Жизнь древнего человека - [4]

Идеи о том, что между животными и растениями существует родственная связь, что организмы развивались от низших к высшим и что сам человек имеет родственное отношение к животным, возникли и распространялись не только в России, но и во Франции. Однако здесь в вопросе о родстве человека и животных очень рано определились два различных направления.

Первое направление, сторонниками которого были прежде всего французские философы — материалисты, старалось опровергнуть качественное различие между человеком и животным. Другое направление, провозглашенное в трудах французского естествоиспытателя Жоржа Ерфона (1707–1788), подчеркивает острое противоречие между человеком и животным в области духовной жизни, но допускает большое сходство в их строении. Бюффон был очень хорошо знаком с трудами многих анатомов, которые указывали на большое сходство и родство человека с человекообразной обезьяной. Кроме того, он и сам имел возможность хорошо изучить морфологию и жизненные привычки гиббона. Но несмотря на это, Бюффон все-таки предполагал, что существование души проявляется только в форме мышления и что только у человека есть душа. В отличие от человека, животные не подчиняют себе более слабые виды, а пожирают их; они не обладают даром речи и не совершенствуют свои способности. Поэтому между человеком и животным, по мнению Бюффона, существует глубокая пропасть, которую будто бы никогда не удастся преодолеть, потому что психические различия не позволяют допустить мысль о том, что человек мог бы происходить от более низких: Бюффон первый во Франции провозгласил, что в прошедшие геологические времена на нашей Земле существовала совершенно другая, в настоящее время уже во многих местах вымершая фауна и флора, и что на возникновение новых видов животных и растении влияла не только внешняя среда, географическое положение, климат, характер пищи, но и вмешательство человека. Животный мир, так же как и растительный, развивался будто бы из немногочисленных примитивных групп. Но Бюффон не отстаивал своего учения: когда собрание теологического факультета попросило его объяснить свои взгляды, он поторопился провозгласить, что библейская трактовка является правильной и правдивой и что его мнения являются только предположительными.

Бюффон правильно, хотя и односторонне, утверждал, что между духовной жизнью человека и обезьяны существует глубокое, принципиальное различие. Но как раз из-за этого утверждения, из-за того, что он решительно отрицал всякую возможность перехода от животных к человеку, он не мог прогрессировать в своем мышлении. Французские философы-материалисты, напротив, ошибочно отрицали существование границы между обезьяной и человеком. Но ошибки обоих этих направлений не были столь значительными, чтобы многие хорошие мысли их представителей нельзя было бы принять за основу, на которой потом можно было развивать более новое, правильное, прогрессивное учение о происхождении человека от животных предков, от обезьян.

В действительности так и было, даже в гораздо более широком масштабе. Уже в то время раздались первые голоса, которые объясняли возникновение растительных и животных видов естественным путем. Прославленный французский ученый Жан Батист Ламарк в своей классической книге „Philosophie zoologique“ („Философия зоологии“), изданной в 1809 г., провозгласил, что в царстве животных можно наблюдать постепенное развитие, что более высокоорганизованные животные развиваются из низших, что человек произошел от человекообразных обезьян. Он отверг миф о сотворении мира и старался доказать, что отдельные виды животных возникли из других видов под влиянием изменений окружающей среды. Однако, по мнению Ламарка, в процессе развития играет важную роль какой-то флюид, который будто бы обращается в теле; при определенном внутреннем толчке флюид посылается в то место тела, которое должно перестроиться в соответствии с изменением жизненных условий. Высшие животные будто бы имеют даже способность перевоплощаться по своей воле. Взгляды Ламарка о флюидах и перевоплощениях неправильны и неприемлемы.

Но это ни в коей мере не снижает значения Ламарка и его идей, потому что в основе его учения, постоянно живого и привлекшего в свое время к себе большое внимание, лежит идея исторического развития всего органического мира от наиболее простых и низкоорганизованных к более высокоорганизованным, включая человека. Ламарк первый разработал полную теорию развития организмов, первый ясно высказал мысль о прямом влиянии внешней среды на развитие организмов, об изменении организмов в зависимости от их функциональной деятельности в определенных биологических условиях. Все это имеет огромное значение и свидетельствует о большом, бесспорном прогрессе в истории биологии и в борьбе за признание развития в природе. Недостатком было то, что Ламарк не смог подкрепить свои передовые наблюдения убедительными доказательствами. Все, на чем он основывал свои теоретические размышления, имело довольно общий характер, а поэтому было малоубедительным. Противники Ламарка, воспользовавшись слабостью его построений, объявили его эволюционный принцип развития неверным и хотели предать его забвению. Это лучше всего характеризует надпись, высеченная на его памятнике в Jardin des plantes, где Ламарк долгое время работал: дочь читает книгу старому, ослепшему Ламарку, разбитому и непризнанному, а ниже видны ее слова: „…laposterite vous vengera, топ реге!“ („…будущее отомстит за вас, мой отец). Эти слова в действительности исполнились. Извлекши здоровое ядро из его учения, мы сейчас относимся к учению Ламарка, которого с полным правом можно считать основоположником эволюционного учения в самом широком смысле этого слова.