Жизнь и приключения хроника Сидора с хроником Димоном на Юге - [48]

— Посмотрим, — безмятежно откликнулся Димон. — Как скажешь. После сегодняшнего, для тебя дорогой всё сделаем, — ухмыльнулся насмешливо он. — Скажи только где копать, и мы всё тебе откопаем. И фонтан, и клозет, и…, — замялся Димон, не зная, чего бы ещё такого ляпнуть. — От такой докуки избавил, воду дал. Благодетель, — сладко зевнул Димон. — Нет, всё ж есть от тебя, Сидор несомненная польза. Маленькая, правда, но всё ж есть, — снова широко зевнув, Димон схватился за челюсть, чуть не вывернув её.

— Ложись ка ты спать, копатель, — устало зевнул следом Сидор. — Раззевался тут. Завтра снова тяжёлый день предстоит, надо хоть выспаться.

Рассвет. Акведук

— Не знаю, Сидор, откуда у тебя это пошло, но твоя дурацкая манера кажен божий день вставать ни свет, ни заря, меня уже достала. Ты дашь нам спокойно поспать?

— Ладно бы, в походе, а то ты и на отдыхе людям не даёшь нормально выспаться. То в горах никак не мог успокоиться, то здесь у моря тебя опять на очередной подвиг пробило.

— Ну, что ты за неугомонный такой человек, Сидор? Встречать рассвет где-нибудь на очередной смотровой площадке, скоро войдёт у тебя в дурную привычку, а я сова. Мне по утрам спать положено. Так что здесь я с тобой в последний раз. И отцепись ты от меня со своими рассветами. Я спать хочу! Провались они пропадом!

— Лепота! — не слушая жалобное нытьё Димона, Сидор с довольным видом обозревал открывшуюся перед ними картину.

Следующий рассвет они опять встречали все вместе, стоя на крыше, на другом уже краю акведука, возле залива, на точно такой же высоко расположенной над заливом просторной смотровой площадке акведука, рядом с беседкой, как и вчера.

Точно такая же, что и соседняя, неухоженная, с выбитыми стёклами, с заколоченными кривыми, горбатыми досками высокими стрельчатыми окнами, разве что, намного более просторная, явно рассчитанная на большее число посетителей, беседка даже сейчас впечатляла своей какой-то утончённой изысканностью.

И точно такой же каменный резервуар накопитель находился внизу, с точно такими же двумя ржавыми, давно не открывавшимися задвижками, у них под ногами в каменном полу бассейна акведука.

Стоя на верхней смотровой площадке над заливом, все они уже вяло рассуждали меж собой, пресытившись первыми впечатлениями.

— Ну, если принять бассейн по подобию, то левая задвижка, как и в первом резервуаре, это фонтан у подножия опоры, которого, кстати, почему-то там нет, с умным видом равнодушно рассуждал Димон.

Судя по его виду, ему было всё равно что там находится у него под ногами. И будь там хоть десяток таких задвижек, ни чего бы это не поменяло в его к ним отношении: ржавая, ни на что не пригодная железяка, место которой на помойке или в лучшем случае в кузне возле горна, где из неё сделают хоть что-то в дело пригодное.

— Если только не раскопать там гору мусора и не посмотреть что под ней, — вещал он с видом знатока, мучительно подыскивая повод как бы свалить отсюда побыстрей и спокойно досмотреть прерванный неугомонным Сидором сладкий утренний сон. — А правая, как опять же было и в первом бассейне, должна вести куда-то в усадьбу. Куда, хотел бы я знать.

— А может и не хотел, — сладко зевнул он.

Небрежно облокотившись на окружавшие смотровую площадку крепкие резные перила каменного парапета, Димон, устало и равнодушно смотрел на расположенный у подножия акведука заброшенный старый город. Отсюда, с верха кровли акведука, в прозрачном воздухе раннего утра, были прекрасно видны и морской залив с покачивающимися на мелкой ряби залива немногочисленными рыбацкими баркасами, и постепенно просыпающийся за рекой небольшой южный город. И покинутая ими ранним утром казарма, устроенная из бывшего трактира, где его ждала персональная койка в отдельной комнате.

— Красота! — с удовольствием втягивая прохладный утренний с морозцем воздух, Сидор вздохнул, втягивая в себя холодный утренний воздух. — Вот бы девочек наших сюда, — с лёгкой тоской в голосе, неожиданно протянул он.

— Особенно хороши те лачуги, что расположены вон там у подножия, — недовольно буркнул Димон, задумчиво рассматривая невообразимый шанхай каких-то хибар, сарайчиков и землянок густо усеивающий всю землю у подножия акведука и растянувшийся широкой полосой от крепостной стены замка и до самого края залива, захватывая немалую часть площади между разрушенной стеной замка и старым городом.

— Если б мы здесь вовремя не появились, они б скоро и в саму усадьбу влезли, — задумчиво пробормотал Сидор, глядя на широкую полосу узких неопрятных клочков огородов, примыкающую к границе бывшей крепостной стены его замка. — Как всё это по Подмосковью знакомо, — мрачно качнул он головой.

Интересно, — повернулся он к Димону. — Куда мог бы вести второй водовод из этого бассейна?

— В парк, — безразлично пожал тот плечами. — Куда же ещё. Вон же он, рядом. Точнее то, что когда-то им было.

— Что в парк это понятно. Хотя, не факт.

Ван, отвлёкшись от созерцания залив и города, так же, как и Димон, стоя у края площадки, повернулся к Сидору.

— В парк, точно в парк, куда же ещё, проворчал он. — Ты же видишь, что тут напротив как раз была часть Нижнего парка. А деревьям нужен полив. Вот и нижняя терраса отчётливо там до сих пор в рельефе читается. Особенно сейчас, зимой, когда вся трава пожухла, — кивнул он на загаженный каким-то мусором большой участок замка. — А если убрать ещё весь тот хлам, что сейчас холмами высится ещё ниже нижней террасы, то наверняка там под ним вылезет ещё что-то интересное. Пристань какая-нибудь на этом месте, что примыкала к стене в той части залива, да часть усадебной ограды. Или ещё чего другого, не менее интересного. Явно напрашивается.