Жизнь - это судьба - [17]

Шрифт
Интервал

Коннор не хотел обыкновенной, нормальной семейной жизни. Он предлагал мне унижение вместо счастья, предательство вместо взаимной сердечной преданности. Но даже если бы я согласилась вынести и унижение и обман, то и тогда я не могла рассчитывать получить от него хотя бы какое-то моральное оправдание для моего возвращения, в виде — пусть неискренне высказанного — желания вновь сойтись со мной. Он переслал письмо Алана нераспечатанным... так, на всякий случай.

Не знаю, как долго я просидела под соснами с письмом Коннора на коленях. Несколько часов или, быть может, всего десять минут. Сильное горе нельзя измерить часами или минутами. Оно приходит внезапно, и человек, оглушенный свалившимся на него несчастьем, не знает, сможет ли жить по-прежнему и найти в себе достаточно сил, чтобы снова улыбаться и спокойно разговаривать с друзьями. И все же каким-то странным образом, почти непроизвольно он справляется со всеми этими проблемами, так как у него нет другого выхода и так как этого ожидают от него окружающие, которые, как правило, не замечают произошедших в человеке внутренних перемен.

Когда Джилл уселась на скамейку рядом со мной, я поздоровалась с ней вполне нормально и, по-видимому, сумела довольно естественно улыбнуться, потому что она с обычной бодростью проговорила:

— Так вот ты где. В столовой сейчас священник по имени Николе. Спрашивал о тебе.

— Николе? — непонимающе посмотрела я на Джилл, и она кивнула.

— Это имя тебе ничего не говорит? Патер сказал, что оно тебе, по всей видимости, не знакомо. Ты познакомилась с ним вечером на танцах в День победы над Японией.

— Ах, да. Припоминаю.

Воспоминания о том танцевальном вечере отодвинулись далеко на задний план; казалось, что произошло все это много лет тому назад и вовсе не со мной.

— Ты знаешь, что ему нужно? — спросила я.

— Ни малейшего представления, дорогая. Он на этот счет ничего не сказал. Лишь заявил, что хотел бы увидеть тебя. Я полагаю, тебе следует сходить и выяснить.

— Да, я так и сделаю.

Я поднялась и пошла по направлению к столовой, но меня окликнула Джилл:

— Эй, Вики, твои письма! Разве ты не хочешь их сберечь?

Еще плохо соображая, я оглянулась. Джилл подобрала письма, которые я уронила, и подала их мне.

— Вики, с тобой все в порядке? — спросила она с беспокойством.

— Абсолютно, — ответила я, запихивая письма в карман мундира, — огромное спасибо. Как, ты сказала, зовут священника?

— Николе. Вики, родная, у тебя ужасно странный вид. Ты уверена, что ты не больна?

— Вполне.

— Ну, что ж... Если ты так считаешь. — Джилл встала и пошла рядом со мной. — Между прочим, я совсем забыла. Прими мои поздравления.

— Поздравления? В связи с чем?

— В связи с твоим повышением, — сказала Джилл с улыбкой, указывая пальцем на погон. — Разве ты не знаешь? Ты теперь полный лейтенант и завтра отправляешься в Рангун. Уже подписаны приказы.

— Знаю, Анжела мне рассказала.

— Разве ты не рада?

— Конечно, рада.

— Австралия как-то странно отразилась на тебе, Вики, — покачала головой Джилл — Одному Богу известно, в чем дело, но после поездки ты просто на себя не похожа.

Я промолчала, и у двери, ведущей в столовую, мы расстались. Священник беседовал с Элеонорой и Анжелой, а когда я приблизилась, он поднял глаза и улыбнулся. Мои подруги оставили нас вдвоем, и он без всяких предисловий сразу, перешел к делу:

— Сегодня утром, во время моего пребывания в госпитале, Алан Роуан попросил меня передать вам, что он получил билет на пароход и уезжает сегодня в полдень.

— Уезжает... Алан уезжает сегодня в полдень? Было бессмысленно испытывать сожаление из-за того, что Алан отправляется домой. Завтра меня тоже не будет. Но вопреки здравому смыслу я страшно сожалела и с несчастным видом смотрела на священника, стараясь обнаружить в его лице малейшие признаки сострадания или сочувствия, хотя не могла бы толком объяснить, почему я надеялась найти что-либо подобное. Но он все-таки проявил сочувствие. Взяв меня за руку, священник быстро предложил:

— Если хотите, я отвезу вас сейчас в госпиталь. Успеете попрощаться с ним. К пароходу его доставит после обеда санитарная машина.

Молча я последовала за ним и вскоре уже въезжала в Шиллонг. По дороге он даже не пытался заговорить со мной. У входа в палату он распрощался, коротко пожелав удачи, из чего можно было бы подумать, что он полностью в курсе дела, хотя, вероятнее всего, он ни о чем не догадывался. Я вошла в палату и столкнулась с незнакомой мне медсестрой, которая, нахмурившись, холодно проговорила:

— Мы сейчас начнем раздавать второй завтрак. Вы к кому?

— К капитану Роуану. Насколько мне известно, он в полдень уезжает.

— Ах, вот как, — улыбнулась сестра. — В таком случае, я думаю, можно поступиться правилами. Но постарайтесь, чтобы он все съел. Ему предстоит долгий путь, а он еще не совсем окреп. Пожалуйста, вон туда...

Она указала в дальний конец палаты, и я различила бледное, изможденное лицо Алана. Он сидел полностью одетый возле своей кровати. Поднос с едой как-то неловко примостился у него на коленях. При моем приближении он сделал движение, намереваясь подняться.

— Пожалуйста, не вставай, Алан, — поспешила сказать я, и он, оставшись сидеть, попытался улыбнуться.


Еще от автора Алекс Стюарт
Серебряная сказка

Любовь всегда тайна. Тайна двоих. И она не разгадана до сих пор.Дениза и Ден принадлежат к разным социальным слоям, имеют во многом противоположные убеждения и несравнимые финансовые возможности. Им придется пройти через ссоры и разлуки, через множество злоключений и испытаний, претерпеть несправедливые наветы и тягостные недоразумения, прежде чем они поймут, в чем состоят истинные ценности жизни, найдут себя и обретут долгожданное счастье.


Фиктивный брак

Вынужденный оставить престижное место, доктор Траверс мечется в поисках работы и находит неплохой вариант. Единственное обстоятельство смущает его, холостяка по убеждению и судьбе: на новую службу могут взять только женатого мужчину. Итак, судьба ставит перед героем проблему фиктивного брака…События в романе Алекса Стюарта «Фиктивный брак» развиваются стремительно и совершенно непредсказуемо.


Рекомендуем почитать
Слоны могут играть в футбол

Может ли обычная командировка в провинциальный город перевернуть жизнь человека из мегаполиса? Именно так произошло с героем повести Михаила Сегала Дмитрием, который уже давно живет в Москве, работает на руководящей должности в международной компании и тщательно оберегает личные границы. Но за внешне благополучной и предсказуемой жизнью сквозит холодок кафкианского абсурда, от которого Дмитрий пытается защититься повседневными ритуалами и образом солидного человека. Неожиданное знакомство с молодой девушкой, дочерью бывшего однокурсника вовлекает его в опасное пространство чувств, к которым он не был готов.


Плановый апокалипсис

В небольшом городке на севере России цепочка из незначительных, вроде бы, событий приводит к планетарной катастрофе. От авторов бестселлера "Красный бубен".


Похвала сладострастию

Какова природа удовольствия? Стоит ли поддаваться страсти? Грешно ли наслаждаться пороком, и что есть добро, если все захватывающие и увлекательные вещи проходят по разряду зла? В исповеди «О моем падении» (1939) Марсель Жуандо размышлял о любви, которую общество считает предосудительной. Тогда он называл себя «грешником», но вскоре его взгляд на то, что приносит наслаждение, изменился. «Для меня зачастую нет разницы между людьми и деревьями. Нежнее, чем к фруктам, свисающим с ветвей, я отношусь лишь к тем, что раскачиваются над моим Желанием».


Брошенная лодка

«Песчаный берег за Торресалинасом с многочисленными лодками, вытащенными на сушу, служил местом сборища для всего хуторского люда. Растянувшиеся на животе ребятишки играли в карты под тенью судов. Старики покуривали глиняные трубки привезенные из Алжира, и разговаривали о рыбной ловле или о чудных путешествиях, предпринимавшихся в прежние времена в Гибралтар или на берег Африки прежде, чем дьяволу взбрело в голову изобрести то, что называется табачною таможнею…


Я уйду с рассветом

Отчаянное желание бывшего солдата из Уэльса Риза Гравенора найти сына, пропавшего в водовороте Второй мировой, приводит его во Францию. Париж лежит в руинах, кругом кровь, замешанная на страданиях тысяч людей. Вряд ли сын сумел выжить в этом аду… Но надежда вспыхивает с новой силой, когда помощь в поисках Ризу предлагает находчивая и храбрая Шарлотта. Захватывающая военная история о мужественных, сильных духом людях, готовых отдать жизнь во имя высоких идеалов и безграничной любви.


И бывшие с ним

Герои романа выросли в провинции. Сегодня они — москвичи, утвердившиеся в многослойной жизни столицы. Дружбу их питает не только память о речке детства, об аллеях старинного городского сада в те времена, когда носили они брюки-клеш и парусиновые туфли обновляли зубной пастой, когда нервно готовились к конкурсам в московские вузы. Те конкурсы давно позади, сейчас друзья проходят изо дня в день гораздо более трудный конкурс. Напряженная деловая жизнь Москвы с ее индустриальной организацией труда, с ее духовными ценностями постоянно испытывает профессиональную ответственность героев, их гражданственность, которая невозможна без развитой человечности.