Жизнь как цепочка обстоятельств - [9]
Так тянулись дни, но смысл не приходил. Света видела, что жизнь ее дошла до полной исчерпанности. Их дороги с мужем и дочерью разошлись. Направо ушла Танина. А Сашина завернула налево. «Моя вперед, как и шла раньше… – думала она. – А там пустота. Поэтому Сашка и соскочил с нее. Налево у него новая жизнь. А моя старая кончилась без всяких перспектив».
– Свет, ты чего на звонки не отвечаешь? – Саша открыл квартиру своим ключом и прямо в ботинках прошел в комнату.
Света, лежа на диване, молча смотрела куда-то в направлении шкафа. С напряжением взглянула на вошедшего, и взгляд ее сразу слетел с его лица, равнодушно скользнул по ботинкам и опять уставился в одну точку где-то на ковре.
– Я сплю, – тихо прошелестела, хотя по воспаленным глазам было видно, что спать ей давно не приходилось.
– Ну что, целыми днями, что ли, спишь? – В Сашином вопросе смешались досада и сочувствие. – Свет, ну ты хоть ешь что-нибудь?
– Ем.
– Что?
– Еду.
Саша отправился на кухню. Раньше всегда полный продуктов, холодильник печально взглянул на Сашу своими непривычными пустотами. В контейнерах залежались какие-то остатки – кажется, масла, вроде бы сыра, как будто вареного риса… Ни кастрюль, ни сковородок на плите. Он ужаснулся: для Светы прежней это все было немыслимым. Раньше еда в доме не переводилась. Света готовила быстро, вкусно и изобильно. Аппетитные запахи не покидали дом. Теперь Саша не узнавал этого дома, этой кухни, осиротевшей без хозяйки.
– Свет, – он вернулся в комнату. – Что-то болит?
– Нет, – с трудом выдавила Светлана.
– А что ж тогда лежишь?
– Просто.
– Ну что просто! Ты бы супчик себе сварила.
– А смысл?
Он улыбнулся, присев на диван:
– Ну какой тебе смысл? Сварила – и съела.
– Ну съела. И что?
– Сразу силы появятся.
– И куда их?
– Опять что-нибудь приготовишь.
Света криво улыбнулась. Саша погладил ее по ноге поверх халата.
– Светк, ну а раньше-то смысл был?
Свету снова затошнило, как теперь нередко бывало, когда она думала о Саше или говорила с ним. Она повернулась на спину, игнорируя его неожиданную ласку.
– Вроде бы.
– Ну вот.
– Когда это было!
– Свет, так нельзя.
Она опять отвернулась.
– Тебе что-нибудь привезти?
– В смысле?
– Вкусного.
– Н-нет. Ты иди, Саш. Ну что ты со мной время теряешь. Мне это не нужно. А тебе и подавно.
– Почему? Мне это нужно. Ты вообще меня, Свет, пугаешь. Ты так изменилась.
– Да… Что-то надорвалось. Ничего не хочу… Ничего не надо.
– Давай так договоримся…
– Саш! Давай никак не договариваться. – Она поджала ноги в носках, стараясь не задеть его, села на диване. – Ну сам посуди: какой у нас может быть уговор? У тебя свое – у меня свое. Я и твоей обещала, что на тебя больше не посягну. – Саша поморщился, а Светина тошнота усилилась, но она сглотнула и продолжила: – Иди, Саш, домой. А я полежу – и встану. Пусть тебя это больше не волнует.
– Хорошо. – Он вздохнул. – Но ты хоть про дочь не забывай. Я думал, мы с тобой насчет свадьбы… Ладно. Потом поговорим.
Вечером он приехал с фруктами, привез сыру, хлеба, сливок, кофе, еще чего-то съедобного. Позвонил в дверь. Света открыла.
– Что делаешь? – он спросил.
– Кашу варю, – ответила она бесцветно.
– Молодец! – оживился Саша. – Я вот тут тебе закусочек привез. Ты бы вина, что ли, выпила – ты ж любишь сухое. Не повредит. Встряхнешься.
– Спасибо.
– И… вот тут еще… деньги.
– Спасибо.
Света смотрела в пол. Она старалась унять тошноту.
– Буду приносить каждый месяц.
– У меня же счет в банке. Спасибо тебе… Вообще-то я на работу надеюсь устроиться.
– Это как хочешь. Может, и не нужно тебе… Свет, мне это не трудно. И потом, оно ведь все естественно.
Света молчала.
– Ты мне не чужая. И уже не будешь чужой.
– Спасибо… Я себя неважно чувствую.
– Да? Я-то хотел насчет Тани…
– Да-да. И что?
– Ну свадьба. Все эти дела… А с тобой-то что?
– Просто… слабость…
– Так тебе в больницу нужно! Может, что-то не так после операции. Давай сейчас съездим.
– Я была в больнице. Все нормально у меня. Просто слабость. Ничего особенного. Настроение… Все пройдет, не беспокойся, поезжай домой.
– Да что ты меня… Все домой, домой! Я приехал о Тане поговорить.
– Да, конечно. Я тебя слушаю.
– Ты собираешься помочь Танюхе с платьем? Она мне говорила, что рассчитывает на тебя. Что ты к ней приедешь, и вы сходите вместе в салоны.
– Ну чем я ей могу… Да нет, съезжу, конечно. Если она хочет.
– Так и готовься к поездке. Деньги я привезу – и на платье, и на все. А с питерцами сам обо всем договорюсь, что касается организации. Подумай, когда поедешь к дочери… Да-а… Ну… Я тогда пойду.
– Угу, – кивнула Света. «Хоть бы скорее уже эта тошнота прошла. Ну что за горе…» – подумала.
Назавтра Саша звонил два раза. Бодрил Свету и заводил разговоры о Танюшке. Послезавтра – снова явился с продуктами. Света опять варила кашу. И почти все время валялась на диване – чувствуя только тошноту, безнадежную вялость и мутную пустоту в голове. Она понимала, что у нее депрессия. Саша настаивал на необходимости встряхнуться. Но она не хотела встряхиваться, все в общем казалось бессмысленным.
Дверной звонок разрывался от терзаний. Света, по обыкновению последних дней лежавшая на диване, кряхтя, сползла со своего ложа и поплелась открывать.
Эх, не стоило Игорю поддаваться на подначки мужиков в бане и делать анализ ДНК дочери! Аленка-то оказалась не его. Но и жена Галя, как выяснилось, Аленке не родная мать. Можно было смириться и забыть, но Галя и Игорь решили выяснить, как это случилось. Новый сборник рассказов Натальи Симоновой – о том, как все мы совершаем ошибки, пытаемся склеить разбитое, обижаем близких и доставляем им радость. И, конечно же, о любви, что придает жизни смысл.
Алик – невероятный красавец, талантливый, воспитанный, из хорошей семьи… В общем, мечта всех девушек. Он женился на умнице и красавице Лине, искренне преданной ему всем сердцем (и никакие интриги подруг не могут поколебать верность Алика). Но идут годы, Алик все тот же и все там же на карьерной лестнице, а Лина превратилась в знаменитость… Рассказы Натальи Симоновой – о нашей жизни, о странных поворотах, которые готовит нам судьба, о том, что все хотят как лучше, но получается совсем по-другому, что друг, бывает, оборачивается врагом, а враг – другом.
Супруги Нина и Толик Гельман так давно дружат с четой Яной и Петей Орловыми, что пары срослись намертво – вступили в перекрестную любовную связь. Нина Гельман тайно встречается с Петей Орловым, а Яна Орлова – с Толиком Гельманом. В их отношениях царит гармония, каждый находит в любовном партнере то, чего недостает в законном супруге. Но однажды тайна открывается… Новый сборник Натальи Симоновой – о совершенных и несовершенных ошибках, о горечи потерь, о переосмыслении и выборе, который волен сделать каждый.
Этот сборник стихов и прозы посвящён лихим 90-м годам прошлого века, начиная с августовских событий 1991 года, которые многое изменили и в государстве, и в личной судьбе миллионов людей. Это были самые трудные годы, проверявшие общество на прочность, а нас всех — на порядочность и верность. Эта книга обо мне и о моих друзьях, которые есть и которых уже нет. В сборнике также публикуются стихи и проза 70—80-х годов прошлого века.
Перед вами книга человека, которому есть что сказать. Она написана моряком, потому — о возвращении. Мужчиной, потому — о женщинах. Современником — о людях, среди людей. Человеком, знающим цену каждому часу, прожитому на земле и на море. Значит — вдвойне. Он обладает талантом писать достоверно и зримо, просто и трогательно. Поэтому читатель становится участником событий. Перо автора заряжает энергией, хочется понять и искать тот исток, который питает человеческую душу.
Когда в Южной Дакоте происходит кровавая резня индейских племен, трехлетняя Эмили остается без матери. Путешествующий английский фотограф забирает сиротку с собой, чтобы воспитывать ее в своем особняке в Йоркшире. Девочка растет, ходит в школу, учится читать. Вся деревня полнится слухами и вопросами: откуда на самом деле взялась Эмили и какого она происхождения? Фотограф вынужден идти на уловки и дарит уже выросшей девушке неожиданный подарок — велосипед. Вскоре вылазки в отдаленные уголки приводят Эмили к открытию тайны, которая поделит всю деревню пополам.
Из сборника «Соло для оркестра». Чехословацкий рассказ. 70—80-е годы, 1987.
Генерал-лейтенант Александр Александрович Боровский зачитал приказ командующего Добровольческой армии генерала от инфантерии Лавра Георгиевича Корнилова, который гласил, что прапорщик де Боде украл петуха, то есть совершил акт мародёрства, прапорщика отдать под суд, суду разобраться с данным делом и сурово наказать виновного, о выполнении — доложить.