Жизнь и борьба Белостокского гетто. Записки участника Сопротивления - [51]

Хайка Гроссман

Хайка Гроссман — активный деятель левосионистской организации «а-Шомер а-цаир». Коренная белосточанка. Принимала участие в работе подпольной организации Белостокского гетто. Благодаря «арийской» внешности и фиктивным документам на имя Халины Воронович она координировала подпольную деятельность шомров в нескольких гетто — Белостоке, Вильно, Варшаве, Ченстохове, Гродно. В 1943 году ей было 23 года. В 1940 году она некоторое время училась в Виленском университете. Была очень энергичной. Вместе с Эдуардом Бораксом и Зорахом Зильбербергом, а затем и Мордехаем Тененбаумом многое сделала для объединения подпольщиков всех политических течений Белостокского гетто в единый антифашистский блок. Она поддерживала контакты и с председателем юденрата Эфраимом Барашем, однако никогда ему полностью не доверяла.

Хайка Гроссман часто бывала в Белостокском гетто, где жила ее мать, однако ее дом был в «арийской» части города. Она тесно сотрудничала с другими девушками-подпольщицами, работавшими там и имевшими фиктивные документы, — Хасей Белицкой, Броней Винницкой, Марылей Ружицкой, Лизой Чапник и Аней Руд. Вместе они многое сделали для установления контактов с польскими, белорусскими, русскими и немецкими антифашистами. Помогала приобретать оружие и переправлять его в гетто и еврейские партизанские группы.

Хайка Гроссман была отважной и находчивой. В августовские дни 1943 года она вместе с другими подпольщиками участвовала в восстании. К счастью, ей удалось вырваться из окруженного гетто через одну из фабрик, расположенных на границе с гетто.

После войны Хайка Гроссман вела большую общественную работу. За активное участие в Сопротивлении польское правительство наградило ее орденом «Крест Грюнвальда» III степени. В 1948 году она уехала в Израиль. В 1950 году было опубликовано на иврите первое издание ее книги воспоминаний «Люди подполья». Ее избрали членом ЦК левосионистской социал-демократической партии МАПАМ, в 1969 году она стала депутатом, а в 1986 году — заместителем спикера Кнессета.

В израильском парламенте ей нередко приходилось защищать права арабского населения. Хайка Гроссман бывала в разных странах, выступала с лекциями.

Я познакомился с Хайкой Гроссман в оккупированном Белостоке уже после ликвидации гетто, в марте 1944 года. Я пришел туда из отряда «Форойс», чтобы наладить связь с городскими подпольщиками. Знакомство это состоялось на квартире у одной из самых смелых и обаятельных девушек-подполыциц Хаси Белицкой (Хеленки). На встрече, кроме Хаси, была Марыля Ружицкая, а позже пришла Хайка Гроссман. Она сразу овладела разговором, и было видно, что она пользовалась большим авторитетом у своих подруг.

Хайка заинтересованно расспрашивала меня о жизни и деятельности отряда. Мы засиделись допоздна, был уже комендантский час — Polizeistunde, нельзя было больше передвигаться по городу. Пришлось всем остаться ночевать у Хеленки. А кровать была одна! Мне дали женскую ночную сорочку и уложили на краю кровати. Хася и Марыля расположились подальше, на другом краю кровати. Оказалось, что только Хайка Гроссман не страдала никакими комплексами. Она спокойно легла возле меня и быстро уснула.

В начале девяностых годов, за несколько лет до ее кончины [Гроссман скончалась в 1996 году. — Ред.], она прислала мне английское издание своей книги о войне и Сопротивлении в Белостокском гетто. Книга написана живо, эмоционально, в ней много интересного. Кроме фактического материала о движении Сопротивления, на меня произвел сильное впечатление рассказ о коллективизме и товарищеском духе у шомров и халуцев. В 1995 году мне довелось вместе с женой погостить несколько недель в кибуце в Израиле, где царила такая же атмосфера. Когда я читал книгу, я убедился, что Хайка не забыла меня и несколько раз упоминает мое имя.

В книге есть и неточности, субъективные оценки. Автора иногда подводят честолюбие, желание быть вездесущей. Например, она описывает ее участие в беседе комбрига Николая Войцеховского с немецким антифашистом Артуром Шаде в лесу. По этой версии она и я помогали в этой беседе с переводом[33]. Беседа такая действительно имела место, и я участвовал в ней. К сожалению, Хайки Гроссман при этом не было. Мне вообще не довелось встречаться с ней в лесу (хотя я не сомневаюсь, что она иногда приходила к партизанам). Такие неточности я отношу к человеческим слабостям. Они нисколько не умаляют весьма серьезные заслуги Хайки Гроссман в движении Сопротивления в Белостокском гетто и за его пределами. Я искренне преклоняюсь перед отвагой, энергией и находчивостью этой удивительной женщины.

Хайка Гроссман прожила долгую и активную жизнь, оставив после себя добрую и благодарную память. Она останется в истории как видный борец еврейского сопротивления в годы Холокоста и как крупный политический деятель Израиля. Недавно в кибуце, где она жила, открыт музей, посвященный ее памяти.

Лиза Чапник (Марыся, по мужу Машевицкая)

Одна из самых активных еврейских подпольщиц, проживавших в «арийской» части Белостока. Лиза Чапник родом из Гродно. Когда немцы ликвидировали Гродненское гетто, Лиза Чапник вместе со своим братом и его женой Аней Руд смогли покинуть Гродно и переехать в Белосток. Брат Лизы погиб, а девушки раздобыли фиктивные документы и перебрались в «арийскую» часть города. В 1943 году Лизе Чапник было около 22 лет. Вскоре она установила контакт с подпольной организацией гетто, с ее левым крылом.