Жизнь и судьба Михаила Ходорковского - [180]

Термин «отмывание» — это сокрытие источника происхождения. Как мне достоверно известно, в магистральных трубопроводах производителя владелец сырья известен. Это система добывающего предприятия, она заполнена и скрыть это невозможно, потому что если там нефти нет — это гигантская технологическая проблема! Втихую осушить работающие трубопроводы невозможно!»

«Если говорить об узле учета «Транснефти», то сама-то нефть смешивается, а вот собственники сырья точно идентифицируются и указываются в маршрутных телеграммах и таможенных декларациях, — продолжал Михаил Ходорковский. — Чтобы подделывали маршрутные телеграммы, например, что нефть шла из «Юганскнефтегаза», а написано было бы, что она из «ЛУКОЙЛа», — такого сторона обвинения нигде не говорит. Каким образом иначе можно сокрыть источник происхождения нефти, я не представляю. Во всех документах конкретно написан источник ресурса — «Юганскнефтегаз», «Самаранефтегаз», «Томскнефть». Более чем прозрачно! Поэтому сокрытие источника сырья заведомо невозможно, равно как и придание ему какого-то еще правомерного вида. К слову, если речь идет о 100 тоннах, то такое мошенничество возможно — подделать маршрутную телеграмму. Но если речь идет о 20 процентах добычи страны, то это просто нереально.

Также мне достоверно известно, что вся выручка от реализации нефти и нефтепродуктов учитывалась в консолидированном балансе компании.

Источник выручки нефтяной компании, указанной в консолидированном отчете, очевиден. Каждый здравомыслящий человек понимает, что выручка нефтяной компании — это выручка от реализации нефти и нефтепродуктов. Наверное, если бы я хотел доказать обратное, мне бы требовалось много чего людям объяснять. Но таких сведений, что я кому-то пытался доказывать, что выручка нефтяной компании получена не от реализации нефти и нефтепродуктов, ну таких сведений нет. Поэтому с учетом очевидности умысел на сокрытие заведомо абсурден.

Откуда еще выручка у нефтяной компании, кроме как от реализации нефти и нефтепродуктов?

В умысле на сокрытие источника прибыли я тоже вряд ли могу быть заподозрен. Я лично ежегодно за нее отчитывался в Госналогслужбе (именно о консолидированной прибыли).

Ваша честь, что бы мы ни говорили о государственных чиновниках (министрах, их заместителях) — ну они не идиоты совсем. Если компания публикует консолидированную отчетность, то когда я прихожу к уважаемому господину Букаеву или к Починку — конечно, они мне в лицо показывают мою консолидированную отчетность! Они со мной не говорят по РСБУ, где указан только кусочек полученной прибыли. Они прекрасно пользуются интернетом, отчетностью, спрашивают: «Михаил Борисович, покажи, сколько ты уплатил с рубля полученных доходов? И почему у «ЛУКОЙЛа» больше, почему у «ЛУКОЙЛа» меньше?» Вот как лично со мной разговаривали в Министерстве по налогам и сборам. Разговор по существу был именно такой — сколько вы заплатили с тонны добытой нефти, с рубля полученной выручки? И попробуй отклонись от среднеотраслевого показателя — в следующем квартале будешь доплачивать. И естественно, перед советом директоров, собранием акционеров, экспертным сообществом, СМИ я тоже отчитывался о консолидированной прибыли, полученной компанией. Вы себе представьте, я выхожу на общее собрание акционеров, «ЛУКОЙЛ» при тех же объемах добычи получил, например, 3,5 миллиард долларов прибыли. А я покажу, что ли, 1 миллиард, который числится на «ЮКОСе» по РСБУ? Люди слепые, они не видят, что ли?! У меня тут же акции провалятся в ноль. Я, естественно, отчитываюсь за полную консолидированную прибыль! И то, что происходило как-то по-другому… я не знаю, кому это в голову могло прийти. Почему с этим, Ваша честь, пришли к вам в суд отстаивать такое обвинение? Ваша честь, оно странное! Оно странное!!! И я это членам следственной группы говорил! Я от них этого не скрывал!»…

«Важно обратить внимание на следующий аспект. На правах собственности «GML» в целом к 2000 году принадлежало 64 % акций «ЮКОСа», опосредовано через «Yukos Universal» и «Hulley». Мне принадлежало лично 9,5 % от 64 %. С учетом доли, где я был бенефициарным владельцем — 30 %. И в том и в другом случае идентифицировать меня лично с компанией «ЮКОС» есть гораздо меньше оснований, чем приравнивать «ЮКОС» к компаниям «Томскнефть», «Самаранефтегаз», «Юганскнефтегаз», где «ЮКОС» всегда владел более чем 38 %, а с 2001 года — 100 %. Опять же возникает неясная для меня правовая трактовка. «ЮКОС» вроде как не «Самаранефтегаз», «Юганскнефтегаз», «Томскнефть», хотя «ЮКОС» сам владел 100 % акций. А я, владея в «ЮКОСе» в лучшем случае 30 % акций, я и «ЮКОС» — это единое целое. Настолько единое, что собственность «ЮКОСа» стороной обвинения называется моей»…

«Заявление о реализации орггруппой присвоенной нефти необходимо как-то сопоставить с заявлениями о непосредственной поставке нефти потерпевшими потребителям. Ваша честь, я не понимаю, какое действие мне пояснять суду, если одновременно в одном и том же ОЗ по отношению к одной и той же нефти говорится, что, с одной стороны, ее потерпевшие непосредственно поставляли потребителям, а с другой стороны, что реализацией этой самой присвоенной нефти занимались похитители. Так она присвоена или все-таки напрямую, непосредственно поставлялась потребителям?»…