Жизнь Лавкрафта - [379]
Сейчас я вполне уверен, что Тримэйн вообще не читал рассказ. Или, если и попробовал, то быстро сдался.
Это показывает, что Лавкрафт к этому времени был достаточно хорошо известен в качестве автора мистики/научной фантастики, - так что Тримэйну даже не понадобилось читать рассказ, чтобы принять его; имя Лавкрафта на опубликованной работе - чей размер потребовал бы разбивки на несколько выпусков - казалось беспроигрышной картой. Тримейн был верен своему слову: он выплатил Шварцу 350.00$; а тот, удержав 35.00$ в качестве агентской платы, отослал остальное Лавкрафту.
Лавкрафт, разумеется, был рад такому повороту событий, но всего через неделю у него появится причина радоваться еще сильнее. В начале ноября он узнает, что Дональд Уондри послал Тримэйну "За гранью времен" - которая, по-видимому, к нему из третьих рук, - и повесть была куплена за 280.00$. Во всей видимости, Тримэйн вряд ли прочел и ее.
Подробности этой примечательной двойной продажи довольно запутаны. Шварц и Уондри оба утверждали, что в одиночку пристроили обе вещи, но в письмах Лавкрафта ясно сказано, что одну пристроил Шварц, а другую - Уондри.
Так или иначе, финансовая поддержка оказалась очень кстати - Лавкрафт выразительно, но, возможно, не слишком преувеличенно писал: "я никогда не был столь близок к очереди за бесплатной едой, как в этот год". В другом письме он прямо заявляет: "Недавние чеки воистину были спасательным кругом - настолько, что я боялся, что не смогу потратить их на поездки и вообще что-то менее прозаичное, чем еда и арендная плата!" Кроме 105$ за "Через Врата Серебряного Ключа" и 32.50$ от лондонского агентства Кертиса Брауна за предполагаемое (но не случившееся) переиздание "Музыки Эриха Цанна" Лавкрафт ничего не заработал на своих вещах в 1934 и 1935 г. В конце 1933 г. мы даже читаем у Лавкрафта о необходимости экономить на чернилах: он чувствует, что не может позволить себе покупку своих обычных чернил марки Skrip, по 25 центов за бутылку, и пытается перейти на 5-центовый Woolworth's. Скоро мы увидим, что даже два долгожданных чека от Street и Smith не спасли Лавкрафта и Энни от серьезных финансовых проблем следующей весны.
Тем временем, Уильям Л. Кроуфорд, который, должно быть, услышал от Лавкрафт об успехе с "Astounding", задумал послать туда "Тень над Иннсмутом", которую он было решил издать брошюрой. Лавкрафт в принципе не возражал, хотя и предупредил Кроуфорда, что из этого колодца, пожалуй, не стоит слишком часто черпать; кроме того, он понимал, что "Тень над Иннсмутом" куда менее близка к научной фантастике, чем две предыдущие вещи. Больше об этом не было слышно ни слова, и неясно, послал ли Кроуфорд рассказ в "Astounding"; если да, то тот, несомненно, был отвергнут.
Ликование Лавкрафта по поводу продаж в "Astounding" несколько скиснет, когда он увидит рассказы в печатном виде; но это будет месяцы спустя. Вполне очевидно, что если отказ - или даже неблагосклонный отзыв приятеля - мог погрузить Лавкрафта в депрессию и неуверенность в своих писательских с илах, то этот двойной успех побудил его вернуться к сочинительству. 5-9 ноября он сочиняет новый рассказ, "Скиталец тьмы" [The Haunter of the Dark].
Последняя оригинальная вещь Лавкрафта появлялась почти как шутка. Весной 1935 г. Роберт Блох пишет рассказ "The Shambler from the Stars", в котором убивает персонажа - прямо не названного, но явно намекающего на Лавкрафта. Лавкрафт был очарован; когда же рассказ вышел в "Weird Tales" (сентябрь 1935 г.), один из читателей, Б.М. Рейнольдс, не только расхвалил его, но и внес предложение: "Вопреки прежней критике, Роберт Блох заслуживает массу похвал за Шамблера со звезд. Теперь почему бы мистеру Лавкрафту не ответить любезностью на любезность и не посвящает автору рассказ?" Лавкрафт принял предложение - и его рассказ повествует о неком Роберте Блейке, который в финале превращается в труп, остекленелым взором пялящийся в окно своего кабинета.
Но несерьезность происхождения "Скитальца тьмы" не должна обманывать нас - это один из самых солидных рассказов Лавкрафта. Роберт Блейк, молодой автор мистических вещей, приезжает в Провиденс, чтобы писать. Глядя в окно своего кабинета на Колледж-Хилл и дальше - на отдаленный и смутно зловещей итальянский квартал, известный как Федерал-Хилл, Блейк подпадает под странное очарование одного сооружения - заброшенной церкви в "состоянии великой ветхости". В конце концов, он набирается храбрости реально пойти туда и забраться внутрь церкви - и находит внутри немало странного, например, экземпляры запретных книг. В большой квадратной комнате, на столпе покоится металлическая коробка, скрывающая необычный драгоценный камень или кристалл, полный порочного очарования; а неподалеку, самое ужасное, лежит истлевший скелет газетного репортера, чьи заметки Блейк находит и читает. В них говорится о дурнославной Церкви Звездной Мудрости, в XIX веке собравшей многочисленную паству; ее подозревали в сатанинских обрядах самого причудливого сорта, пока наконец церковь не была закрыта городскими властями в 1877 г. В записях также упоминается "Сияющий Трапецоэдр" и "Скиталец Тьмы", который не переносит света. Блейк заключает, что предмет на столпе и есть Сияющий Трапецоэдр, в "приступе неотступного, смутного страха" захлопывает крышку ларца и убегает прочь.
Говард Филлипс Лавкрафт прожил всего 46 лет, но оставил после себя неоценимый вклад в современную культуру. Его жизнь была полна противоречий, взлетов и падений. Теперь она детально исследована ведущим мировым авторитетом С. Т. Джоши, который подготовил окончательную биографию Лавкрафта – расширенную и обновленную версию книги, которая стала лауреатом премии Брэма Стокера и Британской премии фэнтези. В ней вы найдете бесчисленные подробности творчества Лавкрафта, ранее не опубликованные, а также новую информацию из архивов, которая была обнаружена за последние 15 лет, в течение которых Джоши и работал над книгой.
На материале биографий Уинстона Черчилля и Джорджа Оруэлла автор показывает, что два этих непохожих друг на друга человека больше других своих современников повлияли на идеологическое устройство послевоенного западного общества. Их оружием было слово, а их книги и выступления и сегодня оказывают огромное влияние на миллионы людей. Сосредоточившись на самом плодотворном отрезке их жизней – 1930х–1940-х годах, Томас Рикс не только рисует точные психологические портреты своих героев, но и воссоздает картину жизни Британской империи того периода во всем ее блеске и нищете – с колониальными устремлениями и классовыми противоречиями, фатальной политикой умиротворения и увлечением фашизмом со стороны правящей элиты.
Вместе с Джанис Вы пройдёте от четырёхдолларовых выступлений в кафешках до пятидесяти тысяч за вечер и миллионных сборов с продаж пластинок. Вместе с Джанис Вы скурите тонны травы, проглотите кубометры спидов и истратите на себя невообразимое количество кислоты и смака, выпьете цистерны Южного Комфорта, текилы и русской водки. Вместе с Джанис Вы сблизитесь со многими звёздами от Кантри Джо и Криса Кристоферсона до безвестных, снятых ею прямо с улицы хорошеньких блондинчиков. Вместе с Джанис узнаете, что значит любить женщин и выдерживать их обожание и привязанность.
За две недели до тридцатилетия Марк Болан погиб в трагической катастрофе. Машина, пассажиром которой был рок–идол, ехала рано утром по одной из узких дорог Южного Лондона, и когда на её пути оказался горбатый железнодорожный мост, она потеряла управление и врезалась в дерево. Он скончался мгновенно. В тот же день национальные газеты поместили новость об этой роковой катастрофе на первых страницах. Мир поп музыки был ошеломлён. Сотни поклонников оплакивали смерть своего идола, едва не превратив его похороны в балаган, и по сей день к месту катастрофы совершаются постоянные паломничества с целью повесить на это дерево наивные, но нежные и искренние послания. Хотя утверждение, что гибель Марка Болана следовала образцам многих его предшественников спорно, тем не менее, обозревателя эфемерного мира рок–н–ролла со всеми его эксцессами и крайностями можно простить за тот вывод, что предпосылкой к звёздности является готовность претендента умереть насильственной смертью до своего тридцатилетия, находясь на вершине своей карьеры.
Часто слышишь, «Если ты помнишь шестидесятые, тебя там не было». И это отчасти правда, так как никогда не было выпито, не скурено книг и не использовано всевозможных ингредиентов больше, чем тогда. Но единственной слабостью Таппи Райта были женщины. Отсюда и ясность его воспоминаний определённо самого невероятного периода во всемирной истории, ядро, которого в британской культуре, думаю, составляло всего каких–нибудь пять сотен человек, и Таппи Райт был в эпицентре этого кратковременного вихря, который изменил мир. Эту книгу будешь читать и перечитывать, часто возвращаясь к уже прочитанному.
Первая часть книги Л.Млечина «Алиби для великой певицы» (из серии книг «Супершпионки XX века») посвящена загадочной судьбе знаменитой русской певицы Надежды Плевицкой. Будучи женой одного из руководителей белогвардейской эмиграции, она успешно работала на советскую разведку.Любовь и шпионаж — главная тема второй части книги. Она повествует о трагической судьбе немецкой женщины, которая ради любимого человека пошла на предательство, была осуждена и до сих пор находится в заключении в ФРГ.
Театральный путь Алексея Владимировича Бородина начинался с роли Ивана-царевича в школьном спектакле в Шанхае. И куда только не заносила его Мельпомена: от Кирова до Рейкьявика! Но главное – РАМТ. Бородин руководит им тридцать семь лет. За это время поменялись общественный строй, герб, флаг, название страны, площади и самого театра. А Российский академический молодежный остается собой, неизменна любовь к нему зрителей всех возрастов, и это личная заслуга автора книги. Жанры под ее обложкой сосуществуют свободно – как под крышей РАМТа.