Жизнь Греции. История цивилизации - [248]
Главком. Да, это так.
Сократ. Но им противоположны другие навыки, сопряженные с удовольствиями, они ласкают нам душу своей привлекательностью. Правда, люди, хоть сколько-нибудь умеренные, не поддаются им, послушно почитая заветы отцов.
Главком. Это все так…
Сократ. Далее. Когда перед человеком, находящимся в таком положении, встанет вопрос-, вопрошая: «Что такое прекрасное?» — человек ответит так, как привычно усвоил от законодателя, однако дальнейшее рассуждение это опровергнет. После частых и всевозможных опровержений человек этот падет так низко, что будет придерживаться мнения, будто прекрасное ничуть не более прекрасно, чем безобразно. Так же случится и со справедливостью, с благом и со всем тем, что он особенно почитал. После этого что, по-твоему, станется с его почтительностью и послушанием?
Главком. У него неизбежно уже не будет такого почтения и послушания.
Сократ. Если же он перестанет считать все это ценным и дорогим, как бывало, а истину будет найти не в силах, то, спрашивается, к какому же иному образу жизни ему естественно обратиться, как не к тому, который ему будет лестен?
Главком. Все другое исключено.
Сократ. Так окажется, что он стал нарушителем законов, хотя раньше соблюдал их предписания.
Главком. Да, это неизбежно…
Сократ. Значит, чтобы люди тридцатилетнего возраста не вызывали у тебя подобного рода сожаления, надо со всевозможными предосторожностями приступать к рассуждениям… Разве не будет одной из постоянных мер предосторожности не допускать, чтобы вкус к рассуждениям появлялся смолоду? Я думаю, от тебя не укрылось, что подростки, едва вкусив от таких рассуждений, злоупотребляют ими ради забавы, увлекаясь противоречиями и подражая тем, кто их опровергает, да и сами берутся опровергать других, испытывая удовольствие от того, что своими доводами они, словно щенки, тащат и рвут на части всех, кто им подвернется.
Главком. Да, в этом они не знают удержу.
Сократ. После того как они сами опровергнут многих и многие опровегнут их, они вскоре склоняются к полному отрицанию прежних своих утверждений, а это опорочивает в глазах других людей и их самих, да заодно и весь предмет философии.
Главком. Совершенно верно.
Сократ. Ну а кто постарше, тот не захочет принимать участия в подобном бесчинстве; скорее он будет подражать человеку, желающему в беседе дойти до истины, чем тому, кто противоречит ради забавы, в Шутку. Он и сам будет сдержан, и занятие свое сделает почетным, а не презренным»[1875].
Методы обучения включали в себя лекции, диалоги и постановку перед студентами проблем, например, «открыть такие единообразные и упорядоченные движения, при допущении которых можно будет объяснить видимое движение планет»[1876]; возможно, Евдокс и Гераклид были в известной мере вдохновлены именно такими заданиями. Лекции носили специальный характер и порой разочаровывали тех, кто надеялся на практическую выгоду, но на таких учеников, кдк Аристотель, Демосфен, Ликург, Гиперид и Ксенократ, они производили глубокое впечатление, и те во многих случаях публиковали свои заметки. Антифан шутил, что как в одном далеком северном городе слова замерзают на лету и могут быть расслышаны только летом, когда растают, так и слова, произносимые Платоном, его юные ученики начинают понимать только в старости[1877].
Платон сам признавал, что никогда не писал специальных трактатов[1878], а Аристотель ссылается на деятельность Платона внутри Академии как на «неписаное учение»[1879]. Насколько оно отличается от учения диалогов, мы не знаем[1880]. Вероятно, изначально диалоги писались ради развлечения и в полушутливом духе[1881]. По иронии истории, философские сочинения, более всего почитаемые и изучаемые сегодня в европейских и американских университетах, создавались для того, чтобы сделать философию доступной непосвященным, связав ее с человеческой личностью. Философские диалоги писались и прежде; этим методом до Платона пользовались Зенон Элейский и некоторые другие[1882], а афинский кожевник Симон опубликовал в диалогической форме отчет о беседах, которые Сократ вел в его мастерской[1883]. Для Платона диалог был литературным, а не историческим жанром; он не притязал на точность при воспроизведении бесед, состоявшихся тридцать или пятьдесят лет назад, или на согласованность своих ссылок. Как и Сократ, Горгий был поражен, узнав, какие речи вложил ему в уста молодой философ-драматург[1884]. Диалоги писались независимо один от другого и, возможно, через значительные промежутки времени; нас не должны поражать ошибки памяти, а тем более — перемена взглядов. Не существует единого замысла, способного объединить целое, различимы только постоянные поиски мыслителя, развивающегося, взыскующего истины, которой он никогда не находит[1885].
Диалоги отличаются умелой, но небогатой композицией. Они оживляют драму идей и создают непротиворечивый и привлекательный образ Сократа; но они редко достигают единства или последовательности, часто перескакивают с пятого на десятое или облекаются в неуклюжую, непрямую форму и подаются как пересказ чужой беседы. Сократ жалуется на «плохую память»
Собрание эссе двух выдающихся мыслителей нашего времени, охватывающее более 5000 лет истории человечества. Ставшая классической книга об уроках истории от лауреатов Пулитцеровской премии и авторов исторического многотомника. Переиздается и успешно продается с 1968 года. Авторы, профессиональные историки и академические ученые выявили закономерности общественного и исторического развития, цикличность исторического процесса и конечность любого социально-экономического строя. Основываясь на своих исследованиях и на философском подходе, они очень образно и увлекательно рассказали о том, какой путь прошла Западная цивилизация (от истоков до начала XIX века) и почему ее путь был сложен именно из этих вех. На русском языке публикуется впервые.
Славяне – крупнейшая этническая общность Европы, но что мы на самом деле о них знаем? Историки до сих пор спорят и о том, от кого они произошли, и о том, где находилась их родина, и откуда пошло самоназвание «славяне».
Пролетариат России, под руководством большевистской партии, во главе с ее гениальным вождем великим Лениным в октябре 1917 года совершил героический подвиг, освободив от эксплуатации и гнета капитала весь многонациональный народ нашей Родины. Взоры трудящихся устремляются к героической эпопее Октябрьской революции, к славным делам ее участников.Наряду с документами, ценным историческим материалом являются воспоминания старых большевиков. Они раскрывают конкретные, очень важные детали прошлого, наполняют нашу историческую литературу горячим дыханием эпохи, духом живой жизни, способствуют более обстоятельному и глубокому изучению героической борьбы Коммунистической партии за интересы народа.В настоящий сборник вошли воспоминания активных участников Октябрьского вооруженного восстания в Петрограде.
В трилогии вскрыты причины кризиса коммунизма в СССР, несостоятельности командной «плановой экономики», дан новый взгляд на возможные пути развития России. Особого внимания заслуживают идея о создании партии нового типа и новая идеология регулятивизма, являющиеся, по мнению автора, великим историческим шансом для России. Книга, написанная истинным патриотом, проливает свет на многие проблемы современности и представляет интерес для всех, кто обеспокоен судьбой Отечества.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
«Современная Россия, являясь правопреемницей Советского Союза, сталкивается со многими проблемами, основанием для возникновения которых послужила крупнейшая геополитическая катастрофа XX века – распад СССР. Постепенно нарастают конфликты и противоречия в бывших советских республиках. Однако вместе с тем на постсоветском пространстве появляются и реализуются тенденции к экономической и военно-политической интеграции. Сложившаяся ситуация способствует тому, чтобы более серьезно обратиться к истории тех территорий, которые ранее входили в состав СССР, а до этого в состав Российской империи.
Фредерик Лейн – авторитетный американский исследователь – посвятил свой труд истории Венеции с самого ее основания в VI веке. Это рассказ о взлете и падении одной из первых европейских империй – уникальной в своем роде благодаря особому местоположению. Мореплавание, морские войны, государственное устройство, торговля, финансы, экономика, религия, искусство и ремесла – вот неполный перечень тем, которые рассматривает автор, представляя читателю образ блистательной Венецианской республики. Его также интересует повседневная жизнь венецианцев, политика, демография и многое другое, включая мифы, легенды и народные предания, которые чрезвычайно оживляют сухой перечень фактов и дат.