утопий. Разговоры о театре

Театральный путь Алексея Владимировича Бородина начинался с роли Ивана-царевича в школьном спектакле в Шанхае. И куда только не заносила его Мельпомена: от Кирова до Рейкьявика! Но главное – РАМТ. Бородин руководит им тридцать семь лет. За это время поменялись общественный строй, герб, флаг, название страны, площади и самого театра. А Российский академический молодежный остается собой, неизменна любовь к нему зрителей всех возрастов, и это личная заслуга автора книги. Жанры под ее обложкой сосуществуют свободно – как под крышей РАМТа.


Давай притворимся, что этого не было

Перед вами необычайно смешные мемуары Дженни Лоусон, автора бестселлера «Безумно счастливые», которую называют одной из самых остроумных писательниц нашего поколения. В этой книге она признается в темных, неловких моментах своей жизни, с неприличной открытостью и юмором переживая их вновь, и показывает, что именно они заложили основы ее характера и сделали неповторимой. Писательское творчество Дженни Лоусон заставило миллионы людей по всему миру смеяться до слез и принесло писательнице немыслимое количество наград.