Инесса разгладила складки на юбке и опять уставилась в окно. Сидела в кафе уже полчаса – и это начинало раздражать. «Почему Лидка всюду опаздывает? Почему я никуда не опаздываю?» – думала Инесса, хмуро высматривая за окном нахалку Лидку.
Наконец в отдалении замелькал ее светлый плащ, подруга явно спешила, суетливо обегая прохожих, то есть все-таки понимала, что виновата. И это еще немножко подхлестнуло праведное негодование Инессы. Она полоснула ворвавшуюся в кафе разгильдяйку холодным взглядом.
– Лид, по-твоему, это нормально?
– Прости, Инуш! – запыхавшаяся Лида плюхнулась на стульчик напротив и с грохотом опустила рядом раздутую дамскую сумочку. Но сразу вскочила, снимая плащ и осматриваясь.
– Вешалка у входа, – процедила Инесса, из-за суетливости подруги раздражаясь опять.
Лида наконец угнездилась напротив, подняла глаза и вдруг заплакала, засморкалась. Ина оторопела.
– Ты что, Лид? Случилось что-нибудь? Что такое, что произошло?
Та вытирала слезы, мотала головой, но все не могла остановиться.
– От меня Юрка ушел, – прорыдала наконец.
– Упс! – выдохнула Ина. – Когда?
– Вчера. У него кто-то есть, это точно! – Лида снова захлебнулась рыданиями, а Ина молча застучала пальцами по столу. Лида подняла зареванное лицо, страдальчески глядя на Ину. – Ты понимаешь, двадцать лет!
Подруга молчала. И Лидия молчала, видимо, ожидая реакции.
– Двадцать лет, – повторила трагически, – коту под хвост. Сказал: достала. Сказал: ухожу… Я отдала ему лучшие годы! А он говорит, ухожу к другой…
Ина покривилась.
– Лучшие годы потратила на эту сволочь! – не унималась Лидия, все больше проникаясь драматизмом ситуации.
– Ты на него, – прохладно заметила Инесса, – а он на тебя.
Лида не слушала, словно погрузившись в самогипноз.
– Двадцать лет прожили – а теперь меня отшвырнули, как старую тряпку, – твердила она.
– Лид, не накручивай себя, – посоветовала Инесса. – Ну ушел – и ушел. Поживете отдельно. Потом помиритесь.
– Ты думаешь? – подскочила Лидия. – А эта его? Она же небось молодая, красивая. Это от старой жены легко уйти, а от молодой…
– А ты уверена, что у него кто-то есть? И что это серьезно?
– А куда ж он тогда подался?! – вскричала Лида.
– Все бывает, – сказала Ина.
– Ты такая странная… как будто тебе безразлично.
– Не вижу трагедии. Двадцать лет! Двадцать лет!.. – передразнила Инесса. – Я, между прочим, эти двадцать лет без мужа прожила – и ничего, не вою. У тебя были прекрасные двадцать лет, и их уже никто не отнимет! Так что нечего из меня слезу выжимать.
– Прекрасные! – взвилась не понятая в худших чувствах Лидка. – Я на него ишачила, детей ему родила, я… – Она собиралась перечислять свои заслуги и потери, но Ина перебила:
– Вот именно! И детей родила! Так что нефиг тут слезами умываться. Двадцать лет!.. Лучшие годы прошли в любви! Детей вырастили! И насчет «ишачила» – мне-то не рассказывай. Ты тоже не подарок. А Юрка все же был нормальным мужем. А то я не знаю! Двадцать лет… Двадцать лет секса! – все не могла она успокоиться. – У меня раз в год случалось – и ничего, не истерю. Я что – хуже всех? Вроде не хуже. А судьба такая. А у тебя, может, судьба сейчас с мужем разойтись. Почему нет? Тебе разве кто-то обещал, что все в жизни будет хорошо?
– Какая же ты дууууууура, – совсем раскисла подруга, заваливаясь от безудержных рыданий на стол. Инессу наконец пробрало раскаяние.
– Ну ладно, Лид… Ну, Лидуш, ладно тебе. Прости меня, я не права. Просто… ты опоздала опять… на полчаса. Задолбалась уже ждать тебя, вот и выбесилась.
Не сердись, Лид, не плачь.
– Юрка меня бросил, а ты добиваешь, – скулила подружка, ожидая новых слов утешения.
– Да Юрка твой еще одумается! – воскликнула Ина.
– Ты правда думаешь, что так может быть? – озарилась надеждой покинутая жена.
– Господи, у Юрки-то? Да он сам не знает, чего хочет.
– Ин, поговори с ним, – взмолилась Лидия. – Узнай, чего он… Верни дурака в семью, а?
– Я-то с какой стати! – возмутилась Ина.
– Он тебя уважает, и потом, если не ты, то кто?!
– Да о чем мне с ним говорить, – пробурчала Ина, уже сдаваясь.
– Ну пожалуйста, он тебя послушает, ты умеешь убеждать, ты же на работе начальник!
В общем, Инесса достала телефон и набрала номер Юрки.
– Привет, – приступила решительно, – поговорить надо.
В это время видный собою, но слегка, по мнению Инессы, недалекий муж Лидии и их общий одноклассник сидел в машине в двух кварталах от своего дома и не знал, что ему делать. К той девице, с которой иногда встречался, тащиться не хотелось. Во-первых, не со всякой же жить, с которой… А во-вторых… Во-вторых – достаточно и во-первых! Но и жена в последнее время дико бесила. Эти ее вечные ток-шоу по телику, главное – эти соцсети… Окончательно достала недавней выходкой, когда разместила в Фейсбуке скан его записки двадцатилетней давности, которую он написал ей, сгоряча и спьяну, после возвращения из армии. Что-то там про любовь и верность, и разные сюси-пуси. Так эта дура не только сохранила на него такой компромат, но и опубликовала в своей помойке! Просто зла не хватает! Он бы и не узнал никогда, что над ним все кому не лень потешаются, да приятель Ленька попенял, что вот-де ты жене сопливые письма пишешь, а та потом в соцсетях подружкам хвалится. И в результате его собственная баба заела, почему у людей, мол, чувства, а от тебя никогда ничего не дождешься, так что прямо нечего девочкам показать. И ведь тетки уже взрослые, а все туда же… Юра, как это услышал, оторопел, ничего, говорит, я ей не писал, что я – пацан, что ли, записочки писать? А Ленька планшет открыл и на страничке жены нашел в ленте эту проклятую записку, да еще с Лидкиными сюсюкающими комментариями. В общем, осрамила дражайшая супруга, и даже сама не понимает, чего, дура, наделала. Видишь ли, привычка у нее такая: чуть что – сразу отчет для подружек строчит.
![Воровская яма [Cборник]](/storage/book-covers/08/086ec5131cfee1e9284b895205abfa019c8ddf36.jpg)
