Жизнь Лавкрафта - [382]
Вскоре после возвращения из Нью-Йорка, Лавкрафт - загруженный литературными обработками, разгорающейся междоусобицей в НАЛП и (зловеще) тяжелым случаем того, что он называл "гриппом", - все-таки изыскал время ввязаться в очередной литературный проект, на сей раз совместный с Кеннетом Стерлингом. Результатом стал интересный, хотя и легковесный научно-фантастический рассказ "В стенах Эрикса" [In the Walls of Eryx].
По словам Стерлинга идея невидимого лабиринта принадлежала ему и была позаимствована из знаменитого рассказа Эдмонда Гамильтона (горячо любимого Лавкрафтом) "Бог-чудовище Мамурта" [The Monster-God of Mamurth] ("Weird Tales", август 1926 г.), где описано невидимое здание в пустыне Сахара. Стерлинг набросал черновой вариант из 6000-8000 слов; Лавкрафт полностью переписал его ("без промедления", заявляет Стерлинг) - в блокнотике из линованной бумаги, видимо, похожем на тот, в котором он написал "За гранью времен", - в процессе расписав текст до 12 000 слов. Из рассказа Стерлинга напрашивается вывод, что известная нам версия рассказа полностью принадлежит Лавкрафту - и, действительно, именно так он и читается; можно только предположить (оригинальный черновик Стерлинга не сохранился), что, как и в случае с рассказами Прайса и Ламли, Лавкрафт, как мог, старался сохранить стиль самого Стерлинга и, разумеется, его идеи.
Соавторы развлекались, вписывая в рассказ ехидные шуточки над общими знакомыми (например, фарнот-мухи = Фарнсуорт Райт, редактор "Weird Tales"; трава эффджей и извивающиеся акманы = Форрест Дж Аккерман); я подозреваю, что шуточки принадлежали Лавкрафту, так как они крайне похожи на каламбурные прозвища, которыми пестрит "Битва, что завершила столетие". Повествование, однако, превращается в conte cruel, когда злополучный герой оказывается пойман в ловушку в невидимом лабиринте, выход из которого он никак не может найти, и, постепенно деградируя умственно и физически, описывает свое состояние и безуспешные попытки выбраться в дневнике.
Возможно, самый существенный недостаток рассказа - банальный выбор Венеры в качестве места действия. Но нужно отметить, что образ человека, без особого труда (хотя с кислородной маской и в защитном костюме) разгуливающего по поверхности Венеры, не выглядел в те дни нелепым. Насчет условий на поверхности этой планеты строилось множество предположений - некоторые астрономы полагали, что она влажная и болотистая, как Земля в палеозойскую эру; другие считали, что это бесплодная пустыня, терзаемая пыльными бурями; третьи думали, что планета покрыта громадными океанами карбонизированный воды или даже горячей нефти. И только в 1956 г. радиоволны показали, что температура поверхности не ниже 570* F, а в 1968 г. радиолокационные и радиоастрономические наблюдения подтвердили, что температура поверхности составляет 900* F (482* С), а атмосферное давление у поверхности Венере, по меньшей мере, в девяносто раз выше, чем на Земле.
Рукопись Лавкрафта была, по-видимому, перепечатана Стерлингом, так как сохранившаяся машинописная копия сделана на чужой печатной машинке. Авторская строка (наверняка, по настоянию Лавкрафта) гласит "Кеннет Стерлинг и Г.Ф. Лавкрафт". Рассказ был отправлен в "Astounding Stories", "Blue Book", "Argosy", "Wonder Stories" и, возможно, в "Amazing Stories" (на листе, предваряющем сам машинописный текст, все названия, кроме последнего, перечеркнуты). Наконец, он был издан в "Weird Tales" в октябре 1939 г.
Спустя меньше месяца после своего приступа "гриппа" Лавкрафт сообщает своим корреспондентам, что его тетя Энни серьезно больна - настолько, что потребовалась госпитализация (с 17 марта), а затем двухнедельное пребывание в частном санатории для выздоравливающих некого Рассела Гоффа (7-21 апреля). То был один из сравнительно немногих случаев, когда Лавкрафт пошел на обман, но в данных обстоятельствах обман был полностью оправдан. В действительности, Энни Гемвелл страдала от рака молочной железы, и в больнице ей сделали мастэктомию. Это явно не та тема, которую кто-то вроде Лавкрафта захотел бы открыто обсуждать даже с близкими друзьями.
В результате график Лавкрафта оказался полностью сорван. Даже до того, как Энни попала в больницу, ее болезнь (которая к 17 февраля приобрела серьезный характер) привела к тому, что у Лавкрафта совершенно не было "времени быть кем-то, кроме как комбинацией сиделки, лакея и мальчика на побегушках"; затем, после помещения в больницу, дела пошли еще хуже. Но он замечает любезно: "Но моей тетушке приходилось чертовски хуже, чем мне!" Далее он горестно констатирует: "Мои собственные планы полностью пошли к чертям, и я почти на грани нервного срыва. Мне так трудно сосредоточиться, что меня требуется примерно час, чтобы сделать то, что я обычно делаю за пять минут, - и мое зрение ведет себя дьявольски". Погода не улучшала ситуацию - до самого июля было аномально холодно.
Болезнь и пребывание Энни в больнице выявили печальное состояние семейных финансов. В этом можно наглядно убедиться, читая один из печальнейших документов, когда-либо написанных Лавкрафтом, - дневник, который он вел в отсутствии Энни и который он приносил ей раз в несколько дней, чтобы отчитаться о своих действиях. Среди постоянных упоминаний "возни с перепиской" (своею и Энни) и периодических попыток заниматься литературными обработками мы находим неприкрашенный рассказ о рискованном состоянии семейных финансов (еще сильнее ухудшенном больничными расходами, наймом сиделки и о суровой экономии - особенно в пище, - которую Лавкрафт был вынужден практиковать.
Говард Филлипс Лавкрафт прожил всего 46 лет, но оставил после себя неоценимый вклад в современную культуру. Его жизнь была полна противоречий, взлетов и падений. Теперь она детально исследована ведущим мировым авторитетом С. Т. Джоши, который подготовил окончательную биографию Лавкрафта – расширенную и обновленную версию книги, которая стала лауреатом премии Брэма Стокера и Британской премии фэнтези. В ней вы найдете бесчисленные подробности творчества Лавкрафта, ранее не опубликованные, а также новую информацию из архивов, которая была обнаружена за последние 15 лет, в течение которых Джоши и работал над книгой.
Об авторе: 1929 года рождения, наполовину негр, наполовину индеец сиксика (черноногие), Куртис Найт до 8-ми летнего возраста жил в индейской резервации. Очень рано его вдохновила к сочинению песен его мать, она писала не только отличные стихи, но и хорошие песни и музыку. После окончания школы он переехал в Калифорнию, там было несравненно больше возможностей для расширения музыкального кругозора. Затем автобус, проделав путь в три тысячи миль, привёз его в Нью-Йорк, где он встретил одного агента, занимающегося подбором групп для созданных им целой сети клубов на Восточном Побережье.
Вместе с Джанис Вы пройдёте от четырёхдолларовых выступлений в кафешках до пятидесяти тысяч за вечер и миллионных сборов с продаж пластинок. Вместе с Джанис Вы скурите тонны травы, проглотите кубометры спидов и истратите на себя невообразимое количество кислоты и смака, выпьете цистерны Южного Комфорта, текилы и русской водки. Вместе с Джанис Вы сблизитесь со многими звёздами от Кантри Джо и Криса Кристоферсона до безвестных, снятых ею прямо с улицы хорошеньких блондинчиков. Вместе с Джанис узнаете, что значит любить женщин и выдерживать их обожание и привязанность.
За две недели до тридцатилетия Марк Болан погиб в трагической катастрофе. Машина, пассажиром которой был рок–идол, ехала рано утром по одной из узких дорог Южного Лондона, и когда на её пути оказался горбатый железнодорожный мост, она потеряла управление и врезалась в дерево. Он скончался мгновенно. В тот же день национальные газеты поместили новость об этой роковой катастрофе на первых страницах. Мир поп музыки был ошеломлён. Сотни поклонников оплакивали смерть своего идола, едва не превратив его похороны в балаган, и по сей день к месту катастрофы совершаются постоянные паломничества с целью повесить на это дерево наивные, но нежные и искренние послания. Хотя утверждение, что гибель Марка Болана следовала образцам многих его предшественников спорно, тем не менее, обозревателя эфемерного мира рок–н–ролла со всеми его эксцессами и крайностями можно простить за тот вывод, что предпосылкой к звёздности является готовность претендента умереть насильственной смертью до своего тридцатилетия, находясь на вершине своей карьеры.
Часто слышишь, «Если ты помнишь шестидесятые, тебя там не было». И это отчасти правда, так как никогда не было выпито, не скурено книг и не использовано всевозможных ингредиентов больше, чем тогда. Но единственной слабостью Таппи Райта были женщины. Отсюда и ясность его воспоминаний определённо самого невероятного периода во всемирной истории, ядро, которого в британской культуре, думаю, составляло всего каких–нибудь пять сотен человек, и Таппи Райт был в эпицентре этого кратковременного вихря, который изменил мир. Эту книгу будешь читать и перечитывать, часто возвращаясь к уже прочитанному.
Первая часть книги Л.Млечина «Алиби для великой певицы» (из серии книг «Супершпионки XX века») посвящена загадочной судьбе знаменитой русской певицы Надежды Плевицкой. Будучи женой одного из руководителей белогвардейской эмиграции, она успешно работала на советскую разведку.Любовь и шпионаж — главная тема второй части книги. Она повествует о трагической судьбе немецкой женщины, которая ради любимого человека пошла на предательство, была осуждена и до сих пор находится в заключении в ФРГ.
Театральный путь Алексея Владимировича Бородина начинался с роли Ивана-царевича в школьном спектакле в Шанхае. И куда только не заносила его Мельпомена: от Кирова до Рейкьявика! Но главное – РАМТ. Бородин руководит им тридцать семь лет. За это время поменялись общественный строй, герб, флаг, название страны, площади и самого театра. А Российский академический молодежный остается собой, неизменна любовь к нему зрителей всех возрастов, и это личная заслуга автора книги. Жанры под ее обложкой сосуществуют свободно – как под крышей РАМТа.