Жизнь как квеч. Идиш: язык и культура - [27]

(«курочка отпущения») употребляется только в переносном смысле. Оно означает «невинная жертва, которая расплачивается за чужие грехи»; капоре-ѓиндл часто переводится как «козел отпущения». Интересно, что хотя само понятие «козел отпущения» пришло из Библии, евреи заинтересовались этим образом только тогда, когда капорес и идиш уже глубоко укоренились в их быте: ни библейское се’ир л’азазел (дословно «козел для Азазеля»^{43}), ни талмудическое се’ир ѓа-мишталеах (дословно «посланный козел») в идиш не попали — что тем более странно, если учесть, что по-французски «козел отпущения» — bouc émissaire, а это буквальный перевод талмудического названия. Делать человека козлом отпущения — очень в духе христиан: Иисус стал капоре-ѓиндл для человечества и всех его грехов. Видимо, евреи переняли выражение у соседей, но заменили Иисуса и библейского козла на петуха из уже существующего ритуала, в котором невинное создание тоже умирает за чужие грехи.

Идиш взял христианскую трактовку жертвоприношения, описанного в иудейской Библии… и переделал ее на другой манер, ни христианский, ни библейский, — не козел гибнет за народ, не Спаситель за человечество, а курица — за одного отдельно взятого человека… и все это не потому, что идиш хотел высмеять данную христианскую идею, а потому, что он сам подпал под влияние христиан. Люди нуждаются в чувстве защищенности, уверенности, а ритуал жертвоприношения вызывает это чувство. Перечисление библейских жертвоприношений входит в традиционную еврейскую молитву, но жертвы не могут быть принесены на деле, пока не придет Мессия и не отстроят Храм. Для христиан, леѓавдл, источником душевных сил и даже некой временной власти является идея жертвенности, связанная с Иисусом. Что касается евреев — они позаимствовали образ козла отпущения и переиначили его, просто для того, чтобы как-то примириться со своими горестями, изгнанием, с тем, что в глазах посторонних они — «живое доказательство истинности христианства»… и в то же время не чувствовать себя виноватыми во всем. Благодаря шлогн капорес они поняли, как это сделать.

Но страдалец-искупитель — лишь одна из ипостасей еврейской курицы. В идише есть выражение, тесно (хотя, может быть, и не явно) связанное с капоре-ѓиндл, — верн ди капоре. От этой фразы веет страстью и смертью. Говоря кому-то «вер мир ди капоре» («стань моим жертвенным петухом»), вы тем самым приказываете ему умереть. Чтобы человек стал вашим капоре, вам надо трижды прокрутить его в воздухе, а потом убить — желательно за вашу собственную провинность. А сказав «вер ди капоре фар мир» (фар — «для»), вы, как это ни дико звучит, приказываете собеседнику влюбиться в вас. Верн ди капоре фар кого-нибудь означает, что человек так одурел от любви, что готов позволить вам покрутить его над головой, а потом разрезать на кусочки и раздать бедным. Известная песня на стихи Айры Гершвина «Я без ума от тебя, малышка» на идише звучала бы как «Их вер ди капоре фар дир, кеценю». Я становлюсь жертвенным петухом ради тебя, котеночек.

Если «стать» заменить на «быть», то есть вместо «верн ли капоре фар» сказать «зайн ди капоре фар», фраза приобретет немного другой оттенок: нашего героя уже схватили, повертели и убили. Влюбленность переросла в безумную, всепоглощающую, самозабвенную любовь, которой не страшны преграды — как внешние, так и внутренние. Только идиш мог умудриться перенести действие «Ромео и Джульетты» в курятник.

Шлогн капорес мит (дословно — «бить жертвенного петуха с [кем-то]», а точнее — «обойтись с [кем-то] как с жертвенным петухом») означает либо «оскорбить», либо «выгнать». Связь этой поговорки с обрядом вполне ясна, так же как и в очень известном выражении тойгн аф капорес — «годиться на роль жертвенного петуха», то есть ни на что не годиться. С такой ерундой можно сделать только одно: трижды помахать ею в воздухе и выбросить. Тойгн аф капорес по смыслу близко к ѓелфн ви а тойтн банкес («как мертвому припарки», дословно — «помогать как покойнику банки»). Лекарство припоздало, пациент уже умер.

Та же ситуация, что и в тойгн аф капорес, только с обратной стороны, — дарфн аф капорес, дословно: «нуждаться [в чем-то] в качестве жертвенного петуха». «Аф капорес дарф их дос» — «мне это нужно, как собаке пятая нога». Синонимичное выражение «Их дарф дос ви а лох ин коп» — «мне это нужно как дырка в голове». Если хотите выразиться еще пренебрежительнее, можно сказать «их дарф дос аф тиш-ун-найнцик капорес», «мне это нужно разве что для девяноста девяти жертвенных петухов». Но «девяносто девять» на идише будет найн-ун-найнцик, а тиш («девять») — заимствование из иврита. Помимо «девяноста девяти капорес», в идише ивритское «девять» встречается только в словосочетании тише б’ов, «девятое ава» — день, когда были уничтожены оба Храма, самая скорбная дата еврейского календаря. Что касается «дарфн аф тиш-ун-найнцик капорес», гебраизм придает этой фразе торжественно-нелепый оттенок; это как если бы в песне пелось про сорок сороков алых роз.

Есть отличная невежливая (и широко известная) фраза, как и верн ди капоре