Жизнь и смерть на вершинах мира - [9]

Природоведческая программа Первой чехословацкой экспедиции «Гиндукуш-65» предусматривала проведение исследований высокогорных областей с точки зрения зоогеографии и паразитологии. Особое внимание уделялось мелким наземным млекопитающим и пернатым, а также их паразитам. Некоторые виды мелких и крупных дикоживущих млекопитающих и птиц могут стать укрывателями возбудителей тяжелых заболеваний, опасных для людей и домашних животных. Их паразиты могут стать разносчиками инфекции, которую можно обозначить как природно-очаговую. Исследование таких очагов помимо научного интереса важно с практической точки зрения, в особенности для местной службы здравоохранения. В высокогорье Северо-Восточного Афганистана в результате наших изысканий могли выявиться очаги таких заболеваний, как лихорадка, сыпной тиф и чума. Особое внимание следовало уделить чуме, ибо советскими специалистами уже обнаружены природные очаги чумы на Памире и Тянь-Шане. Там носителями инфекции являются сурки и пищухи.

Решение проблем паразитологии ведет и к уточнению наших знаний в области зоогеографии. Паразиты, которые в процессе развития видов приспособились к определенной группе носителей, могут многое рассказать о путях распространения и о судьбах своих переносчиков. Некоторые паразиты достаточно плотно приспособились к одному виду животных, но чаще — к целой родственной группе. Переносчики, расширяя ареалы своего распространения, все шире разносят и свойственных им паразитов. Кое-где агрессия была успешной, и переносчики быстро расширяли свое жизненное пространство. Иногда, однако, они были вынуждены отступить или даже гибли в новых условиях. Могло случиться, что паразиты при этом не успевали погибнуть и находили себе на другом месте новых переносчиков. В таких случаях именно паразиты остались живым свидетельством того, что в том или ином месте некогда существовали исчезнувшие ныне виды животных. Бывает и наоборот: животным удалось приспособиться к новым условиям, но его прошлые паразиты погибли. Создалась обратная ситуация, когда переместившиеся переносчики восприняли паразитов из новой среды обитания. Исследование всех этих труднопознаваемых, запутанных путей и взаимосвязей требует поистине детективных методов…

Если в моем снаряжении и есть ружье, то это вовсе не означает, что главное — охотничьи трофеи. Ружье в общем-то играет дополнительную роль. Гораздо важнее ловушки, обычные деревянные захлопывающиеся ловушки наподобие домашней мышеловки. Отличает их лишь то, что приманка в них не закрепляется на металлическом язычке, а вкладывается в углубление на передней части дощечки, очень чувствительной к прикосновению. Работа с ловушками трудоемка, особенно в высокогорье. На каждый отлов необходимо расставить несколько сот ловушек. Для каждой нужно подыскать подходящее место, насадить приманку, натянуть пружину и аккуратно поставить. А в блокнот записать местонахождение, чтобы быстрее ее найти при контрольном обходе. Обработать в среднем две сотни ловушек в день — это значит сделать такое же количество записей в полевую книжку, которую всегда носишь в кармане штормовки, двести раз снять рюкзак, набитый ловушками, и снова забросить его на плечи и продолжать маршрут, часто требующий альпинистских навыков. И так день за днем, нередко в непогоду. Стоит выпасть хотя бы небольшому количеству мокрого снега и снизиться температуре воздуха, как ловушки тут же обледеневают, что полностью выводит их из строя.

Однако отловом работа не ограничивается. В полотняном мешочке пойманное животное доставляется в лагерь, и, прежде чем оно станет номером в каталоге коллекции, его необходимо обработать так же тщательно, как дома, в тиши лаборатории. Далеко не всегда выдаются ясные, солнечные дни, да и при хорошей погоде из долин постоянно дует свежий горный ветер. Часто налетают вихри, рвут брезент палаток. Складной полотняный бокс предохраняет обрабатываемый материал от прямого воздействия ветра, но сам препаратор мерзнет снаружи, так как специальной лабораторной палатки у нас нет, а вносить пойманных животных в жилую палатку нельзя из-за опасности заразиться. Обстоятельства вынудили нас по мере продвижения в горы сокращать количество экспедиционного снаряжения, и это сказалось и на научном оборудовании. Первая часть его осталась еще в Кабуле, затем — в Файзабаде, третья — в селении Хандуд, перед началом подъема.

Куда не долетают птицы

Долина Ишмурх ориентирована приблизительно с севера на юг, перпендикулярно главному хребту Восточного Гиндукуша. Это наиболее прямой путь, связывающий высокогорье с грандиозной долиной реки Аб-и-Пяндж, идущей в основном параллельно главному хребту. Таким образом, «наша» долина образует близкий к идеальному поперечный разрез горного массива и позволяет на отрезке длиной всего 25 километров по прямой наблюдать все природное разнообразие, характерное для Восточного Гиндукуша к северу от главного хребта.

Долину можно разделить на три высотных участка, различных по характеру их живой и неживой природы. Нижний, расположенный на высоте до 3200 метров, имеет четко выраженный степной и полупустынный характер, как и долина Аб-и-Пянджа. Плоская широкая поверхность заполнена каменными обломками и напоминает высохшее речное русло. Расчлененные эрозией склоны из конгломератов образуют с обеих сторон словно бы ряды гигантских земляных пирамид. Редкая растительность видна лишь в местах, увлажненных талыми ледниковыми водами, белесоватые потоки которых вынесли сюда некоторое количество минерального материала. К таким местам относятся прежде всего два островка ивовых кустарниковых зарослей, которые местные жители называют «джангалом». Один из островков находится там, где от долины Ишмурх-Даррах на высоте 2850 метров отходит долина Чап-Даррах. У слияния потоков, текущих по обеим этим долинам, возникли заросли ивовых кустарников с неожиданно густой и яркой зеленью. Второй островок зелени находится на высоте 3200 метров. Здесь также один из горных потоков делится на несколько рукавов. Эти заросли сильно отличаются от нижних: ивовые кусты разрежены, травяной покров отсутствует, и похоже, что это место периодически затапливается. Видимо, поэтому животный мир здесь весьма беден. У верхнего зеленого пятна, на высоте 3200 метров, и заканчивается нижний, степной участок долины. Весь первый день нашего пути мы шли этим высотным участком, наш поход по безрадостной, выжженной земле напоминал скорее прогулку по лунной поверхности, нежели движение в глубь высокогорья.