Жизнь и удивительные приключения астронома Субботиной - [51]

.

Достаточно подробно (и не в виде таблицы) Субботина описала здесь процесс удаления кометы от Земли. «Любопытное зрелище являла комета и в смысле наглядности ее отдаления от Земли, — писала она и объясняла: — В начале она довольно быстро перемещалась по небу и в 3 дня, с 12 по 15 мая, пробежала созвездие Гидры, вступив 15-го в Сектант, но там она стала замедлять свой бег и оставалась в этом созвездии до конца своей видимости простым глазом (29 мая). Поразительно быстро уменьшались ее видимый размер и яркость: 12 мая, при Луне, голова казалась равной половине Луны, т[о] е[сть] 15’, 14 мая, без Луны, диаметр головы стал наполовину меньше, т[о] е[сть] 7’–8’, звездочка (ядро) внутри светилась как α Leonis: хвост тянулся почти до α Virginis, т[о] е[сть] на 50°, и был ярче лучей электрического прожектора севастопольских броненосцев». И заканчивала: «Две недели спустя, 29 мая, голова представлялась уже слабым туманным пятном, с еле заметным хвостиком в 4° и это было последнее наблюдение невооруженным глазом. 30 мая комета наблюдалась последний раз и в трубу, благодаря Луне, которая затем подошла еще ближе (к α Leonis). До отъезда Н. М. Субботиной на север 12 (25 июня) комета больше не была видна (отчасти благодаря Луне и дурной погоде)»[564].

Рис. 25. Комета Галлея. 25 мая — 7 июня 1910 г. Рисунок Н. М. Субботиной (журнал «Известия Русского общества любителей мироведения». 1913. № 8 (4). С. 195)

На этом, казалось, должна была завершиться история изучения кометы Галлея, поскольку все возможное было сделано: книга написана, наблюдения проведены, отчеты опубликованы. Однако у нее оказалось продолжение.

Премия Русского астрономического общества

В разделе «Хроника» своего апрельского номера за 1913 г. «Известия Русского общества любителей мироведения» не без гордости сообщали о присуждении «премии государя императора за выдающиеся работы по астрономии, географии и соприкасающимся с ними наукам, произведенныя русскими учеными и изданные в России»: «Половинной премией государя императора в 250 р. удостоены следующие работы: Э. Г. Шенберга[565] — „О способах определения широт“ (по отзыву А. Р. Бонсдорфа[566]); Н. М. Субботиной — „История кометы Галлея“ (по отзыву пулковского астронома С. К. Костинского). По отзыву профессора В. К. Цераского присуждена половинная премия за работу С. Н. Блажко — „О переменных звездах типа `Альголя`“.[567]»

Мы уже упоминали, что Русское астрономическое общество тепло приветствовало совсем еще юную Н. М. Субботину в своих рядах. И это доброе отношение к ней сохранялось на протяжении многих лет. Если просмотреть отчеты РАО за дореволюционный период его деятельности, с 1899 по 1916 г., то можно увидеть, что Субботина, во‐первых, одна из всего шести женщин, выступавших на заседаниях РАО на протяжении 17 лет. Еще «Отчет о действиях Русского астрономического общества за 1905/6 г.» сообщал: «…в собрании <…> 29-го сентября В. М. Златинский показывал свои рисунки солнечных пятен, а Н. М. Субботина — рисунок короны затмения 17/30 августа 1905 г., сделанный в Испании»[568] (см. рис. 12). Выступление М. Н. Абрамовой (впоследствии Неуйминой) на тему «Работы Карадагской экспедиции на Кундур-Тепе»[569] фактически являлось совместным с Н. М. Субботиной по результатам их общей экспедиции, то есть фактически Субботина — одна из пяти женщин, выступивших на заседаниях РАО в течение 17 лет. А во‐вторых, Нина Михайловна была единственной женщиной, опубликовавшей несколько научных работ в «Известиях РАО» за эти же 17 лет. Всего за эти годы журнал опубликовал 11 работ, написанных женщинами, из них три принадлежали Субботиной. Несомненно, ее выделяли.

Что касается «Премии государя императора за выдающиеся работы по астрономии, географии и соприкасающимся с ними наукам, произведенныя русскими учеными и изданные в России», то Нина Михайловна не была ни первой, ни единственной женщиной, получившей награду. В 1904 г. РАО присудило половинную премию Е. А. Максимовой[570] на основании отзыва О. А. Баклунда за работы «Bahnbestimmung des Planeten 209 Dido» и «Angenäherte absolute Dahn des Planeten 209 Dido»[571]. В 1905 г. премия была присуждена М. В. Жиловой, также на основании отзыва О. А. Баклунда, за предвычисление движения трех малых планет, опубликованные в четырех различных статьях[572]. Очевидно, О. А. Баклунд старался поддержать первых девушек, пришедших на работу в Пулково, и РАО вполне сочувствовало ему в этом. В 1908 г. половинная премия была присуждена Л. П. Цераской[573], выдающейся женщине-астроному, открывшей более 200 переменных звезд, — достижение, которым немногие в мире могли похвастаться[574]. Наконец, в 1913 г. половинную премию присудили Н. М. Субботиной, и она стала четвертой женщиной-лауреатом.

В октябрьском номере «Известий РАО» за 1913 г. был опубликован отзыв С. К. Костинского «О работах Нины Михайловны Субботиной»[575]. Начав с того, какую огромную роль в развитии астрономии играют астрономы-любители, не имеющие, может быть, серьезных научных инструментов, но имеющие свободный досуг и искреннее желание, объяснив, насколько важна деятельность таких людей для России, С. К. Костинский отметил: «Поэтому, следует в высшей степени приветствовать тот факт, что совет Русского астроном[ического] общества обратил свое внимание на работы такой искренней любительницы астрономии, как Нина Михайловна Субботина, уже много лет бескорыстно и преданно служащей науке о звездах и принесшей ей немалую пользу…». Можно легко догадаться, почему Сергей Константинович «записал» Субботину в любители, несмотря на оконченное по специальности высшее учебное заведение и год дополнительной профессиональной подготовки: Нина Михайловна нигде не служила. Конечно, она фактически являлась одновременно директором и астрономом-наблюдателем собственной обсерватории, но денег за свою работу не получала. Ее учреждение не числилось ни в каких официальных списках и было известно астрономам, но не чиновникам и, следовательно, не существовало. Именно с легкой руки С. К. Костинского Субботина вошла в историю астрономии как астроном-любитель, хотя сама она с этим определением согласна не была.